Майри, Давид

Давид Майри
Общая информация
Полное имя	Давид Эндрю Майри Медрано
Родился	Лимон, Коста-Рика
Гражданство
Рост	185 см
Вес	79 кг
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб	Эредиано
Номер	18
Карьера
Молодёжные клубы
2001—2005	Лимон
Клубная карьера*
2005—2007	Кадис
2006—2007	→  Барбате	5 (1)
2007—2008	Пунтаренас	11 (0)
2008—2009	Алахуэленсе	14 (0)
2009—2010	Чикаго Файр	0 (0)
2010	Филадельфия Юнион	1 (0)
2010—2011	Лимон	21 (2)
2011	Фредрикстад	2 (1)
2012	Лимон	19 (0)
2012—2013	Уругвай де Коронадо	29 (4)
2013—н.в.	Эредиано	61 (5)
Национальная сборная**
	Коста-Рика (до 17)	4 (0)
2007	Коста-Рика (до 20)	3 (0)
2010—	Коста-Рика	16 (0)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 21 декабря 2014. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию на 13 сентября 2014.

Дави́д Э́ндрю Ма́йри Медра́но (исп. David Andrew Myrie Medrano; род. 1 июня 1988, Лимон) — коста-риканский футболист, защитник, игрок клуба «Эредиано» и сборной Коста-Рики.

Клубная карьера

Майри начал свою профессиональную карьеру с клубом испанской Сегунды «Кадис». Позже он вернулся в Коста-Рику, играя за Пунтаренас и Алахуэленсе. Майри сыграл в 12 матчей за Пунтаренас во время сезона 2007/2008 и 16 матчей за Алахуэленсе в течение сезона 2008/2009.

Он перешёл в Чикаго Файр 15 сентября 2009, но так и не сыграл ни одного матча в лиге за клуб.

Майри был выбран клубом «Филадельфия Юнион» 25 ноября 2009 года в рамках драфта MLS, прежде чем он дебютировал в Чикаго Файр. 30 марта 2010 Майри был куплен Филадельфия Юнион.

2 августа 2011 Майри был объявлен новым игроком клуба «Фредрикстад». Майри был куплен в качестве замены для Кристиана Гамбоа, который был продан в «Копенгаген» за один день до перехода Майри.

27 мая 2013 Майри стал игроком «Эредиано», выступающего в Чемпионате Коста-Рики.

Карьера в сборной

Майри участвовала в матчах национальных сборных в Чемпионате мира среди юношеских команд 2005 и Чемпионате мира среди молодёжных команд 2007.

Он в последнюю минуту был приглашён принять участие в чемпионате мира 2014 года вместо травмировавшегося Эйнера Моры несмотря на то, что не сыграл ни одной игры в процессе подготовки.

Ссылки

• [fifa.com/worldfootball/statisticsandrecords/players/player=236533 Статистика на сайте FIFA] (англ.)
• [www.national-football-teams.com/player/40686.html Профиль на national-football-teams.com]
• [int.soccerway.com/players/dave-myrie/42726 Профиль на сайте soccerway.com] (англ.)
• [www.transfermarkt.com/dave-myrie/profil/spieler/111898 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)

Отрывок, характеризующий Майри, Давид

– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.