Макграт, Алистер

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Алистер Макграт
Alister Edgar McGrath
Род деятельности:

Теолог, профессор Кингс-колледжа (Лондон)

Дата рождения:

23 января 1953(1953-01-23) (71 год)

Место рождения:

Белфаст, Северная Ирландия

Гражданство:

Великобритания Великобритания

Сайт:

[users.ox.ac.uk/~mcgrath/ Домашняя страница на сайте Оксфордского университета]

Алистер Макграт (англ. Alister McGrath, родился 23 января 1953 года, Белфаст) — британский христианский богослов, до недавнего времени профессор исторического богословия в Оксфордском университете, старший научный сотрудник Манчестерского колледжа там же, с 2008 года профессор богословия, духовенства и образования и глава Центра теологии, религии и культуры в Кингс-колледже. Известен своими работами, посвящёнными взаимодействию христианского богословия и естественных наук. Автор нескольких популярных книг, ставших бестселлерами.





Биография

Алистер Макграт родился в Белфасте, Северная Ирландия, вырос в Даунпатрике. В сентябре 1966 года он стал студентом методистского колледжа в Белфасте, специализируясь в области фундаментальной математики, физики и химии. В 1971 году был избран для продолжения обучения в Уодхем-колледже Оксфордского университета, где его преподавателями были Джереми Р. Наулз и Р. Дж. Уильямс. После завершения специализации по химии в 1975 году он начал заниматься исследованиями в области молекулярной биофизики на кафедре биохимии Оксфордского университета под руководством профессора сэра Джорджа К. Рэддэя, который в настоящее время является заведующим кафедрой физиологии, анатомии и генетики Оксфордского университета. В 1975—1978 годах Макграт специализировался в аспирантуре Линакер-колледжа Оксфордского университета и в Мертон-колледже, затем в течение трёх месяцев специализировался в рамках Европейской организации по молекулярной биологии в университете Утрехта. В то же время Магкрат продолжал богословское образование в Оксфорде. В декабре 1977 года ему была присуждена степень доктора философии (PhD) Оксфордского университета за исследования в области естественных наук (молекулярная биофизика), а в 1978 году он завершил богословское образование. Взаимодействие христианского богословия и естественных наук стало основной темой его исследовательской работы и нашло своё наилучшее выражение в трёхтомном труде «Научное богословие» (Scientific Theology 2001—3).

С 1978 по 1980 год Макграт работал в Кембриджском университете в колледже св. Иоанна и готовился к рукоположению в церкви Англии в Весткотт-Хаусе, Кембридж. В сентябре 1980 года он был рукоположён в сан диакона и начал служение в качестве куратора приходской церкви св. Леонарда в Уоллатоне, Ноттингем. В сентябре 1981 года Макграт был рукоположён в сан священника. В 1983 году назначен преподавателем христианского вероучения Уиклиф-холла в Оксфорде и членом факультета теологии Оксфордского университета. В 1990 году был приглашён преподавать в качестве профессора исторического богословия в Богословскую школу университета Дрю в городе Мэдисон, штат Нью-Джерси.

В 1993 году Макграт был избран преподавателем-исследователем факультета теологии Оксфордского университета. С 1993 по 1997 год одновременно служил в качестве профессора богословия Регент-колледжа в Ванкувере. В 1995 году был избран главой Уиклиф-холла, а в 1999 году был награждён личной кафедрой теологии в Оксфордском университете и титулом «профессор исторического богословия». В 2001 году за исследования в области исторического и систематического богословия Макграт был удостоен степени доктора богословия (DD) Оксфордского университета. Макграт стал одним из основателей Международного общества по науке и религии. В 2004 году Макграт ушёл в отставку с поста главы Уиклиф-холла, чтобы стать первым директором только что организованного Оксфордского центра христианской апологетики. В 2005 году Макграт был избран членом Королевского общества искусств. В октябре 2006 года он был избран старшим научным сотрудником Харрис Манчестер-колледжа в Оксфорде, где начал руководить новым исследовательским проектом по естественному богословию, спонсируемым фондом Джона Темплтона. Этот проект включает в себя организацию международной конференции по естественному богословию, которая была проведена в Оксфордском университете в июне 2008 года, а также престижные Гиффордовские лекции в 2009 году в Абердинском университете и лекции Хаслина в Кембриджском университете в 2009—2010 годах.

В сентябре 2008 года Макграт принял руководство вновь созданной кафедрой богословия, миссии и образования в департаменте образования и профессиональной подготовки Кингс-колледжа в Лондоне и стал академическим главой Центра теологии, религии и культуры[1].

Убеждения и деятельность

Основной исследовательский интерес Макграта в настоящее время сосредоточен в области, известной как «естественное богословие», которая в настоящее время возрождается. В 2008 году вышла книга «Открытый секрет: новый взгляд на естественное богословие» (Open secret: A New Vision for Natural Theology)[2], которая посвящена этой теме, как и Гиффордовские и Хаслинские лекции.

Макграт уважительно относится к взглядам атеистов, поскольку сам в прошлом был атеистом. В последние годы он особенно интересуется феноменом «научного атеизма» и занимается исследованием специфического подхода к атеизму, предпринятого оксфордским зоологом и популяризатором науки Ричардом Докинзом, в частности противоречивой и проблематичной, по мнению некоторых критиков[3][4][5], концепции «мемов» в объяснении Докинзом происхождения веры в Бога. Макграт весьма критичен к Ричарду Докинзу, называя его «поразительно невежественным в христианском богословии». Его книга «Докинз как иллюзия?» — ответ на книгу Докинза «Бог как иллюзия», была опубликована издательством SPKC в феврале 2007 года. В том же месяце Макграт имел два публичных диспута в Новом Орлеане по теме «Вредит ли религиозная вера здоровью общества, или является ли она необходимой, чтобы обеспечить моральные и этические основания здорового общества?», где он полемизировал с Дэниэлом Деннетом. Макграт регулярно занимается полемикой и диалогом с ведущими атеистами и, в особенности, исследованием роли, которую играет Чарльз Дарвин в атеистической критике.

Макграт является плодовитым писателем. Его книги переведены на 24 языка. В своих работах он часто ссылается на творения ранних отцов церкви, а также современных богословов, таких как Томас Торранс и Дж. А. Пэйкер. Макграт считает себя приверженцем «ортодоксального» направления, которое видит большую ценность в патристической традиции. Его области исследований включают догматическое богословие, церковную историю, взаимодействие науки и веры и другое.

Также Макграт известен, как историк реформации и исследователь богословских идей «магистерской реформации».

Книги

Напишите отзыв о статье "Макграт, Алистер"

Примечания

  1. [www.kcl.ac.uk/news/news_details.php?year=2008&news_id=775 World-leading Theologian joins King’s]
  2. McGrath A. The open secret: a new vision for natural theology. Blackwell Pub., 2008. 372 c. ISBN 1-4051-2692-2, ISBN 978-1-4051-2692-2
  3. Richard Barbrook «[www.aec.at/meme/symp/contrib/barbro.html Memesis Critique]» (англ.)(недоступная ссылка) как ответ на «[www.aec.at/meme/symp/contrib/stocker.html Memesis — the Future of Evolution]»(недоступная ссылка) (Gerfried Stocker)
  4. [www.fundacion.telefonica.com/at/memesis.html The Memesis Network Discussion] (англ.)
  5. Nick Rose «[cfpm.org/jom-emit/1998/vol2/rose_n.html Controversies in Meme Theory]» // Department of Psychology University of the West of England, Bristol. UK (англ.)

Ссылки

  • [users.ox.ac.uk/~mcgrath/ Домашняя страница Алистера Макграта на сайте Оксфорда]
  • [users.ox.ac.uk/~mcgrath/currvit.html Curriculum Vitae]
  • [www.bogoslov.ru/text/386477.html Является ли «научное богословие» интеллектуальным нонсенсом? Диалог с Ричардом Докинзом]
  • [www.bogoslov.ru/persons/315805/index.html Научный богословский портал «БОГОСЛОВ.RU»: Биографическая статья и библиография трудов А. Макграта]
  • [www.reformed.org.ua/2/32/1/McGrath Алистер Мак Грат, «Богословская мысль Реформации»]

Отрывок, характеризующий Макграт, Алистер

– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.