Макара-санкранти

Макара-санкранти (санскр. मकर संक्रान्ति, телугу మకర సంక్రాంతి, маратх. मकर संक्रान्ति, канн. ಮಕರ ಸಂಕ್ರಾಂತಿ) или санкранти — индуистский праздник урожая, празднуемый в день зимнего солнцестояния, когда Солнце входит в знак Козерога и начинает двигаться на север. Считается благоприятным днём, который дарит людям благословения для успешной мирской и духовной жизни. Это единственный праздник в индуизме, основанный на солнечном календаре, а не на лунном. Во время этого празднества принято принимать омовение в Ганге или других священных реках, и поклоняться богу Солнца, предлагая ему первые плоды собранного урожая. Причины празднования разнятся от одного региона Индии к другому, в зависимости от культурных и климатических особенностей. В Тамил-Наду и среди тамильского населения Шри-Ланки, этот праздник называется Понгал.

Санкранти — это санскритское слово, которым в индийской астрологии обозначают переход Солнца из одного знака зодиака в другой. Однако Макара-санкранти — или переход Солнца в знак Макара (название знака Козерога на санскрите), считается особо благоприятным и священным. Индийская астрология использует сидерический (звёздный), то есть неподвижный Зодиак, принимая за начало отсчёта определённую звезду эклиптики. Тогда как западная астрология использует тропический, то есть подвижный Зодиак, принимая за начало отсчёта точку весеннего равноденствия. Это отличие даёт значительную разницу в приблизительно 23 градуса. Поэтому, хотя западная астрология считает, что Солнце входит в знак Козерога 22 декабря, согласно индийской астрологии это происходит на 21 день позднее, 14 января.

Отрывок, характеризующий Макара-санкранти

И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.
– Charmant, charmant, [Прелестно, прелестно,] – сказал князь Василий.
– C'est la route de Varsovie peut etre, [Это варшавская дорога, может быть.] – громко и неожиданно сказал князь Ипполит. Все оглянулись на него, не понимая того, что он хотел сказать этим. Князь Ипполит тоже с веселым удивлением оглядывался вокруг себя. Он так же, как и другие, не понимал того, что значили сказанные им слова. Он во время своей дипломатической карьеры не раз замечал, что таким образом сказанные вдруг слова оказывались очень остроумны, и он на всякий случай сказал эти слова, первые пришедшие ему на язык. «Может, выйдет очень хорошо, – думал он, – а ежели не выйдет, они там сумеют это устроить». Действительно, в то время как воцарилось неловкое молчание, вошло то недостаточно патриотическое лицо, которого ждала для обращения Анна Павловна, и она, улыбаясь и погрозив пальцем Ипполиту, пригласила князя Василия к столу, и, поднося ему две свечи и рукопись, попросила его начать. Все замолкло.
– Всемилостивейший государь император! – строго провозгласил князь Василий и оглянул публику, как будто спрашивая, не имеет ли кто сказать что нибудь против этого. Но никто ничего не сказал. – «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего, – вдруг ударил он на слове своего, – яко мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: «Осанна, благословен грядый!» – Князь Василий плачущим голосом произнес эти последние слова.