Рэтлидж, Майк

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Майк Рэтлидж»)
Перейти к: навигация, поиск
Майк Рэтлидж
Полное имя

Michael Roland «Mike» Ratledge

Дата рождения

апрель 1943 года

Место рождения

Мейдстон, Кент

Страна

Великобритания

Профессии

музыкант

Инструменты

Орган, клавишные

Жанры

Кентерберийская сцена, прогрессивный рок, джаз-рок

Коллективы

Soft Machine

Сотрудничество

Карл Дженкинс

Майк Рэтлидж (англ. полное имя — Michael Roland «Mike» Ratledge, апрель 1943 года, Мейдстон, Кент) — британский музыкант, видный представитель кентерберийской сцены и многолетний член группы «Soft Machine».



Биография

С детства Рэтлидж занимался классической музыкой, играл на классическом фортепиано и кларнете, в том числе со своим другом, будущим музыкантом Брайаном Хоппером. В Кентербери Рэтлидж познакомился с младшим братом Брайана Хью Хоппером и Робертом Уайеттом. В 1961 году Рэтлидж познакомился с Дэвидом Алленом, который увлек его джазом. В 1963 году Рэтлидж стал играть в его Daevid Allen Trio.

Рэтлидж поступил в Оксфордский университет, где изучал психологию и философию, одновременно посещая уроки авангардной музыки.

В 1966 году после окончания колледжа Рэтлидж вернулся в Кентербери, где получил предложение вступить в группу Soft Machine, в которой в тот момент играли Уайетт, Аллен и Кевин Эйерс. Рэтлидж играл в составе Soft Machine дольше, чем какой-либо другой музыкант, проделав с группой эволюцию от психоделической музыки до джаз-рока. К 1973 году Рэтлидж остался единственным членом Soft Machine из её первого состава.

В 1973 году Рэтлидж участвовал в студийной записи альбома Майка Олдфилда Tubular Bells для BBC. В 1980-е годы Рэтлидж писал музыку для театра и телефильмов, а также для рекламных клипов. В 1995 году Рэтлидж вместе с Карлом Дженкинсом создал группу Adiemus, выпустившую альбом Songs of Sanctuary.

Напишите отзыв о статье "Рэтлидж, Майк"

Ссылки

  • www.allmusic.com/artist/mike-ratledge-mn0000494355
  • calyx.perso.neuf.fr/mus/ratledge_mike.html

Отрывок, характеризующий Рэтлидж, Майк

Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.
«Ваш сын, в моих глазах, писал Кутузов, с знаменем в руках, впереди полка, пал героем, достойным своего отца и своего отечества. К общему сожалению моему и всей армии, до сих пор неизвестно – жив ли он, или нет. Себя и вас надеждой льщу, что сын ваш жив, ибо в противном случае в числе найденных на поле сражения офицеров, о коих список мне подан через парламентеров, и он бы поименован был».
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в. своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не сказал.
Когда, в обычное время, княжна Марья вошла к нему, он стоял за станком и точил, но, как обыкновенно, не оглянулся на нее.
– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.