Макграт, Пол

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Пол Макграт
Общая информация
Полное имя Пол Макграт
Прозвища God (Бог), Black Pearl of Inchicore (Чёрная жемчужина Инчикора)
Родился
Илинг, Англия
Гражданство
Рост 188 см
Позиция защитник
Информация о клубе
Клуб завершил карьеру игрока
Карьера
Молодёжные клубы
Пирс Роверс
Далки Юнайтед
Клубная карьера*
1981—1982 Сент-Патрикс Атлетик 27 (4)
1982—1989 Манчестер Юнайтед 163 (12)
1989—1996 Астон Вилла 252 (9)
1996—1997 Дерби Каунти 24 (0)
1997   Шеффилд Юнайтед 7 (0)
1997—1998 Шеффилд Юнайтед 5 (0)
1981—1998 Всего за карьеру 478 (25)
Национальная сборная**
1985—1997 Ирландия 83 (8)

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Пол Макгра́т (англ. Paul McGrath; род. 4 декабря 1959, Илинг, Большой Лондон, Англия) — ирландский футболист, защитник. Наиболее известен по своим выступлениям за английские клубы «Манчестер Юнайтед» и «Астон Вилла», а также за сборную Ирландии по футболу. Стал одним из первых знаменитых ирландцев-мулатов.





Детство

Пол Макграт родился от ирландской матери и отца-нигерийца. Отец Макграта исчез вскоре после зачатия. Его мать, Бетти Макграт, отдала Пола на усыновление, когда ему было четыре недели. Она боялась, что её отец узнает, что она забеременела от негра, и тайно уехала в Лондон, где и родила Пола.

Хотя мать Макграта впоследствии нашла своего сына, Пола Нвобило (под таким именем мать отказалась от него), детство мальчика прошло в сиротских приютах Дублина.[1]

Клубная карьера

Футбольную карьеру Макграт начал в школьном возрасте, выступая за школьную команду «Пирс Роверс» и юношескую команду «Далки Юнайтед». Выступая за «Далки», он привлёк внимание скаута «Манчестер Юнайтед» Билли Бехана. Какое-то время Макграт работал подмастерьем кровельщика и охранником в Дублине, после чего стал профессиональным футболистом, подписав контракт с клубом Футбольной лиги Ирландии «Сент-Патрикс Атлетик» в 1981 году. Первым матчем Пола за новый клуб стал матч Кубка Лиги против «Шемрок Роверс» в августе 1981 года. Своими выступлениями за команду он заслужил прозвище «Жёрная жемчужина Инчикора» и получил награду «Игрок года» по версии Профессиональной футбольной ассоциации Ирландии в своём первом и единственном сезоне в «Сент-Патрикс». Всего за «святых» он провёл 31 матч и забил 4 гола.

В 1982 году Макграт перешёл в «Манчестер Юнайтед», главным тренером которого в этот период был Рон Аткинсон. С «Юнайтед» ему удалось выиграть лишь один приз: Кубок Англии в сезоне 1984/85. В финальном матче «Юнайтед» победил «Эвертон» со счётом 1:0, а Макграт был назван «Игроком матча». Эта игра запомнилась тем, что в ней была показана красная карточка игроку «Юнайтед» Кевину Морану, что стало первым удалением в истории финалов Кубка Англии. Победный гол в этой встрече в дополнительное время забил Норман Уайтсайд.

После перехода в «Манчестер Юнайтед» Макграт часто играл в полузащите, но затем перешёл на позицию защитника. Он отличался скоростью, силовой манерой игры и способностью читать игру. Бен Дайсон сказал о нём: «Защиту считают дьяволом футбола, а Макграт делает из неё произведение искусства».

Макграт считался одним из лучших защитников в футболе, но из-за серии травм колена он не смог стать игроком основы под руководством нового тренера «Юнайтед» Алекса Фергюсона. Фергюсон и Макграт не ладили, и, из-за проблем последнего с алкоголем и череды травм, «Юнайтед» предложил Полу £100 тысяч, чтобы покинуть команду. Макграт отказался, и Фергюсон публично озвучил готовность клуба рассматривать предложения о его продаже. Несмотря на желание Рона Актинсона приобрести Макграта для своего нынешнего клуба, «Шеффилд Уэнсдей», ирландец перешёл в «Астон Виллу» в 1989 году.

Выступая за «Виллу», Макграт демонстрировал, возможно, лучший футбол в своей карьере, даже несмотря на хронические проблемы с коленом. В первом сезоне Макграта в «Астон Вилле» клуб финишировал на втором месте, уступив титул «Ливерпулю». В следующем сезоне команду покинул главный тренер Грэм Тейлор, возглавивший сборную Англии, «Вилла» большую часть сезона боролась за выживание в высшем дивизионе. Затем команду возглавил Рон Аткинсон, и в сезоне 1992/93 «Вилла» вновь завершила чемпионат на втором месте, уступив титул бывшему клубу Макграта, «Манчестер Юнайтед». По итогам сезона Пол удостоился звания «игрока года» по версии ПФА. Свой первый приз с «Виллой» он выиграл в 1994 году, обыграв «Манчестер Юнайтед» в финале Кубка Лиги.

В 1996 году Макграт покинул «Астон Виллу». Он считается одним из величайших игроков в истории клуба, что отражается в прозвище «Бог», которое ему дали фанаты, которые также помнят, как он распевал футбольную кричалку в дни матчей на мотив песни «Kumbayah». Он завершил карьеру в 1998 году, после непродолжительного выступления за «Дерби Каунти» и «Шеффилд Юнайтед». Он помог «Дерби» гарантировать себе 12-е место в Премьер-лиге по итогам сезона 1996/97 (первом сезоне «баранов» в Премьер-лиге), и завершил карьеру в «Шеффилд Юнайтед», с которым дошёл до полуфинала Кубка Англии.

Многие годы он страдал от алкоголизма, вследствие чего иногда пропускал матчи[2]. В своём интервью «FourFourTwo», Макграт признался, что он находится в алкогольной зависимости. Из-за хронических проблем с коленом Макграт перенёс восемь хирургических операций. Автобиография «Back from the Brink», написанная совместно с журналистом Винсентом Хоганом, является самой успешной книгой о спорте в Ирландии за всю историю. После завершения футбольной карьеры Макграт переехал в Монаджир, графство Уэксфорд.

Карьера в сборной

Макграт получил свой первый вызов в сборную Ирландии в 1985 году на матч против сборной Италии, а последний — 12 лет спустя, в матче против сборной Уэльса. Он считается его одним из самых выдающихся игроков сборной Ирландии. Всего он провёл за сборную 83 матча и забил 8 мячей.

Макграт был одним из ключевых игроков, благодаря которым сборная Ирландии удачно выступала в конце 1980-х — начале 1990-х. Поначалу под руководством Джека Чарльтона Макграт играл в центре полузащиты, т.к. оборона сборной уже была укомплектована талантливыми игроками. Победа Ирландии над Англией на Евро-1988 считается одной из крупнейших сенсаций в истории турнира.

В 1990 году Ирландия квалифицировалась на первый в своей истории чемпионат мира, который прошёл в Италии, и добралась в нём до четвертьфинала, уступив в нём хозяйке турнира, Италии, со счётом 1:0. Макграт сыграл во всех матчах сборной на этом чемпионате (5 матчей, 480 минут на поле). Он был капитаном сборной в четырёх матчах в 1992 году, после ухода из сборной Мика Маккарти,[3] а также сыграл на чемпионате мира 1994 года, несмотря на болезненную инфекцию в плечевом суставе.

В своём первом матче чемпионата Ирландия играла против сборной Италии, считавшейся фаворитом. Ирландцам удалось забить быстрый гол благодаря усилиям Рэя Хоутона. После этого защите ирландцев, ведомой Макгратом, удалось сдержать звёздной нападение Италии под руководством Роберто Баджо[4]. Многие считают эту игру лучшим матчем Макграта за сборную Ирландии. По итогам чемпионата мира ирландец был включён в состав «символической сборной мира».

Достижения

Манчестер Юнайтед

Астон Вилла

Напишите отзыв о статье "Макграт, Пол"

Примечания

  1. [football.guardian.co.uk/comment/story/0,,1929825,00.html 'I remember the blood pouring and the nanny screaming']
  2. [news.bbc.co.uk/sport1/hi/football/6084262.stm McGrath back from the brink]
  3. Peter Byrne. Football Association of Ireland: 75. P. 229. Dublin. Sportsworld, 1996. ISBN 1-900110-06-7.
  4. [www.telegraph.co.uk/sport/football/2348432/McGrath-loved-by-all-but-himself.html McGrath loved by all but himself]

Ссылки

  • [www.soccerbase.com/players/player.sd?player_id=5119 Статистика на soccerbase.com(англ.)
  • [www.astonvillayears.com/years/1990-1994starplayers.htm Профиль в архивах «Астон Виллы»]  (англ.)
  • [football.guardian.co.uk/comment/story/0,,1929825,00.html Интервью газете Guardian]  (англ.)
Награды
Предшественник:
Гари Паллистер
Игрок года по версии футболистов ПФА
1993
Преемник:
Эрик Кантона

Отрывок, характеризующий Макграт, Пол

– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.