Майсур (государство)
| Майсур | |||||||||
| ಮೈಸೂರು ಸಂಸ್ಥಾನ Maisūru saṃsthāna | |||||||||
| вассалы империи Виджаянагара до 1564 года, туземное княжество в составе Британской Индии после 1799 года. | |||||||||
| |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| |||||||||
| Девиз न बिभॆति कदाचन | |||||||||
| Гимн Kayou Sri Gowri | |||||||||
 Территория государства Майсур, 1784 | |||||||||
| Столица | Майсур | ||||||||
| Крупнейшие города | Бангалор, Шрирангапатнам | ||||||||
| Язык(и) | каннада | ||||||||
| Религия | Индуизм | ||||||||
| Денежная единица | пагода | ||||||||
| Форма правления | монархия | ||||||||
| Династия | Водияры | ||||||||
| - 1399–1423 | ядураая | ||||||||
Княжество Майсур — одно из индийских государств, территория которого располагалась на юго-западной оконечности полуострова Индостан. Столицей государства был город Майсур. Наибольшую известность государство получило благодаря героическому сопротивлению английской колонизации, вылившемуся в четыре англо-майсурские войны. После сорокалетней борьбы Майсур последним из индийских княжеств потерял независимость и вошёл в состав земель Ост-Индийской компании.
Содержание
Образование Майсурского государства
Семья Водеяров происходила из Дварки. Братья Виджайяраджа и Кришнараджа поселились в XIV веке в майсурском округе Аштаграм. Один из них женился на дочери полегара (правителя) области Хаданару и благодаря этому установил свою власть в этих землях.
Поначалу Водеяры были вассалами империи Виджайянагара. Братья Виджайя и Кришна поселились в двух крепостях региона Хадана. В XVI веке Хирья Беттада Чамараджа III передал крепость Пурагарх одному из трех своих сыновей, Аппане Тиммарадже II, который назвал её Махишасура. Это название затем трансформировалось в Майсур. В 1564 году государство стало независимым от Виджайянагара. В течение следующих двух столетий Водеяры последовательно увеличивали свои владения.
Aнгло-майсурские войны
В 1755 несовершеннолетний махараджа попал под контроль Хайдара Али, сначала капитана и героя войны, затем главного министра и неофициального регента. Хайдар Али узурпировал власть. Один за другим два махараджи были убиты при подозрительных обстоятельствах незадолго до достижения совершеннолетия, когда они должны были принять полную власть. Княжеская семья фактически находилась под арестом и появлялась на публике только на ежегодном празднике Дассара. Сын и преемник Хайдара Али, Типу-султан, скоро принял суверенную власть. Он принял титулы султана. Правление Хайдара Али и Типу-султана считается пиком могущества Майсура. Модернизировав армию с помощью французов, они добились значительных военных успехов по отношению к окружающим княжествам.
В 1799 Типу-султан потерпел сокрушительное поражение в 4-й англо-майсурской войне от британцев при Серингапатаме.
Княжество Майсур
Британцы восстановили власть династии Водеяров: на трон сел Муммади Кришнараджа Водеяр III, 5-летний сын последнего махараджи из рода Водеяров. До его совершеннолетия регентом был Деван, а в 1810 Муммади принял полную власть. В 1831 он был отстранен от контроля над страной: британцы отстранили его под предлогом плохого правления. Его наследник Чамараджа Водеяр провёл несколько десятилетий в судах Лондона, после чего в 1881 административный контроль был возвращен Водеярам. Майсур стал первым индусским туземным княжеством в Британской Индии.
- Наиболее известные правители Майсура
- Kanthirava.jpg
Кантирава Нарасараджа Водеяр (1638—1659)
- Chikkadevaraja.jpg
Чиккадевараджа Водеяр (1673—1704)
- Haidar Ali commandant en chef des Mahrattes gravure 1762.jpg
Хайдар Али (1761—1782)
- Tipu Sultan, c.1790.jpg
Типу Султан (1782—1799)
- Mummadi-krishnaraja-wadiyar-granger.jpg
(Муммади) Кришнараджа Водеяр III (1799-1868)
- HH Sri Chamarajendra Wadiyar X.jpg
Чамараджа Водеяр X (1868—1894)
- Nalvadi Krishnaraja Wodeyar 1881-1940.jpg
Кришнараджа Водеяр IV (1894—1940)
- Архитектура майсура
- Mysorepalace.jpg
Дворец майсура
- Lalith Mahal Mysore2.JPG
Лалита Махал
- Chamundeshwari Temple.jpg
Храм Чамундешвари
- Jagan mohan palace2.jpg
Дворец Джаганмохан
- Bangalore palace.jpg
Дворец Бангалора
- Srikanteshvara Temple, Nanjangud.JPG
Храм Наджанагуд
- Crawford Hall, University of Mysore.jpg
Майсурский университет
- Oriental Research Institute, Mysore 03.jpg
Научно-исследовательский институт Востока, Майсур.
- KR Hospital, Mysore.jpg
Больница Им.Кришна Раджендра
- CFTRI Mysore, 2008.jpg
Научно-исследовательский институт пищевых производств.
См. также
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Майсур (государство)"
Отрывок, характеризующий Майсур (государство)
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.
По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
