Майор Вихрь (фильм)

«Майор Вихрь»
Жанр	военная драма
Режиссёр	Евгений Ташков
Автор сценария	Юлиан Семёнов
В главных ролях	Вадим Бероев, Анастасия Вознесенская
Композитор	Андрей Эшпай
Кинокомпания	«Мосфильм»
Длительность	216 мин.
Страна	СССР СССР
Год	1967
IMDb	ID 0299018
Выход фильма ««Майор Вихрь»»

К:Фильмы 1967 года

«Майор Вихрь» — трёхсерийный художественный фильм, снятый в 1967 году режиссёром Евгением Ташковым по одноимённому роману Юлиана Семёнова. Фильм снимался во Львове.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Предыстория

В 1963 году ГРУ рассекретило действовавшую в Польше во время Великой Отечественной войны разведгруппу «Голос». Ею заинтересовался писатель и журналист Юлиан Семёнов, работавший над своим циклом о Максиме Исаеве, и который слышал историю о спасении Кракова ещё в Польше. Получив доступ в архивы ГРУ, он узнал подробности этой операции. 19 августа 1944 года по заданию разведывательного отдела штаба 1-го Украинского фронта в район Кракова была выброшена и активно действовала по 23 января 1945 года разведывательная группа «Голос» в составе командира группы Евгения Степановича Березняка («Голос»), помощника командира группы лейтенанта Алексея Трофимовича Шаповалова («Гроза») и радистки младшего сержанта Аси Фёдоровны Жуковой («Груша»).

Ранее, 27 апреля, также в район Кракова была заброшена группа «Львов», которая из-за предательства командира не сумела выполнить задание. Командир группы был ликвидирован польскими партизанами, а радистка Елизавета Вологодская (псевдоним «Комар») осталась работать в немецком тылу.

С самого начала у группы «Голос» всё пошло не так, как было задумано. По ошибке пилотов разведчики были выброшены не в том квадрате. Березняк, закопав парашют, отправился искать Алексея с Асей, но безуспешно. У него имелся запасной вариант — найти радистку «Комар». Пройдя много километров, он прилёг для краткосрочного привала, однако его обнаружили немецкие жандармы. Березняк назвался поляком Винценты Патковским, но у него нашли достаточно вещей, чтобы признать его русским агентом. Отпираться было бессмысленно, и, получив признание задержанного, немцы отвезли его в Краков, где сдали гестапо на Поморской, дом 2 («Силезский дом», ныне Исторический музей Кракова).

Арестованным заинтересовался полковник Христианзен, начальник абверкоманды 305. «Голос» сумел убедить полковника, что он — всего лишь связник, и готов на всё, чтобы выжить. Придуманная им легенда требовала посещения краковского рынка, с которого в один из визитов он и сбежал, воспользовавшись случайной суматохой.

Ему удалось связаться с подпольем и встретиться с радисткой Елизаветой Вологодской, однако немцам вскоре удалось запеленговать и арестовать её. По требованию полковника Христианзена она согласилась работать на абвер, но сумела передать сигнал о работе под давлением («Омар» вместо «Комар»). Вологодской также удалось завербовать одного из сотрудников абвера — фельдфебеля Курта Хартманна, который не только организовал ей побег (26 сентября), но и сообщил о готовящемся уничтожении Кракова, после чего группа была перенацелена на спасение города.

«Голосу» было приказано встретиться с Хартманном и организовать через него получение сведений. Одновременно в Кракове действовала другая группа — диверсионная команда Алексея Ботяна. Именно она, захватив немецкого инженера, сумела установить местонахождение огромного склада с боеприпасами и взрывчаткой, предназначенными для уничтожения города. Склад находился в Новы-Сонче, в Ягеллонском замке. Пронеся и установив в замке английскую мину, бойцы группы взорвали его.

Вернувшись в разведотдел 1-го Украинского фронта, Березняк и Вологодская столкнулись с серьёзным недоверием командования. Особое подозрение вызвала вербовка Хартманна. Её объяснили попыткой глубокого внедрения немецкого агента в органы советской разведки. «Голос» и «Комар» были арестованы и направлены в Подольский фильтрационный лагерь, где содержались утратившие доверие сотрудники. Там они подвергались многочасовым допросам в различной форме и здесь же застали окончание Великой Отечественной войны.

В это время, заброшенный в СССР Курт Хартманн, сдался в плен и сообщил подробности своей вербовки и организации побега Вологодской. Полковник Христианзен также оказался в руках советской контрразведки. Он, со своей стороны, полностью подтвердил обстоятельства побега Березняка с краковского рынка. После этого Вологодская и Березняк были освобождены.

Сценарий и роман

Получив всю необходимую информацию, Юлиан Семёнов приступил к написанию сценария и книги. Он назвал их по придуманному им вместо «Голоса» псевдониму главного героя — «Вихрь». Писатель сохранил основную канву и многие события: неудачный выброс группы, арест Вихря, его побег с краковского рынка. Псевдоним «Комар» он заменил на «Муху» и дал его персонажу, прототипом которого явился командир группы «Львов». Полковника Христианзена и Курта Хартманна Юлиан Семёнов объединил в одном персонаже — полковнике Берге. Большую роль в своём произведении он уделяет и одному из непосредственных авторов плана по уничтожению польских городов — шефу СД генерал-губернаторства обергруппенфюреру СС Фридриху Крюгеру. Поскольку роман «Майор Вихрь» является частью цикла о Штирлице, то последний также один из действующих лиц. Кроме того, писатель делает одного из бойцов группы, Колю Гришанчикова, сыном полковника Максима Исаева.

Прототипом главного персонажа, майора Вихря, являются сразу три человека. Это Алексей Ботян, Евгений Березняк (награждённый высшей польской наградой «Виртути Милитари»), а также друг Юлиана Семёнова, известный писатель Овидий Горчаков (автор повести «Вызываем огонь на себя»), с которого списаны внешность и характер «Вихря».

Юлиан Семёнов выбросил из сценария всё, что касается Штирлица. Однако уже через несколько лет, приступив к работе над другим сценарием — «Семнадцать мгновений весны» — писатель попытался сюжетно соединить оба сериала. Эту функцию связующего звена выполняет один из реальных персонажей фильма «Майор Вихрь», появляющийся также и в самом начале сериала «Семнадцать мгновений весны» — шеф СД генерал-губернаторства обергруппенфюрер СС Фридрих Крюгер в исполнении Евгения Кузнецова (в действительности назначение обергруппенфюрера 20 мая 1944 командиром 6-й горнострелковой дивизии СС «Норд» вызвано его давним конфликтом с Гансом Франком).

Сюжет фильма

В оккупированный Краков советским командованием забрасывается специальная группа майора «Вихря», целью которой является не допустить готовящегося немцами взрыва города (в рамках особой программы уничтожения очагов славянской культуры). Выброс группы проходит неудачно. Майор «Вихрь» захвачен гестапо, найден также и его парашют. Радистка Аня встречается со связным «Мухой», завербованным абвером. Только адаптация Коли проходит успешно. Благодаря ложной легенде, которую попытались проверить немцы, «Вихрю» удаётся бежать из-под стражи на краковском рынке. Встретившись с польскими подпольщиками, он ликвидирует «Муху», предупредив тем самым неизбежный арест Ани. Тем не менее во время одного из сеансов связи Аню пеленгуют и арестовывают сотрудники абвера.

Полковник абвера Берг проводит совместную с гестапо операцию по вербовке Ани для последующей радиоигры. Для этого он сообщает радистке, что, якобы, готов сотрудничать с советской разведкой и передавать ей ценные сведения. Ему удаётся убедить в этом Аню. Однако, после ареста своего шефа адмирала Канариса в связи с заговором 20 июля, полковник Берг принимает решение уже всерьёз пойти на контакт с советской разведкой. Он встречается с «Вихрем» и организует побег Ани. От Берга группа «Вихря» получает информацию о конкретных организаторах взрыва Кракова. Попытка воздействовать на главного исполнителя акции — эсэсовского офицера Либо — проваливается. В последние часы перед разрушением города «Вихрь» и польские подпольщики находят главный кабель минной системы, взрывают его и защищают место подрыва до прихода советских войск. Вся группа вместе с «Вихрем» и Аней погибает за минуту до атаки советских танков.

В ролях

• Вадим Бероев — майор «Вихрь»
• Анастасия Вознесенская — Аня
• Виктор Павлов — Коля
• Александр Ширвиндт — Юзеф
• Евгений Тетерин — «Седой»
• Людмила Шляхтур — Крыся
• Игорь Ясулович — Аппель
• Евгений Буренков — полковник Бородин
• Юрий Волынцев — Швальб
• Владимир Кенигсон — Трауб
• Владислав Стржельчик — полковник абвера Берг
• Евгений Кузнецов — шеф СД Крюгер
• Владимир Гусев — «Муха»
• Олег Голубицкий — переводчик
• Георгий Шевцов — Штромберг
• Константин Желдин — гестаповец в штатском
• Борис Бибиков — генерал Нойбут
• Владимир Осенев — полковник-инженер Краух
• Пеэтер Кард — оберштурмфюрер Либо (озвучание Владимир Дружников)
• Владимир Пицек — парикмахер
• Сергей Голованов — Биргоф
• Валентин Голубенко — сотрудник гестапо, сопровождающий «Вихря» на рынке
• Валентина Шарыкина — девушка, танцующая в ресторане
• Александра Денисова — старая полька
• Артур Нищенкин — подставной на рынке
• Валентин Кулик — офицер СС, осуществляющий взрыв города
• Алевтина Румянцева — официантка
• Виктор Филиппов — партизан

Съёмочная группа

• Автор сценария: Юлиан Семёнов
• Постановка: Евгений Ташков
• Режиссёры: А. Кузнецов, Б. Трофимов
• Главный оператор: Пётр Терпсихоров
• Оператор: П. Кузнецов
• Художники: Вадим Кислых, Лев Семёнов
• Композитор: Андрей Эшпай
• Автор текстов песен: Леонид Дербенёв
• Звукооператор: Александр Рябов
• Дирижёр: Эмин Хачатурян

См. также

• Березняк, Евгений Степанович
• Ботян, Алексей Николаевич

Ссылки

• [www.kino-teatr.ru/kino/movie/sov/3654/annot/ Фильм «Майор Вихрь» на сайте «Кино-Театр»]
• [www.peoples.ru/military/hero/bereznyak/index.html Биография на peoples.ru]
• [old.redstar.ru/2006/11/01_11/4_01.html «Майор Вихорь»: Реальные имена и события. Владимир Лота, кандидат исторических наук.]
• [www.bulvar.com.ua/arch/2004/466-39/416510837987a/view_print/ Прототип майора Вихря Евгений Березняк]
• [veterangru.kiev.ua/berez.htm Березняк Евгений Степанович]
• [svr.gov.ru/smi/2005/trud20050427.htm СВР]

Отрывок, характеризующий Майор Вихрь (фильм)

К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.

Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
«Как скоро будет у нас некоторое число достойных людей в каждом государстве, каждый из них образует опять двух других, и все они тесно между собой соединятся – тогда всё будет возможно для ордена, который втайне успел уже сделать многое ко благу человечества».
Речь эта произвела не только сильное впечатление, но и волнение в ложе. Большинство же братьев, видевшее в этой речи опасные замыслы иллюминатства, с удивившею Пьера холодностью приняло его речь. Великий мастер стал возражать Пьеру. Пьер с большим и большим жаром стал развивать свои мысли. Давно не было столь бурного заседания. Составились партии: одни обвиняли Пьера, осуждая его в иллюминатстве; другие поддерживали его. Пьера в первый раз поразило на этом собрании то бесконечное разнообразие умов человеческих, которое делает то, что никакая истина одинаково не представляется двум людям. Даже те из членов, которые казалось были на его стороне, понимали его по своему, с ограничениями, изменениями, на которые он не мог согласиться, так как главная потребность Пьера состояла именно в том, чтобы передать свою мысль другому точно так, как он сам понимал ее.
По окончании заседания великий мастер с недоброжелательством и иронией сделал Безухому замечание о его горячности и о том, что не одна любовь к добродетели, но и увлечение борьбы руководило им в споре. Пьер не отвечал ему и коротко спросил, будет ли принято его предложение. Ему сказали, что нет, и Пьер, не дожидаясь обычных формальностей, вышел из ложи и уехал домой.


На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».