Майоров, Александр Михайлович

Александр Михайлович Майоров
Дата рождения	13 сентября 1920(1920-09-13)
Место рождения	с. Покурлей, Хвалынский уезд, Саратовская губерния, РСФСР
Дата смерти	14 января 2008(2008-01-14) (87 лет)
Место смерти	Москва, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Годы службы	1940—1992
Звание
Командовал	Прибалтийский военный округ, заместитель Главкома Сухопутных войск СССР, главный военный советник командующего вооружёнными силами ДРА
Сражения/войны	Великая Отечественная война Операция «Дунай» Афганская война
Награды и премии

Алекса́ндр Миха́йлович Майо́ров (13 сентября 1920, с. Покурлей, Саратовская губерния — 14 января 2008, Москва) — советский военачальник, генерал армии (1977), участник войны в Афганистане (с 1980 по 1981 год — главный военный советник вооруженных сил ДРА.) В 1968 году, будучи командующим войсками 38-й Армии, участвовал в вводе войск Организации Варшавского договора на территорию Чехословакии.

Кандидат в члены ЦК КПСС (1971—1981). Депутат Совета Национальностей Верховного Совета СССР 8-11 созывов (1970—1989) от Узбекской ССР.

Биография

Родился 13 сентября 1920 года в с. Покурлей (ныне — Саратовской области) в семье зажиточного крестьянина.

В сентябре 1940 года поступил в Златоустовское военно-инженерное училище, которое окончил в начале войны. В течение двух лет, будучи заместителем и командиром сапёрной роты на курсах младших политруков Приволжского военного округа, занимался подготовкой офицерских кадров для фронта.

В январе 1943 года был назначен дивизионным инженером 8-й гвардейской кавалерийской дивизии. Принимал участие в боях на Воронежском, Западном, 1-м и 2-м Украинском фронтах, освобождал Венгрию и Чехословакию.

После окончания войны командовал батальоном, одновременно проходил обучение в Военной академии имени М. В. Фрунзе, которую окончил в 1951 году. Дальнейшую службу проходил в управлении штаба военного округа. С 1954 года последовательно командовал мотострелковым и механизированным полками, через несколько лет мотострелковой бригадой и танковой дивизией.

В 1963 году, окончив Военную Академию Генерального штаба, был назначен 1-м заместителем начальника штаба Приволжского военного округа. С 1965 по 1966 год Майоров руководил группой советских военных советников в Египте.

Летом 1968 года, назначенный командующим войсками 38-й Армии (Прикарпатский военный округ), генерал Майоров со своей армией участвовал во вторжении войск Варшавского договора на территорию Чехословакии. В республике прослужил больше четырёх лет, возглавляя с осени 1968 года Центральную группу войск. Со временем в архиве командарма накопилось 4 тысячи страниц документов. Спустя тридцать лет решился рассказать правду о вторжении войск, написав книгу: «Вторжение. Чехословакия, 1968» (1998 г.).

С 1972 по 1980 год генерал-полковник Майоров командовал войсками Прибалтийского военного округа. В 1977 году ему было присвоено звание генерала армии.

В июле 1980 года был назначен первым заместителем главкома Сухопутных войск. В этой должности, являясь одновременно с 4 августа 1980 по 29 октября 1981 года главным военным советником вооруженных сил Демократической Республики Афганистан, генерал армии Майоров спланировал и осуществил первые крупные общевойсковые операции советской армии во взаимодействии с вооруженными силами ДРА. Позднее о своем участии в Афганской войне генерал написал книгу «Правда об Афганской войне», вышедшую в свет в 1996 году.

С 1987 года находился в группе генеральных инспекторов Министерства Обороны СССР.

Скончался 14 января 2008 года.

Награды

• 3 ордена Ленина
• орден Октябрьской Революции
• 3 ордена Красного Знамени
• Орден Александра Невского
• 2 ордена Отечественной войны 1-й степени
• 3 ордена Красной Звезды
• медали СССР и РФ
• иностранные награды

Сочинения

• Александр Майоров. Правда об Афганской войне. — М.: Права человека, 1996. — 287 с. — ISBN 5-7712-0032-8.
• А. М. Майоров. «Вторжение. Чехословакия, 1968» (Издательство «Права человека», 1998 г.)

Ссылки

• [www.hronos.km.ru/biograf/bio_m/mayorov_am.html/ Биография А. М. Майорова на сайте «Хронос»]
• [www.hrpublishers.org/ru/nashi-avtory/288.html Биография А. М. Майорова на сайте издательства «Права Человека»]
• [www.hrpublishers.org/ru/contacts/vedrashko/526.html Воспоминания генерала армии А. М. Майорова о событиях в Чехословакии в 1968 году]

Отрывок, характеризующий Майоров, Александр Михайлович

И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.


Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
Очевидно было, что его не интересовала нисколько личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело интерес для него. Все, что было вне его, не имело для него значения, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли.
– Я не желаю и не желал войны, – сказал он, – но меня вынудили к ней. Я и теперь (он сказал это слово с ударением) готов принять все объяснения, которые вы можете дать мне. – И он ясно и коротко стал излагать причины своего неудовольствия против русского правительства.
Судя по умеренно спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры.
– Sire! L'Empereur, mon maitre, [Ваше величество! Император, государь мой,] – начал Балашев давно приготовленную речь, когда Наполеон, окончив свою речь, вопросительно взглянул на русского посла; но взгляд устремленных на него глаз императора смутил его. «Вы смущены – оправьтесь», – как будто сказал Наполеон, с чуть заметной улыбкой оглядывая мундир и шпагу Балашева. Балашев оправился и начал говорить. Он сказал, что император Александр не считает достаточной причиной для войны требование паспортов Куракиным, что Куракин поступил так по своему произволу и без согласия на то государя, что император Александр не желает войны и что с Англией нет никаких сношений.
– Еще нет, – вставил Наполеон и, как будто боясь отдаться своему чувству, нахмурился и слегка кивнул головой, давая этим чувствовать Балашеву, что он может продолжать.
Высказав все, что ему было приказано, Балашев сказал, что император Александр желает мира, но не приступит к переговорам иначе, как с тем условием, чтобы… Тут Балашев замялся: он вспомнил те слова, которые император Александр не написал в письме, но которые непременно приказал вставить в рескрипт Салтыкову и которые приказал Балашеву передать Наполеону. Балашев помнил про эти слова: «пока ни один вооруженный неприятель не останется на земле русской», но какое то сложное чувство удержало его. Он не мог сказать этих слов, хотя и хотел это сделать. Он замялся и сказал: с условием, чтобы французские войска отступили за Неман.
Наполеон заметил смущение Балашева при высказывании последних слов; лицо его дрогнуло, левая икра ноги начала мерно дрожать. Не сходя с места, он голосом, более высоким и поспешным, чем прежде, начал говорить. Во время последующей речи Балашев, не раз опуская глаза, невольно наблюдал дрожанье икры в левой ноге Наполеона, которое тем более усиливалось, чем более он возвышал голос.