Макинрой, Джон

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Запрос «Макинрой» перенаправляется сюда; см. также другие значения.
Джон Макинрой
Место проживания Нью-Йорк, США
Рост 180 см
Вес 75 кг
Начало карьеры 1978
Завершение карьеры 1992
Рабочая рука левая
Удар справа одноручный
Призовые, долл. 12 552 132
Одиночный разряд
Титулов 84 (77 ATP)
Наивысшая позиция 1 (3 марта 1980)
Турниры серии Большого шлема
Австралия 1/2 финала (1983)
Франция финал (1984)
Уимблдон победа (1981, 1983, 1984)
США победа (1979—1981, 1984)
Парный разряд
Титулов 71
Наивысшая позиция 1 (21 мая 1979)
Турниры серии Большого шлема
Австралия 1/2 финала (1989)
Франция 1/4 финала (1992)
Уимблдон победа (1979, 1981, 1983, 1984, 1992)
США победа (1979, 1981, 1983, 1989)
Завершил выступления

Джон Па́трик Ма́кинрой — младший (англ. John Patrick McEnroe, Jr.; р. 16 февраля 1959, Висбаден, ФРГ) — американский профессиональный теннисист, бывшая первая ракетка мира. В одиночном разряде — первая ракетка мира в общей сложности на протяжении 170 недель, семикратный победитель турниров Большого шлема, двукратный победитель итогового турнира Мастерс и пятикратный победитель итогового турнира WCT. В парном разряде — первая ракетка мира в общей сложности в течение 269 недель, девятикратный победитель турниров Большого шлема в мужском парном разряде и победитель Открытого чемпионата Франции 1977 года в смешанном парном разряде, восьмикратный победитель итоговых турниров Мастерс и WCT. Пятикратный обладатель Кубка Дэвиса и двукратный обладатель командного Кубка мира со сборной США. Член Международного зала теннисной славы с 1999 года. Многие специалисты считают его одним из лучших игроков в истории этого вида спорта[1][2][3].





Содержание

Биография

Детство, юность и начало карьеры

Джон Макинрой родился 16 февраля 1959 года на авиабазе ВВС США в Висбадене, ФРГ, где служил его отец. В том же году Джон Макинрой — старший уволился из армии, и семья переехала в Дугластон (Квинс, Нью-Йорк). После окончания службы отец работал офис-менеджером и параллельно учился на вечернем отделении юридического колледжа, мать работала медсестрой[4].

Занятия теннисом начал с восьми лет, в кружке при местном кантри-клубе. С девяти лет принимал участие в детских турнирах Восточной лиги и к 12 годам вошёл в первую десятку игроков США в своей возрастной группе. В 1971 году начал тренироваться в Академии тенниса в Порт-Вашингтоне (англ.)русск., одним из тренеров, занимавшихся с его группой, был Гарри Хопман[5]. Несмотря на явные успехи в теннисе Макинрой, по его собственным воспоминаниям, мечтал в то время о карьере профессионального баскетболиста[6][7]. Параллельно с учёбой в школе и занятиями теннисом Макинрой подрабатывал, сначала развозкой утренних газет, затем в качестве болбоя на теннисных турнирах[8].

С 1975 года Макинрой начал заниматься индивидуально под руководством тренера Тони Палафокса и проходит отбор в сборную США на Юниорском кубке Дэвиса[9]. В следующем, 1976 году, он достиг второго места в национальном рейтинге юниоров в категории до 18 лет и в этом же году впервые принял участие в турнире ATP в Саус Орандж, Нью-Джерси. На этом турнире он прошёл во второй круг и заработал первые пять очков в рейтинге Ассоциации теннисистов-профессионалов. К концу года он занял 264 строчку в рейтинге ATP[10].

В 1977 году, в 18 лет, Макинрой впервые отправился в Европу, в качестве официального представителя Ассоциации тенниса Соединённых Штатов для участия в юношеских соревнованиях турниров Большого шлема — Открытого чемпионата Франции и Уимблдонского турнира. Набранные в предыдущем году рейтинговые очки позволили ему также участвовать в квалификационном турнире Открытого чемпионата Франции. Дебютанту удалось пройти квалификацию и попасть в основную сетку турнира. В мужском одиночном разряде он прошёл во второй круг и, кроме того, победил в соревнованиях юниоров и в миксте, в паре с Мэри Карильо (англ.)русск., завоевав свой первый чемпионский титул на турнирах Большого шлема[11].

На Уимблдонском турнире Макинрой добился значительного успеха, пробившись сначала из квалификационного турнира в основную сетку и дойдя до полуфинала, в котором уступил Джимми Коннорсу, бывшему на тот момент первой ракеткой мира, в четырёх сетах. На тот момент он стал самым молодым в истории полуфиналистом мужского Уимблдонского турнира[12]. По итогам сезона Макинрой был признан «новичком года» по версии журнала Tennis Magazine (англ.)русск.[12].

В 1978 году Макинрой поступил в Стэнфордский университет и выиграл чемпионат по теннису Национальной ассоциации студенческого спорта в парном и одиночном разрядах. Отучившись один семестр, Макинрой окончательно решил покинуть университет и стать профессиональным спортсменом[13].

Макинрой — финалист Уимблдона в мужском парном разряде (с Питером Флемингом) и полуфиналист Открытого чемпионата США в одиночном разряде[14] — закончил сезон 1978 года на четвёртом месте в рейтинге АТР в одиночном разряде и на пятом месте в парном[12][15]. Приняв участие в турнире Мастерс — итоговом турнире сезона Гран-при, проводившемся в январе следующего календарного года, он стал его победителем как в одиночном разряде, победив в финале Артура Эша 6-7, 6-3, 7-5, так и в паре с Флемингом. После победы он заключил свой первый крупный спонсорский контракт — с дизайнером и производителем спортивной одежды Серджо Таччини (англ.)русск., сроком на восемь лет[16] [17]. Он также удостоился награды ATP в номинации «Прогресс года»[18].

Профессиональная карьера

Первые годы в профессиональном теннисе, матчи с Боргом (1979—1981)

В первый же год профессиональной карьеры Макинрой завоевал титул на турнире Большого шлема в одиночном разряде, выиграв в финале Открытого чемпионата США у своего друга Витаса Герулайтиса 7-5, 6-3, 6-3[19]. После этой победы он занял третье место в рейтинге ATP, после Бьорна Борга и Джимми Коннорса.

Вместе с Питером Флемингом он победил в парном разряде на Уимблдоне и Открытом чемпионате США[19], а позже всухую разгромил с Герулайтисом и парой Стэн Смит—Боб Лутц сборную Италии в финале Кубка Дэвиса. Итальянцам не удалось взять в этом матче ни одного сета[20].

Всего в 1979 году Макинрой выиграл 27 турниров, завоевав 10 титулов в одиночном и 17 в парном разряде. Этот результат стал рекордом Открытой эры в теннисе; предыдущий рекорд был установлен в 1973 году Илие Настасе, выигравшим 15 титулов в одиночном и 8 в парном разряде. За год Макинрой выиграл 91 из 104 матчей в одиночном разряде (в том числе все восемь в Кубке Дэвиса) и 84 из 89 в парах[20].

На Уимблдонском турнире 1980 года он снова встретился в полуфинальном матче с Джимми Коннорсом, но на этот раз одержал победу, и в первый раз вышел в финал этого турнира. Его финальный матч с Бьорном Боргом стал первой из пяти встреч между этими спортсменами в финалах турниров Большого шлема, в этот раз Макинрой уступил в упорном пятисетовом поединке — 1-6, 7-5, 6-3, 6-7 (18-16), 8-6[21]. В этом матче Борг не сумел реализовать семь матчболов в четвёртом сете, который в конечном счёте проиграл, а в пятом — семь возможностей взять гейм на подаче соперника[22]. Публика в этом матче была активно настроена против Макинроя из-за его поведения во время полуфинальной игры с Коннорсом, в течение которой он постоянно пререкался с судьями[23].

Через два месяца в финале Открытого чемпионата США ему удалось взять реванш, победив со счётом 7-6, 6-1, 6-7, 6-7, 6-4. Кроме победы над Боргом в финале он одержал верх над Джимми Коннорсом в полуфинале и над 20-летним Иваном Лендлом в четвертьфинальном матче[21].

Уимблдонский турнир 1981 года стал одним из самых противоречивых моментов в карьере Макинроя; на этом турнире впервые в полной мере проявилось неспортивное поведение и неконтролируемые вспышки гнева, преследовавшие его на всём протяжении карьеры и, по мнению многих специалистов, не только оставившие пятно на его спортивной биографии, но и помешавшие ему достигнуть ещё бо́льших успехов в теннисе. В первом круге турнира, в матче против Тома Галликсона (англ.)русск., Макинрой, сломавший в ярости две ракетки, был оштрафован на 1500 долларов за грубую брань и неуважение к арбитру и дополнительно получил предупреждение, что будет оштрафован на десять тысяч долларов за каждое последующее дисциплинарное нарушение. В этом же матче он впервые произнёс в адрес судьи фразу, употреблённую им впоследствии многократно в спорах с арбитрами и ставшую заголовком его автобиографии: «Не может быть, что вы это всерьёз» (англ. «You can not be serious»)[24][25]. После полуфинального матча с Родом Фроли (англ.)русск. оргкомитет привёл свою угрозу в исполнение и оштрафовал Макинроя за оскорбление судьи на линии (впоследствии ему удалось выиграть апелляцию благодаря объяснению, что оскорбительную фразу «ты позор рода человеческого» он адресовал самому себе, а не судье)[26]. Британская пресса обрушила на Макинроя шквал критики, дав ему прозвище «SuperBrat» (англ. brat — капризный младенец). Несмотря на это, он второй раз подряд дошёл до финала, и вновь его противником оказался Бьорн Борг. На этот раз Макинрой одержал победу в четырёх сетах, впервые выиграв Уимблдонский турнир в одиночном разряде и прервав победную серию Борга, сохранявшего чемпионский титул пять лет подряд. В финальном матче поведение Макинроя было практически безупречным, по его словам, этому способствовало не только понимание того, что он может быть дисквалифицирован, но и глубокое уважение и личная симпатия к Боргу. Кроме победы в одиночном разряде ему удалось повторить достижение 1979 года, выиграв вместе с Питером Флеммингом и турнир пар. Конфликт между организаторами и Макинроем не прекратился с окончанием турнира: Макинрой объявил, что не будет присутствовать на официальной части традиционного ужина в честь чемпионов, устраиваемого Всеанглийским клубом лаун-тенниса и крокета, при этом крайне неуважительно отозвался о приглашённых на этот ужин. В ответ организаторы аннулировали приглашение и в первый и последний раз за историю турнира победителю не было предоставлено почётное членство во Всеанглийском клубе лаун-тенниса и крокета за «неподобающее поведение и нарушение традиций»[27].

В финале Открытого чемпионата США 1981 года состоялась последняя встреча между Боргом и Макинроем. Макинрой одержал победу в четырёх сетах, выиграл свой второй турнир Большого шлема за сезон и прочно занял первое место в рейтинге. Последний спортсмен до Макинроя, которому удалось выиграть этот турнир три и более раза подряд — Билл Тилден (1920—1925)[28]. Выиграв в конце сезона Кубок Дэвиса, Макинрой стал первым американским теннисистом с 1938 года, выигравшим за один сезон этот титул, Уимблдон и Открытый чемпионат США[29].

В своей книге Макинрой пишет, что считает сезоны 1980—1981 годов лучшими в своей карьере, поскольку он достиг значительных успехов, у него был устойчивый стимул — борьба с Боргом и Коннорсом за первое место, но он не чувствовал того психологического давления и одиночества, которое ему довелось испытать, оказавшись на вершине[30].

Первая ракетка мира (1982—1985)

В 1982 году Макинрою не удалось выиграть ни одного турнира Большого шлема: Открытый чемпионат Франции он пропустил из-за травмы, в финале Уимблдона уступил Джимми Коннорсу, а в полуфинале Открытого чемпионата США — Ивану Лендлу. После Открытого чемпионата США ему удалось выиграть 26 матчей подряд в пяти турнирах и двух встречах Кубка Дэвиса, но в январе 1983 года (в те времена сезон заканчивался в январе следующего года) в финале турнира Мастерс он снова, в седьмой раз подряд, он проиграл Лендлу[31].

Этих результатов и пяти побед в других турнирах оказалось достаточно для того чтобы снова закончить год в качестве первой ракетки[15].

В начале сезона 1983 года Макинрой перешёл, как и большинство теннисистов тех лет, с деревянной ракетки на композитную. В июле он сравнительно легко победил на Уимблдонском турнире, переиграв Лендла в полуфинале, и на этот раз стал почётным членом Всеанглийского клуба. В декабре Макинрой впервые принял участие в Открытом чемпионате Австралии и дошёл до полуфинала, в котором уступил Матсу Виландеру. В конце сезона он одержал ещё одну принципиальную победу над Лендлом, выиграв турнир Мастерс[32].

1984 год — пик достижений Макинроя, и в этом же году он потерпел самое болезненное поражение в своей карьере. В финале Открытого чемпионата Франции, играя против Ивана Лендла и ведя в счёте 2-1, 4-2, 40-30, он уступил свою подачу, затем сет и в результате проиграл матч, упустив свой самый реальный шанс выиграть чемпионат Франции. По словам Макинроя, даже спустя двадцать лет он не может заставить себя посмотреть запись этой игры. Несмотря на поражение, через несколько недель он выиграл свой третий Уимблдонский турнир, победив в финале Коннорса в трёх сетах, а ещё через несколько месяцев одержал реванш, победив Лендла в финале Открытого чемпионата США. Эта победа принесла ему последний, седьмой по счёту чемпионский титул на турнирах Большого шлема в одиночном разряде. В январе следующего, 1985 года он в очередной раз встретился в финале турнира Мастерс с Иваном Лендлом и снова победил его[33].

Статистические данные убедительно подтверждают, что сезон 1984 года был лучшим в карьере Макинроя — он выиграл 13 турниров в одиночном разряде, установив личный рекорд и выиграв в сезоне 82 матча, проиграл только 3[29] — достижение, не превзойдённое по сей день (Роджер Федерер в 2005 году был близок к повторению этого результата, но, проиграв Давиду Налбандяну в последнем матче сезона — финале Кубка Мастерс, закончил год с результатом 81-4[34]).

Помимо спортивных достижений год был отмечен громким скандалом на турнире в Стокгольме. Во время полуфинального матча против Андерса Яррида Макинрой был трижды оштрафован на 700 долларов: за то, что оскорбил судью на вышке, назвав его «ничтожеством» (англ. jerk), умышленно выбил мяч на трибуны, а под конец матча расплющил ударом ракетки банку с содовой водой, забрызгав зрителей, сидевших в первом ряду, среди которых был и король Швеции Карл XVI Густав. Макинрой выиграл этот турнир, но после его окончания был дисквалифицирован ATP на 21 день[35].

В этом же году он познакомился с голливудской актрисой Татум О’Нил, которая впоследствии стала его первой женой. Татум, получившую от газетчиков прозвище Тантрум (англ. Tantrum — Истерика), отличало такое взбалмошное поведение, что Макинрой называл её «своей женской версией». Роман с О’Нил сделал его объектом пристального внимания папарацци, что, по его словам, служило причиной ещё большего психологического давления и привело к нескольким конфликтам с фотографами[36].

Сезон 1985 года складывался для Макинроя поначалу удачно, он одержал победы на нескольких турнирах, но затем в полуфинале Открытого чемпионата Франции он уступил в трёх сетах Матсу Виландеру, при этом он имел сетпойнты во втором сете, а в третьем вёл 5-1. В четвертьфинале Уимблдонского турнира Макинрой проиграл Кевину Каррену, также в трёх сетах. В августе, на Открытом чемпионате США, в последний раз в своей карьере достиг одиночного финала турнира Большого шлема, где его противником снова стал Иван Лендл. На этот раз Лендл убедительно победил 7-6, 6-3, 6-4 и вытеснил Макинроя с первой позиции в рейтинге. На Открытом чемпионате Австралии ему не удалось продвинуться дальше четвертьфинала[37]. После поражения в четвёртом круге турнира Мастерс от Брэда Гилберта он решил сделать перерыв в выступлениях для отдыха и тренировок.

Перерыв в выступлениях и завершающий период карьеры (1986—1992)

Перерыв в выступлениях затянулся на семь месяцев[36]. После нескольких месяцев отдыха Макинрой приступил к интенсивным тренировкам и, понимая, что атлетические качества становятся всё более важным фактором в теннисе, практически впервые в жизни начал систематически заниматься физподготовкой. В этот же период происходят значительные изменения в его личной жизни — 23 мая 1986 года родился его первый сын, Кевин, а 1 августа он официально заключил брак с Татум О’Нил.

В августе, после свадьбы, под давлением спонсоров, а также опасаясь дальнейшего падения рейтинга, он принял решение возобновить выступления. Впоследствии Макинрой оценил этот шаг как ошибочный, считая, что лучше было бы дождаться пика формы и возвращения уверенности в своих силах.

За полсезона он успел сыграть в восьми турнирах и победить в трёх из них. На единственном турнире Большого шлема, в котором он принял участие в 1986 году — Открытом чемпионате США — он выступил неудачно, проиграв уже в первом круге в одиночном разряде, и был дисквалифицирован вместе с Питером Флемингом в парном разряде за опоздание на матч. К концу года он оказался только 14-м в рейтинге ATP в одиночном разряде[15] и впервые за долгое время не принял участие в розыгрыше Мастерс.

Сезон 1987 года стал одним из самых неудачных в карьере Макинроя — в первый раз за десять лет ему не удалось выиграть ни одного турнира, и кроме того он был несколько раз оштрафован и дисквалифицирован за неспортивное поведение. Общая сумма штрафов за год составила 38 500 долларов, а самая долгая дисквалификация — два месяца после Открытого чемпионата США, где в четвертьфинале он в очередной раз уступил Ивану Лендлу.

Несмотря на то, что ему больше никогда не удалось достигнуть прежнего уровня игры и результатов, в последние годы выступлений Макинрой смог выиграть несколько значимых турниров, включая победу (пятую за карьеру) на чемпионате WCT в 1989 году, где в полуфинале он в последний раз одержал верх над Лендлом. В том же году он дошёл до полуфинала Уимблдонского турнира, где уступил Стефану Эдбергу, а в паре с австралийцем Марком Вудфордом победил на Открытом чемпионате США, переиграв уже в четвертьфинале посеянных первыми Рика Лича и Джима Пью[38]. Этот год он закончил на четвёртой, наивысшей после возвращения в профессиональный тур, позиции в рейтинге[15].

В начале 1990 года Макинрой впервые был дисквалифицирован в ходе турнира — в четвёртом круге Открытого чемпионата Австралии в матче против Микаэля Пернфорса (англ. Mikael Pernfors)) судья сделал ему предупреждение за запугивание лайнсмена, затем присудил штрафное очко за сломанную в сердцах ракетку и после третьего нарушения — громко выкрикнутого грубого ругательства — засчитал ему поражение в матче. Сам Макинрой впоследствии утверждал, что не знал об изменениях в правилах, требующих дисквалификации после третьего нарушения, и думал, что будет оштрафован только на один гейм[39][40]. На Открытом чемпионате США он достиг полуфинала, в котором проиграл будущему чемпиону — 19-летнему Питу Сампрасу. В этом сезоне ему удалось выиграть только один турнир в Базеле, победив в финале Горана Иванишевича, и в последний раз войти в десятку лучших теннисистов[15].

В 1991 году Макинрой выиграл свой последний турнир в одиночном разряде, победив в финале турнира Volvo Open в Чикаго своего младшего брата Патрика. В сезоне 1992 года на Открытом чемпионате Австралии ему удалось одержать верх в третьем круге над Борисом Беккером и достигнуть четвертьфинала, где он проиграл Уэйну Феррейре. На Уимблдонском турнире в одиночном разряде он дошёл до полуфинала и уступил в трёх сетах будущему победителю турнира Андре Агасси. В парном разряде он стал чемпионом в паре с немецким теннисистом Михаэлем Штихом, завоевав этот титул в пятый раз[41]. В конце сезона Макинрой объявил об окончании профессиональных выступлений. На этот момент он занимал 20-ю строчку в рейтинге ATP[15].

Выступления в Кубке Дэвиса

Помимо выступления в профессиональном туре, Макинрой на протяжении почти всей карьеры выступал за сборную США в розыгрышах Кубка Дэвиса. Несмотря на то, что гонорары за выступления были значительно меньше сумм, которые он зарабатывал как профессионал, по его собственным словам, он считал своим долгом выступать за свою страну, и, кроме того, выступления на кубке Дэвиса давали важное для него ощущение, что он член команды, а не одиночка. Он говорил: «Моя мама заставила меня поклясться, что я всегда буду играть за мою страну, если меня об этом попросят»[42], и это принципиально отличало его от другого знаменитого американца, Джимми Коннорса, который на протяжении почти всей карьеры игнорировал Кубок Дэвиса[40].

Хотя после поражения в финальном матче 1984 года пути Макинроя и сборной на много лет разошлись, его вклад в успехи команды был рекордным. В общей сложности он участвовал в двенадцати сезонах кубка, играя как в одиночном, так и в парном разряде. В составе сборной США он завоёвывал Кубок пять раз (1978, 1979, 1981, 1982, 1992) и установил ряд рекордов сборной США[43]:

  • Количество сыгранных сезонов — 12.
  • Количество сыгранных командных встреч — 30.
  • Количество побед в одиночном разряде — 41.
  • Количество выигранных матчей по сумме встреч в одиночном и парном разрядах — 59.

В 1982 году он установил рекорд, не повторённый по сей день, — в каждом из четырёх матчей розыгрыша он сыграл и выиграл по три встречи (две одиночные и одну парную), одержав таким образом 12 побед за один сезон[44].

Употребление запрещённых препаратов

Макинрой неоднократно подозревался прессой в употреблении наркотиков, в частности, кокаина. Основаниями для подозрений служили быстрое падение в рейтинге в середине-конце 1980-х годов, регулярное участие в развлечениях голливудской богемы, отношения и брак с О’Нил, которая несколько раз проходила курсы лечения от наркотической зависимости, а также повышенная раздражительность и поведение, характерное для людей, употребляющих наркотические вещества. В течение многих лет Макинрой отрицал все обвинения, однако после окончания карьеры признал, что «кокаин был наркотиком той эпохи, а он не был невинным прохожим»[36]. В своей автобиографической книге он также неоднократно намекает на использование наркотических препаратов.

Помимо употребления так называемых «развлекательных» наркотиков, Макинрой также признался, что употреблял (по его утверждению, «по незнанию») анаболические стероиды. Впервые это заявление прозвучало в 2002 году из уст О’Нил[45], и в течение долгого времени Макинрой категорически отрицал обвинение, называя его «смехотворным», однако впоследствии, в интервью газете The Daily Telegraph, заявил, что «в течение шести лет я не знал, что мне давали стероиды, которые обычно предназначались для скаковых лошадей и были легальными до тех пор, пока не решили, что они слишком сильнодействующие даже для лошадей». Он не стал уточнять, кто именно и с какой целью давал ему стероиды[46], и впоследствии пояснял, что получал их в качестве обезболивающих лекарств[47].

После завершения профессиональной карьеры

Окончание профессиональной карьеры совпало для Макинроя с концом его первого брака — Татум О’Нил, от которой он требовал сидеть дома с детьми вместо возобновления экранной карьеры, подала на развод[36], который был официально оформлен двумя годами позже. В 1997 году он женился на Патти Смит (англ. Patty Smyth), певице и композиторе. У Макинроя шестеро детей — трое от первого брака (Кевин, Шон и Эмили), двое от второго (Анна и Ава) и Руби — дочь Патти Смит от первого брака. Все дети живут с ним[48].

Ещё в последний год выступлений он начал работать в качестве спортивного комментатора с телеканалами NBC и USA Network, на условиях частичной занятости, комментируя турниры после выбывания из основной сетки в одиночном разряде. После завершения теннисной карьеры он становится штатным комментатором USA Network, а затем и NBC.

В тот же период он попытался начать вторую карьеру в качестве профессионального рок-музыканта. Макинрой всегда увлекался рок-музыкой и игрой на гитаре и был знаком со многими известными исполнителями этого жанра. В 1994 году он организовал собственную рок-группу, в которой выступал в качестве солиста и ведущего гитариста. Первоначально группа называлась «John McEnroe Band», позднее, в честь своей второй жены он переименовал её в «Johnny Smith Band». В течение нескольких лет он гастролировал по США и Европе, но большого успеха группа не имела, и в 1997 году Макинрой окончательно отказался от амбициозных планов стать рок-звездой и в дальнейшем играл на гитаре только в качестве хобби[36][49].

Другим начинанием Макинроя была попытка стать арт-дилером, он открыл художественную галерею на Манхэттене и собрал коллекцию современной американской живописи, но не достиг особых успехов. В настоящее время галерея открывается только по предварительной договорённости[36].

В 1999 году Макинрой стал капитаном сборной США в Кубке Дэвиса. О желании занять этот пост он неоднократно заявлял и в этом стремлении его поддерживали партнёры по сборной 1992 года Сампрас, Курье и Агасси[50]. Однако, как пишет журналист Джон Вертхайм, получив эту должность, он «рассорился с ведущими американскими игроками, поливал грязью игроков и тренеров соперничающих команд и срывал встречи и пресс-конференции»[51]. Команда под его руководством после двух побед с минимальным счётом над сборными Зимбабве и Чехословакии достигла полуфинала, где уступила сборной Испании 0-5, после чего он подал в отставку и команду возглавил его брат Патрик[52]. В том же году он был избран в Международный зал теннисной славы[53], а в 2007 году был удостоен высшей награды Международной федерации тенниса (ITF) — Приза Филиппа Шатрие[54].

В соавторстве с журналистом Джеймсом Капланом (англ. James Kaplan) в 2002 году он выпустил автобиографическую книгу, озаглавленную одной из его знаменитых фраз, адресованных судьям: «Не может быть, что вы это всерьёз».

В 2004 году он попробовал свои силы в качестве телеведущего, в ток-шоу «Макинрой» на NBC и игре «Кресло» на ABC. Обе передачи не пользовались популярностью и были закрыты через несколько месяцев.

В 2002 году он сыграл самого себя в фильме «Миллионер поневоле», в 2004 году снялся в фильме «Уимблдон» в эпизодической роли телекомментатора. В 2006 году он сыграл в комедийном сериале «Студия 30» ведущего игрового шоу, восклицающего после отснятого эпизода: «Не может быть, что вы это всерьёз!»[55].

Несмотря на окончание профессиональной карьеры, Макинрой продолжает активно играть в теннис, участвуя в показательных матчах и в двух циклах соревнований ветеранов — Туре Чемпионов (англ.)русск., проводящемся под эгидой ATP, и Серии Чемпионов, независимом цикле турниров в США. В Туре Чемпионов Макинрой стал обладателем 20 титулов в одиночном разряде[56].

На Уимблдоне 1999 года он принял участие в смешанном разряде в паре со Штеффи Граф. Пара смогла достичь полуфинала, где должна была встретиться с Анной Курниковой и Юнасом Бьоркманом, но на этом этапе Граф отказалась от дальнейшего участия, мотивировав это обострившейся болью в бедре и тем, что ей необходимо сконцентрироваться на финале в одиночном женском разряде[57]. В 2006 году, после 14-летнего перерыва, Макинрой принял участие в двух турнирах ATP-тура в парном разряде с Юнасом Бьоркманом и одержал победу в одном из них, SAP Open в Сан-Хосе, став в 47 лет самым возрастным обладателем титула ATP за последние 30 лет[58]. Во втором турнире — If Stockholm Open — пара дошла до четвертьфинала.

В том же году после реставрации был открыт музей Всеанглийского клуба, один из объектов экспозиции — раздевалка, восстановленная в том виде, в каком она была в 1980 году, экскурсию по раздевалке ведёт «призрак» Макинроя — голографическое изображение, проецируемое с помощью специальной аппаратуры[59][60].

В 2010 году Макинрой открыл Академию тенниса на Манхэттене ориентированную на занятия с юниорами, уже достигших существенных результатов в спорте и стремящихся к профессиональной карьере[13][61].

Стиль игры и оценка карьеры

Основа стиля игры Макинроя — подача и выход к сетке. Его отличала отличная реакция, чувство мяча, изобретательность и разнообразие ударов. Брэд Гилберт писал о нём:

В лучшие годы по точности и чувствительности рук Макинрой не уступал опытному нейрохирургу[62].

Похожую оценку дал ему и Артур Эш:

Против Коннорса или Борга вы чувствуете так, как будто вас бьют кузнечным молотом, Макинрой же — стилет[63].

Историк тенниса Бад Коллинз называет удар Макинроя во время выхода к сетке «лёгким, как пёрышко, касанием». В то же время он отмечает, что и на задней линии тот был достаточно надёжен, чтобы на пике карьеры выиграть Открытый чемпионат Франции, от победы в финале которого его в 1984 году отделили только один сет и собственный несдержанный характер[42].

Многие специалисты считают Макинроя одним из наиболее природно одарённых игроков за всю историю тенниса, Матс Виландер сказал в одном из интервью:

Он имел самый большой потенциал среди всех, о ком я говорю, но не смог его реализовать. Я уверен, что он должен стукнуть сам себя несколько раз за то, что не стал величайшим игроком всех времён. Он верил, что может совершенствоваться, играя матчи, и поэтому играл много парных встреч наряду с одиночными, но игнорировал тренировки. Если бы он работал над своей игрой и спортивной формой, как другие лучшие профессионалы, только небеса могли быть пределом.

Ещё более образно и категорично высказался Пэт Кэш:

В каждом, кто является лучшим, есть тонкая линия между гениальностью и сумасшествием. Джон, по моему мнению, лучший игрок, когда-либо выходивший на корт. И он всегда ходил по этой линии. Иногда ему случалось пресекать её[36].

По словам Питера Флеминга, завоевавшего в паре с Макинроем целый ряд самых престижных титулов мирового тенниса, лучшая пара в мире — это «Джон Макинрой и кто угодно рядом с ним»[64].

Макинрой, в котором сочетались игровой талант и взрывной темперамент, не пренебрегал грязными методами психологической войны на корте. Почти все его соперники сходятся во мнениях, что его скандальное поведение было продиктовано не капризами безумного гения, а холодным тактическим расчётом. На это указывают такие менее именитые соперники Макинроя, как Брэд Гилберт и Мел Пёрселл, в матчах с которыми он, начиная проигрывать, обрушивал на соперников, судей и даже зрителей шквал жалоб и оскорблений, но подобные приёмы характеризуют, по мнению обозревателя New York Times Джулиана Рубинстейна, и игру против Коннорса, Лендла, Джима Курье, Бориса Беккера и Пита Сампраса. Бьорн Борг был единственным, против кого Макинрой не прибегал к таким уловкам (как сам Макинрой потом писал в своей автобиографии, он слишком уважал шведа и был в восторге от самого факта, что ему надо играть с Боргом)[36].

Достижения

Профессионал с 1978 года. Выиграл 84 турнира (77 титулов Ассоциация теннисистов-профессионалов[65]) в одиночном и 78 турниров в парном разряде. По количеству выигранных титулов в одиночном разряде он занимает третье место после Джимми Коннорса — 109 и Ивана Лендла — 94[65]. По количеству побед в парном разряде он входит в число лидеров История тенниса#Открытая эра, уступая только таким игрокам, специализирующимся на выступлениях в парах, как Тодд Вудбридж, Даниэль Нестор и братья Майк и Боб Брайаны[65]. По сумме побед в одиночных и парных соревнованиях занимает первое место в истории профессионального тенниса.

Лучшие результаты в турнирах «Большого шлема»[66]:

Трижды выигрывал финальный турнир Мастерс в одиночном разряде (1978, 1983, 1984) и семь раз подряд в парном (1978—1984, все победы в паре с Питером Флемингом).

Пять раз выигрывал итоговый турнир WCT в одиночном разряде (1979, 1981, 1983, 1984, 1989) и один раз в парах (1979, с Флемингом).

В составе сборной США — пятикратный обладатель Кубка Дэвиса (1978, 1979, 1981, 1982, 1992) и двукратный победитель Командного Кубка Мира (1984, 1985)[67].

Первая ракетка мира с 3 марта 1980 года, сохранял этот титул (с перерывами) в течение 170 недель. Четыре года подряд, с 1981 по 1984 год, он заканчивал сезон в качестве первой ракетки мира[15]. Макинрой также в общей сложности 269 недель был первой ракеткой мира в парном разряде, что было абсолютным рекордом до конца 2011 года, когда этот результат превзошли братья Брайаны[68].

Эпоха Макинроя частично пересекается с периодами лидерства трёх других знаменитых теннисистов — Джимми Коннорса, Бьорна Борга и Ивана Лендла. В матчах с Коннорсом Макинрой побеждал чаще (31 победа при 20 поражениях), соперничество с Боргом окончилось вничью (7-7), а Лендлу Макинрой чаще проигрывал (15 побед при 21 поражении)[69]. У Макинроя минимальный перевес в матчах (с одинаковым счётом 7-6) с двумя другими первыми ракетками мира — Стефаном Эдбергом и Матсом Виландером[70], а более молодой Борис Беккер, впервые сыгравший с ним только в 1985 году, имеет заметный перевес (8 побед и 2 поражения)[71].

Статистика выступлений

Финалы турниров Большого шлема — одиночный разряд

Победы (7)

Год Чемпионат Противник в финале Счёт матча
1979 Открытый чемпионат США Витас Герулайтис 7-5, 6-3, 6-3
1980 Открытый чемпионат США (2) Бьорн Борг 7-6, 6-1, 6-7, 6-7, 6-4
1981 Уимблдонский турнир Бьорн Борг 4-6, 7-6, 7-6, 6-4
1981 Открытый чемпионат США (3) Бьорн Борг 4-6, 6-2, 6-4, 6-3
1983 Уимблдонский турнир (2) Крис Луис 6-2, 6-2, 6-2
1984 Уимблдонский турнир (3) Джимми Коннорс 6-1, 6-1, 6-2
1984 Открытый чемпионат США (4) Иван Лендл 6-3, 6-4, 6-1

Поражения (4)

Год Чемпионат Противник в финале Счёт матча
1980 Уимблдонский турнир Бьорн Борг 1-6, 7-5, 6-3, 6-7, 8-6
1982 Уимблдонский турнир Джимми Коннорс 3-6, 6-3, 6-7, 7-6, 6-4
1984 Открытый чемпионат Франции Иван Лендл 3-6, 2-6, 6-4, 7-5, 7-5
1985 Открытый чемпионат США Иван Лендл 7-6, 6-3, 6-4

Финалы турниров Большого шлема — парный разряд

Победы (9)

Год Чемпионат Напарник Противники в финале Счёт матча
1979 Уимблдонский турнир Питер Флеминг Брайан Готтфрид
Рауль Рамирес 		4-6, 6-4, 6-2, 6-2
1979 Открытый чемпионат США Питер Флеминг Роберт Лутц
Стэн Смит 		6-2, 6-4
1981 Уимблдонский турнир (2) Питер Флеминг Роберт Лутц
Стэн Смит 		7-6 (7-5), 6-3, 6-7 (4-7), 6-4
1981 Открытый чемпионат США (2) Питер Флеминг Хайнц Гюнтхардт
Питер Макнамара 		Без игры
1983 Уимблдонский турнир (3) Питер Флеминг Тим Галликсон
Том Галликсон 		6-4, 6-3, 6-4
1983 Открытый чемпионат США (3) Питер Флеминг Фриц Бюнинг
Ван Виницки 		6-3, 6-4, 6-2
1984 Уимблдонский турнир (4) Питер Флеминг Пэт Кэш
Пол Макнами 		6-2, 5-7, 6-2, 3-6, 6-3
1989 Открытый чемпионат США (4) Марк Вудфорд Кен Флэк
Роберт Сегусо 		6-4, 4-6, 6-3, 6-3
1992 Уимблдонский турнир (5) Михаэль Штих Джим Грабб
Ричи Ренеберг 		5-7, 7-6 (7-5), 3-6, 7-6 (7-5), 19-17

Поражения (3)

Год Чемпионат Напарник Противники в финале Счёт матча
1978 Уимблдонский турнир Питер Флеминг Боб Хьюитт
Фрю Макмиллан 		6-1, 6-4, 6-2
1980 Открытый чемпионат США Питер Флеминг Роберт Лутц
Стэн Смит 		7-6, 3-6, 6-1, 3-6, 6-3
1982 Уимблдонский турнир (2) Питер Флеминг Питер Макнамара
Пол Макнами 		6-3, 6-2

Финалы турниров Большого шлема - смешанный парный разряд

Победа (1)

Год Чемпионат Напарница Противники в финале Счёт матча
1977 Открытый чемпионат Франции Мэри Карильо Флоренца Михай
Иван Молина 		7-6, 6-3

Поражение (1)

Год Чемпионат Напарница Противники в финале Счёт матча
1988 Открытый чемпионат США Элизабет Смайли Яна Новотна
Джим Пью 		5-7, 3-6

Хронология выступлений в турнирах Большого шлема — одиночный разряд

Турнир 1977 1978 1979 1980 1981 1982 1983 1984 1985 1986 1987 1988 1989 1990 1991 1992 В/У В-П
Открытый чемпионат Австралии Н/У Н/У Н/У Н/У Н/У Н/У ПФ Н/У ЧФ — Н/У Н/У ЧФ 4К Н/У ЧФ 0 / 5 18-5
Открытый чемпионат Франции 2К Н/У Н/У 3К ЧФ Н/У ЧФ Ф ПФ Н/У 1К 4К Н/У НУ 1К 1К 0 / 10 25-10
Уимблдонский турнир ПФ 1К 4К Ф Ч Ф Ч Ч ЧФ Н/У Н/У 2К ПФ 1К 4К ПФ 3 / 14 58-11
Открытый чемпионат США 4К ПФ Ч Ч Ч ПФ 4К Ч Ф 1К ЧФ 2К 2К ПФ 3К 4К 4 / 16 66-12
В/У 0 / 3 0 / 2 1 / 2 1 / 3 2 / 3 0 / 2 1 / 4 2 / 3 0 / 4 0 / 1 0 / 2 0 / 3 0 / 3 0 / 3 0 / 3 0 / 4 7 / 45 —
В-П за год 9-3 5-2 9-1 15-2 18-1 11-2 18-3 20-1 18-4 0-1 4-2 5-3 10-3 8-3 5-3 12-4 — 167-38

Легенда:

  • В/У — отношение количества выигранных турниров к турнирам, в которых спортсмен принимал участие.
  • В-П — количество выигранных и проигранных матчей
  • Результаты:
    • «—» — турнир не проводился;
    • Н/У — не участвовал в турнире;
    • Ч — чемпион;
    • Ф — финалист;
    • ПФ — участие в полуфинале;
    • ЧФ — участие в четвертьфинале;
    • 1К, 2К, 3К, 4К — 1-й, 2-й, 3-й, 4-й круг, соответственно.

Статистика выступлений в одиночном разряде

Турниры 1977 1978 1979 1980 1981 1982 1983 1984 1985 1986 1987 1988 1989 1990 1991 1992 Всего
Турниры Большого шлема 0 0 1 1 2 0 1 2 0 0 0 0 0 0 0 0 7
Кубок Мастерс 0 1 0 0 0 0 1 1 0 0 0 0 0 0 0 0 3
Серия Мастерс 0 0 0 0 1 0 0 1 1 0 0 0 0 0 0 0 3
Прочие турниры ATP 0 4 9 7 7 5 5 9 7 3 0 2 3 1 1 0 63
Всего побед, учитываемых ATP 0 5 10 8 10 5 7 13 8 3 0 2 3 1 1 0 76
Прочие турниры 0 0 0 1 1 1 1 0 0 1 0 1 1 0 0 0 7

Участие в финалах командных турниров

Результат Год Турнир Место проведения Команда Соперник Счёт
Победа 1978 Кубок Дэвиса Ранчо-Мираж, Калифорния, США США
Б. Готтфрид, Б. Лутц, Дж. Макинрой, С. Смит 		Великобритания
М. Кокс, Дж. Ллойд, Д. Ллойд, К. Моттрам 		4-1
Победа 1979 Кубок Дэвиса Сан-Франциско, США США
В. Герулайтис, Б. Лутц, Дж. Макинрой, С. Смит 		Италия
К. Барадзутти, П. Бертолуччи, А. Зугарелли, А. Панатта 		5-0
Победа 1981 Кубок Дэвиса Цинциннати, США США
Дж. Макинрой, Р. Таннер, П. Флеминг 		Аргентина
Г. Вилас, Х.-Л. Клерк 		3-1
Победа 1982 Кубок Дэвиса Гренобль, Франция США
Дж. Майер, Дж. Макинрой, П. Флеминг 		Франция
А. Леконт, Я. Ноа 		4-1
Победа 1984 Кубок мира Дюссельдорф, ФРГ США США
Дж. Ариас, Дж. Макинрой, П. Флеминг 		Чехословакия Чехословакия
И. Лендл, Т. Шмид 		2-1
Поражение 1984 Кубок Дэвиса Гётеборг, Швеция США
Дж. Ариас, Дж. Коннорс, Дж. Макинрой, П. Флеминг 		Швеция
М. Виландер, Х. Сундстрём, С. Эдберг, А. Яррид 		1-4
Победа 1985 Кубок мира Дюссельдорф США США
Дж. Коннорс, Дж. Макинрой, Р. Сегусо, К. Флэк 		Чехословакия Чехословакия
И. Лендл, М. Мечирж, Т. Шмид 		2-1
Поражение 1987 Кубок мира Дюссельдорф США США
Б. Гилберт, Дж. Макинрой, Р. Сегусо 		Чехословакия Чехословакия
М. Мечирж, Т. Шмид, М. Шрейбер 		1-2
Поражение 1990 Кубок Хопмана Перт, Австралия США США
Дж. Макинрой, П. Шрайвер 		Испания Испания
А. Санчес, Э. Санчес 		1-2
Победа 1992 Кубок Дэвиса Форт-Уэрт, Техас, США США
А. Агасси, Дж. Курье, Дж. Макинрой, П. Сампрас 		Швейцария
М. Россе, Я. Хласек 		3-1

Напишите отзыв о статье "Макинрой, Джон"

Примечания

  1. ↑ Steve Tignor. [blogs.tennis.com/thewrap/2005/10/redemption_has_.html Redemption Has to Start Somewhere] (англ.). Tennis Magazine (31 October 2005). Проверено 7 октября 2011. [www.webcitation.org/64u32Ftfg Архивировано из первоисточника 23 января 2012].
  2. ↑ Scott Riley. [www.sportsnetwork.com/merge/tsnform.aspx?c=sportsnetwork&page=tennis-m/news/BCN1281370.htm Who's the best racket man?] (англ.). The Sports Network. Проверено 7 октября 2011. [www.webcitation.org/64u33Cogl Архивировано из первоисточника 23 января 2012].
  3. ↑ [sportsillustrated.cnn.com/multimedia/photo_gallery/1009/top.ten.tennis/content.2.html Top 10 Men's Tennis Players of All Time] (англ.). Sports Illustrated. Проверено 7 октября 2011. [www.webcitation.org/64u33tTnx Архивировано из первоисточника 23 января 2012].
  4. ↑ McEnroe & Kaplan, pp. 16—19.
  5. ↑ McEnroe & Kaplan, 2003, p. 27.
  6. ↑ Grasso, 2011, p. 187.
  7. ↑ McEnroe & Kaplan, 2003, p. 29.
  8. ↑ McEnroe & Kaplan, 2003, p. 33.
  9. ↑ McEnroe & Kaplan, 2003, p. 38.
  10. ↑ McEnroe & Kaplan, 2003, p. 45.
  11. ↑ [www.rolandgarros.com/en_FR/about/history/pastwinners.html Past winners]. French Open. Проверено 30 августа 2012. [www.webcitation.org/6BSB31NY7 Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  12. ↑ 1 2 3 [books.google.com/books?id=aWIRAQAAMAAJ Encyclopedia of World Biography: V. 10 Love-Micah]. — Gale Research, 1988. — 552 p. — ISBN ISBN 978-0-7876-2550-4.  (англ.)
  13. ↑ 1 2 Grasso, 2011, p. 188.
  14. ↑ Результаты выступлений в 1978 году на сайте АТР  (англ.): [www.atpworldtour.com/players/john-mcenroe/m047/player-activity?year=1978&matchType=singles одиночный разряд]; [www.atpworldtour.com/players/john-mcenroe/m047/player-activity?year=1978&matchType=doubles парный разряд]
  15. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [www.atpworldtour.com/en/players/john-mcenroe/m047/rankings-history История положения в рейтинге] на сайте Ассоциации теннисистов-профессионалов  (англ.)
  16. ↑ [www.sergiotacchini.com/company/en/history/victories/1979 Sergio Tacchini. History. 1979] (англ.). Sergio Tacchini. Проверено 16 ноября 2011. [www.webcitation.org/64u34f1Y2 Архивировано из первоисточника 23 января 2012].
  17. ↑ [tennis-buzz.com/made-in-italy-sergio-tacchini Made in Italy: Sergio Tacchini] (англ.). Tennis Buzz (12 May 2011). Проверено 16 ноября 2011. [www.webcitation.org/64u35nWCg Архивировано из первоисточника 23 января 2012].
  18. ↑ [www.atpworldtour.com/News/Tennis/2010/Awards/ATP-Awards-Past-Winners.aspx ATP World Tour Awards Honour Roll] (англ.). ATP (December 20, 2010). Проверено 30 августа 2012. [www.webcitation.org/6BSB5fOBa Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  19. ↑ 1 2 Результаты выступлений в 1979 году на сайте АТР  (англ.): [www.atpworldtour.com/players/john-mcenroe/m047/player-activity?year=1979&matchType=singles одиночный разряд]; [www.atpworldtour.com/players/john-mcenroe/m047/player-activity?year=1979&matchType=doubles парный разряд]
  20. ↑ 1 2 Collins & Hollander, 1997, p. 251.
  21. ↑ 1 2 [www.atpworldtour.com/players/john-mcenroe/m047/player-activity?year=1980&matchType=singles Результаты выступлений в одиночном разряде в 1980 году] на сайте АТР  (англ.)
  22. ↑ Collins & Hollander, 1997, p. 252.
  23. ↑ Greg Connors. [www.highbeam.com/doc/1P2-28885728.html HBO revisits the McEnroe-Borg rivalry] (англ.). The Buffalo News (June 11, 2011). Проверено 1 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSB7rUbn Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  24. ↑ McEnroe & Kaplan, 2003.
  25. ↑ [www.independent.co.uk/news/people/profiles/john-mcenroe-i-am-being-deadly-serious-murray-is-a-kindred-spirit-2297421.html John McEnroe: 'I am being deadly serious… Murray is a kindred spirit'] (англ.). The Independent (15 June 2011). Проверено 3 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSB9OQil Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  26. ↑ McEnroe & Kaplan, 2003, p. 136.
  27. ↑ McEnroe & Kaplan, 2003, pp. 137—138.
  28. ↑ Frank Deford. [sportsillustrated.cnn.com/vault/article/magazine/MAG1124792/2/index.htm Another Big Mac Attack] (англ.). Sports Illustrated (September 21, 1981). Проверено 1 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSBEYmTu Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  29. ↑ 1 2 Larry Schwartz. [espn.go.com/classic/biography/s/McEnroe_John.html McEnroe was McNasty on and off the court] (англ.). ESPN. Проверено 3 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSBG2tN8 Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  30. ↑ McEnroe & Kaplan, 2003, pp. 150—151.
  31. ↑ [www.atpworldtour.com/players/john-mcenroe/m047/player-activity?year=1982&matchType=singles Результаты выступлений в одиночном разряде в 1982 году] на сайте АТР  (англ.)
  32. ↑ [www.atpworldtour.com/players/john-mcenroe/m047/player-activity?year=1983&matchType=singles Результаты выступлений в одиночном разряде в 1983 году] на сайте АТР  (англ.)
  33. ↑ [www.atpworldtour.com/players/john-mcenroe/m047/player-activity?year=1984&matchType=singles Результаты выступлений в одиночном разряде в 1984 году] на сайте АТР  (англ.)
  34. ↑ С. Герасин. [www.sovsport.ru/gazeta/article-item/205798 На загляденье! Сценарий последнего финала сезона с участием Давида Налбандяна и Роджера Федерера был совершенно непредсказуем]. Советский спорт (21 ноября 2005). Проверено 12 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSK8nCTM Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  35. ↑ Collins & Hollander, 1997, p. 283.
  36. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Julian Rubinstein. [julianrubinstein.com/articles/mcenroe “Johnny Mac,” Jack Nicholson once said, “Don’t Ever Change.” He Hasn’t] (англ.). The New York Times (30 January 2000). Проверено 4 сентября 2012. [www.webcitation.org/64u38y4M6 Архивировано из первоисточника 23 января 2012].
  37. ↑ [www.atpworldtour.com/players/john-mcenroe/m047/player-activity?year=1985&matchType=singles Результаты выступлений в одиночном разряде в 1985 году] на сайте АТР  (англ.)
  38. ↑ Результаты выступлений в 1989 году на сайте АТР  (англ.): [www.atpworldtour.com/players/john-mcenroe/m047/player-activity?year=1989&matchType=singles одиночный разряд]; [www.atpworldtour.com/players/john-mcenroe/m047/player-activity?year=1989&matchType=doubles парный разряд]
  39. ↑ [www.history.com/this-day-in-history/john-mcenroe-disqualified-from-the-australian-open Jan 21, 1990: John McEnroe disqualified from the Australian Open] (англ.). History.com. Проверено 4 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSKCuqsy Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  40. ↑ 1 2 John Feinstein. [books.google.ca/books?id=Jw7eNQq_BH8C&printsec=frontcover#v=onepage&q&f=false Hard Courts: Real Life on the Professional Tennis Tours]. — New York: Villard Books, 1992. — ISBN 978-0-307-80096-1.
  41. ↑ Результаты выступлений в 1992 году на сайте АТР  (англ.): [www.atpworldtour.com/players/john-mcenroe/m047/player-activity?year=1989&matchType=singles одиночный разряд]; [www.atpworldtour.com/players/john-mcenroe/m047/player-activity?year=1989&matchType=doubles парный разряд]
  42. ↑ 1 2 Collins & Hollander, 1997, p. 422.
  43. ↑ [www.daviscup.com/en/teams/team/profile.aspx?id=USA Статистика команды США] на сайте Кубка Дэвиса  (англ.)
  44. ↑ [www.sport-express.ru/art.shtml?113635 Хрбаты не позволил Любичичу повторить рекорд Макинроя]. Спорт-Экспресс (5 декабря 2005). Проверено 12 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSCC6ynF Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  45. ↑ Mike Bresnahan. [articles.latimes.com/2002/jun/26/sports/sp-mcenroe26 McEnroe Accused of Using Steroids] (англ.). Los Angeles Times (June 26, 2002). Проверено 12 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSCH9WBu Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  46. ↑ Clive White. [www.telegraph.co.uk/sport/tennis/atptour/2371059/Time-to-clean-up-tennis.html Time to clean up tennis] (англ.). Daily Telegraph (11 January 2004). Проверено 12 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSCJ0vIw Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  47. ↑ Darren Rovell. [sports.espn.go.com/sports/tennis/news/story?id=1708773 Drugs were not anabolic steroids] (англ.). ESPN (January 16, 2004). Проверено 12 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSCR27mt Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  48. ↑ Natasha Stoynoff. [www.people.com/people/archive/article/0,,20271190,00.html Patty Smyth and John McEnroe Still Rockin'] (англ.). People (March 23, 2009). Проверено 10 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSCSpb2U Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  49. ↑ [youtube.com/watch?v=4PEyzNnbqI4 Музыкальное выступление Джона Макинроя, гитара, соло] на YouTube
  50. ↑ Sally Jenkins. [sportsillustrated.cnn.com/vault/article/magazine/MAG1004646/index.htm Johnny On The Spot] (англ.). Sports Illustrated (December 14, 1992). Проверено 9 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSCYktMW Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  51. ↑ L. Jon Wertheim. [sportsillustrated.cnn.com/vault/article/magazine/MAG1023687/index.htm Too-big Mac] (англ.). Sports Illustrated (September 17, 2001). Проверено 9 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSCa0y4X Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  52. ↑ Stephane Carter. [www.tennisgrandstand.com/archives/8562 Looking Back on John McEnroe’s Davis Cup Captaincy] (англ.). Tennis Grandstand (October 6, 2010). Проверено 5 августа 2012. [www.webcitation.org/69zc9pgq9 Архивировано из первоисточника 18 августа 2012].
  53. ↑ Grasso, 2011, p. 321.
  54. ↑ Jerome Pugmire. [www.usatoday.com/sports/tennis/2007-06-04-1592277950_x.htm John McEnroe to receive Philippe Chatrier award] (англ.). USA Today (6 April 2007). Проверено 9 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSCbCCl9 Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  55. ↑ Sandy Macaskill. [www.telegraph.co.uk/sport/tennis/4639356/Former-world-No-1-John-McEnroe-at-50.html Former world No 1 John McEnroe at 50] (англ.). The Telegraph (16 February 2009). Проверено 9 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSCdft35 Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  56. ↑ [www.atpchampionstour.com/mcenroe.html Профиль на сайте Тура Чемпионов]  (англ.)
  57. ↑ [sportsillustrated.cnn.com/tennis/1999/wimbledon/news/1999/07/03/graf_mcenroe/ Graf pulls out of mixed doubles with thigh strain] (англ.). CNN/Sports Illustrated (July 03, 1999). Проверено 10 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSCj3PxW Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  58. ↑ [sportsillustrated.cnn.com/vault/article/magazine/MAG1109741/index.htm For The Record] (англ.). Sports Illustrated (February 27, 2006). Проверено 10 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSCl9wmd Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  59. ↑ [www.wimbledon.org/en_GB/about/museum/museum_new.html About the Museum - English and foreign languages] (англ.)(недоступная ссылка — история). The Championchips, Wimbledon. [web.archive.org/20061011192128/www.wimbledon.org/en_GB/about/museum/museum_new.html Архивировано из первоисточника 11 октября 2006].
  60. ↑ [news.sport-express.ru/online/ntext/8/nl085909.html Макинрой станет виртуальным экскурсоводом]. Спорт-Экспресс (28 марта 2005). Проверено 9 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSCm4XNf Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  61. ↑ [www.johnmcenroetennisacademy.com John McEnroe Tennis Academy] (англ.). Проверено 9 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSCvGb97 Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  62. ↑ Гилберт и Джеймисон, 2004.
  63. ↑ Cronin, 2011, p. 130.
  64. ↑ Richard Evans. [worldtennischallenge.com/news/2012/01/wtc-%E2%80%93-daily-update-thursday-12-january WTC – Daily Update: Thursday 12 January] (англ.). World Tennis Challenge (January 13, 2012). Проверено 28 августа 2012. [www.webcitation.org/6BSCzLFfU Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  65. ↑ 1 2 3 [www.atpworldtour.com/Press/~/link.aspx?_id=7B6F6F2664834E09A3F7C5A8D24E7CA3&_z=z 2012 ATP World Tour Media Guide] / Greg Sharko (Editor-in-chief). — London: ATP Media. — P. 188.
  66. ↑ [www.grandslamhistory.ru/index.php?menu=players&act=GetPlayerByIDU&id=497 Профиль] в Теннисном справочнике «Большой шлем»
  67. ↑ [www.power-horse-world-team-cup.com/de/hall_of_fame Зал славы, 1984 и 1985 годы] на сайте командного чемпионата мира по теннису  (англ.)
  68. ↑ [www.eurosport.ru/tennis/story_sto3062619.shtml Братья Брайан побили рекорд Макинроя]. Евроспорт (12 декабря 2011). Проверено 8 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSD1Z6VB Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  69. ↑ Collins & Hollander, 1997, p. 423.
  70. ↑ [www.atpworldtour.com/Players/Head-To-Head.aspx?pId=M047&oId=W023 FedEx ATP Head 2 Head: John McEnroe vs. Mats Wilander] (англ.). ATP. Проверено 8 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSD5t9R3 Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
    [www.atpworldtour.com/Players/Head-To-Head.aspx?pId=M047&oId=E004 FedEx ATP Head 2 Head: John McEnroe vs. Stefan Edberg] (англ.). ATP. Проверено 8 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSD83SqJ Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
  71. ↑ [www.atpworldtour.com/Players/Head-To-Head.aspx?pId=M047&oId=B028 FedEx ATP Head 2 Head: John McEnroe vs. Boris Becker] (англ.). ATP. Проверено 8 сентября 2012.

Литература

  • John McEnroe // Bud Collins' Tennis Encyclopedia / Bud Collins, Zander Hollander (Eds.). — Detroit, MI: Visible Ink Press, 1997. — P. 421—424. — ISBN 1-57859-000-0.
  • John Grasso. [books.google.com/books?id=W39oSS7c2xAC Historical Dictionary of Tennis]. — Scarecrow Press, 2011. — 419 p. — ISBN 978-0-810-87237-0. (англ.)
  • Гилберт Б., Джеймисон С. Победа любой ценой. — Олимп-Бизнес, 2004. — ISBN 5-901028-77-5.
  • John McEnroe, James Kaplan. [books.google.com/books?id=E_mdNadAvV0C&printsec=frontcover#v=onepage&q&f=false You Cannot Be Serious]. — Berkley Trade, 2003. — ISBN 978-0-425-19008-1. (англ.)
  • Matthew Cronin. [books.google.com/books?id=J6M0AEe3xA0C Epic: John McEnroe, Bjorn Borg, and the Greatest Tennis Season Ever]. — John Wiley & Sons, 2011. — 312 p. — ISBN 978-0-470-19062-3. (англ.)

Ссылки

  • [www.atpworldtour.com/en/players/wikidata//overview Профиль на сайте ATP]  (англ.)
  • [www.daviscup.com/en/players/player.aspx?id=800175949 Профиль на сайте Кубка Дэвиса] (англ.)
  • Джон Макинрой (англ.) на сайте Internet Movie Database
  • [www.atpchampionstour.com/mcenroe.html Профиль на сайте Тура Чемпионов]  (англ.)
  • [www.tennisfame.com/famer.aspx?pgID=867&hof_id=198 Международный зал теннисной славы]  (англ.)
  • [www.grandslamhistory.ru/index.php?menu=players&act=GetPlayerByIDU&id=497 Профиль] в Теннисном справочнике «Большой шлем»
  • Larry Schwartz. [espn.go.com/classic/biography/s/McEnroe_John.html McEnroe was McNasty on and off the court] (англ.). ESPN. Проверено 3 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSBG2tN8 Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
Предшественник:
Тим Галликсон 		Новичок года ATP
1978 		Преемник:
Винсент ван Паттен

Отрывок, характеризующий Макинрой, Джон

Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…


Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.

В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.


– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
– Да, да, – подтвердил Пьер.
Ритор прокашлялся, сложил на груди руки в перчатках и начал говорить:
– Теперь я должен открыть вам главную цель нашего ордена, – сказал он, – и ежели цель эта совпадает с вашею, то вы с пользою вступите в наше братство. Первая главнейшая цель и купно основание нашего ордена, на котором он утвержден, и которого никакая сила человеческая не может низвергнуть, есть сохранение и предание потомству некоего важного таинства… от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства, может быть, зависит судьба рода человеческого. Но так как сие таинство такого свойства, что никто не может его знать и им пользоваться, если долговременным и прилежным очищением самого себя не приуготовлен, то не всяк может надеяться скоро обрести его. Поэтому мы имеем вторую цель, которая состоит в том, чтобы приуготовлять наших членов, сколько возможно, исправлять их сердце, очищать и просвещать их разум теми средствами, которые нам преданием открыты от мужей, потрудившихся в искании сего таинства, и тем учинять их способными к восприятию оного. Очищая и исправляя наших членов, мы стараемся в третьих исправлять и весь человеческий род, предлагая ему в членах наших пример благочестия и добродетели, и тем стараемся всеми силами противоборствовать злу, царствующему в мире. Подумайте об этом, и я опять приду к вам, – сказал он и вышел из комнаты.
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.
Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей, соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность , соблюдение тайны ордена, 2) повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество, 6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал в душе своей: и мужество , и щедрость , и добронравие , и любовь к человечеству , и в особенности повиновение , которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем. (Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому и тем, которые знали несомненную истину.) Седьмую добродетель Пьер забыл и никак не мог вспомнить ее.
В третий раз ритор вернулся скорее и спросил Пьера, всё ли он тверд в своем намерении, и решается ли подвергнуть себя всему, что от него потребуется.
– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.
Пьер знал очень хорошо, что такое иероглиф, но не смел говорить. Он молча слушал ритора, по всему чувствуя, что тотчас начнутся испытанья.
– Ежели вы тверды, то я должен приступить к введению вас, – говорил ритор, ближе подходя к Пьеру. – В знак щедрости прошу вас отдать мне все драгоценные вещи.
– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.


Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]
Пьер понемногу стал приходить в себя и оглядывать комнату, где он был, и находившихся в ней людей. Вокруг длинного стола, покрытого черным, сидело человек двенадцать, всё в тех же одеяниях, как и те, которых он прежде видел. Некоторых Пьер знал по петербургскому обществу. На председательском месте сидел незнакомый молодой человек, в особом кресте на шее. По правую руку сидел итальянец аббат, которого Пьер видел два года тому назад у Анны Павловны. Еще был тут один весьма важный сановник и один швейцарец гувернер, живший прежде у Курагиных. Все торжественно молчали, слушая слова председателя, державшего в руке молоток. В стене была вделана горящая звезда; с одной стороны стола был небольшой ковер с различными изображениями, с другой было что то в роде алтаря с Евангелием и черепом. Кругом стола было 7 больших, в роде церковных, подсвечников. Двое из братьев подвели Пьера к алтарю, поставили ему ноги в прямоугольное положение и приказали ему лечь, говоря, что он повергается к вратам храма.
– Он прежде должен получить лопату, – сказал шопотом один из братьев.
– А! полноте пожалуйста, – сказал другой.
Пьер, растерянными, близорукими глазами, не повинуясь, оглянулся вокруг себя, и вдруг на него нашло сомнение. «Где я? Что я делаю? Не смеются ли надо мной? Не будет ли мне стыдно вспоминать это?» Но сомнение это продолжалось только одно мгновение. Пьер оглянулся на серьезные лица окружавших его людей, вспомнил всё, что он уже прошел, и понял, что нельзя остановиться на половине дороги. Он ужаснулся своему сомнению и, стараясь вызвать в себе прежнее чувство умиления, повергся к вратам храма. И действительно чувство умиления, еще сильнейшего, чем прежде, нашло на него. Когда он пролежал несколько времени, ему велели встать и надели на него такой же белый кожаный фартук, какие были на других, дали ему в руки лопату и три пары перчаток, и тогда великий мастер обратился к нему. Он сказал ему, чтобы он старался ничем не запятнать белизну этого фартука, представляющего крепость и непорочность; потом о невыясненной лопате сказал, чтобы он трудился ею очищать свое сердце от пороков и снисходительно заглаживать ею сердце ближнего. Потом про первые перчатки мужские сказал, что значения их он не может знать, но должен хранить их, про другие перчатки мужские сказал, что он должен надевать их в собраниях и наконец про третьи женские перчатки сказал: «Любезный брат, и сии женские перчатки вам определены суть. Отдайте их той женщине, которую вы будете почитать больше всех. Сим даром уверите в непорочности сердца вашего ту, которую изберете вы себе в достойную каменьщицу». И помолчав несколько времени, прибавил: – «Но соблюди, любезный брат, да не украшают перчатки сии рук нечистых». В то время как великий мастер произносил эти последние слова, Пьеру показалось, что председатель смутился. Пьер смутился еще больше, покраснел до слез, как краснеют дети, беспокойно стал оглядываться и произошло неловкое молчание.
Молчание это было прервано одним из братьев, который, подведя Пьера к ковру, начал из тетради читать ему объяснение всех изображенных на нем фигур: солнца, луны, молотка. отвеса, лопаты, дикого и кубического камня, столба, трех окон и т. д. Потом Пьеру назначили его место, показали ему знаки ложи, сказали входное слово и наконец позволили сесть. Великий мастер начал читать устав. Устав был очень длинен, и Пьер от радости, волнения и стыда не был в состоянии понимать того, что читали. Он вслушался только в последние слова устава, которые запомнились ему.
«В наших храмах мы не знаем других степеней, – читал „великий мастер, – кроме тех, которые находятся между добродетелью и пороком. Берегись делать какое нибудь различие, могущее нарушить равенство. Лети на помощь к брату, кто бы он ни был, настави заблуждающегося, подними упадающего и не питай никогда злобы или вражды на брата. Будь ласков и приветлив. Возбуждай во всех сердцах огнь добродетели. Дели счастье с ближним твоим, и да не возмутит никогда зависть чистого сего наслаждения. Прощай врагу твоему, не мсти ему, разве только деланием ему добра. Исполнив таким образом высший закон, ты обрящешь следы древнего, утраченного тобой величества“.
Кончил он и привстав обнял Пьера и поцеловал его. Пьер, с слезами радости на глазах, смотрел вокруг себя, не зная, что отвечать на поздравления и возобновления знакомств, с которыми окружили его. Он не признавал никаких знакомств; во всех людях этих он видел только братьев, с которыми сгорал нетерпением приняться за дело.
Великий мастер стукнул молотком, все сели по местам, и один прочел поучение о необходимости смирения.
Великий мастер предложил исполнить последнюю обязанность, и важный сановник, который носил звание собирателя милостыни, стал обходить братьев. Пьеру хотелось записать в лист милостыни все деньги, которые у него были, но он боялся этим выказать гордость, и записал столько же, сколько записывали другие.
Заседание было кончено, и по возвращении домой, Пьеру казалось, что он приехал из какого то дальнего путешествия, где он провел десятки лет, совершенно изменился и отстал от прежнего порядка и привычек жизни.


На другой день после приема в ложу, Пьер сидел дома, читая книгу и стараясь вникнуть в значение квадрата, изображавшего одной своей стороною Бога, другою нравственное, третьею физическое и четвертою смешанное. Изредка он отрывался от книги и квадрата и в воображении своем составлял себе новый план жизни. Вчера в ложе ему сказали, что до сведения государя дошел слух о дуэли, и что Пьеру благоразумнее бы было удалиться из Петербурга. Пьер предполагал ехать в свои южные имения и заняться там своими крестьянами. Он радостно обдумывал эту новую жизнь, когда неожиданно в комнату вошел князь Василий.
– Мой друг, что ты наделал в Москве? За что ты поссорился с Лёлей, mon сher? [дорогой мoй?] Ты в заблуждении, – сказал князь Василий, входя в комнату. – Я всё узнал, я могу тебе сказать верно, что Элен невинна перед тобой, как Христос перед жидами. – Пьер хотел отвечать, но он перебил его. – И зачем ты не обратился прямо и просто ко мне, как к другу? Я всё знаю, я всё понимаю, – сказал он, – ты вел себя, как прилично человеку, дорожащему своей честью; может быть слишком поспешно, но об этом мы не будем судить. Одно ты помни, в какое положение ты ставишь ее и меня в глазах всего общества и даже двора, – прибавил он, понизив голос. – Она живет в Москве, ты здесь. Помни, мой милый, – он потянул его вниз за руку, – здесь одно недоразуменье; ты сам, я думаю, чувствуешь. Напиши сейчас со мною письмо, и она приедет сюда, всё объяснится, а то я тебе скажу, ты очень легко можешь пострадать, мой милый.
Князь Василий внушительно взглянул на Пьера. – Мне из хороших источников известно, что вдовствующая императрица принимает живой интерес во всем этом деле. Ты знаешь, она очень милостива к Элен.
Несколько раз Пьер собирался говорить, но с одной стороны князь Василий не допускал его до этого, с другой стороны сам Пьер боялся начать говорить в том тоне решительного отказа и несогласия, в котором он твердо решился отвечать своему тестю. Кроме того слова масонского устава: «буди ласков и приветлив» вспоминались ему. Он морщился, краснел, вставал и опускался, работая над собою в самом трудном для него в жизни деле – сказать неприятное в глаза человеку, сказать не то, чего ожидал этот человек, кто бы он ни был. Он так привык повиноваться этому тону небрежной самоуверенности князя Василия, что и теперь он чувствовал, что не в силах будет противостоять ей; но он чувствовал, что от того, что он скажет сейчас, будет зависеть вся дальнейшая судьба его: пойдет ли он по старой, прежней дороге, или по той новой, которая так привлекательно была указана ему масонами, и на которой он твердо верил, что найдет возрождение к новой жизни.
– Ну, мой милый, – шутливо сказал князь Василий, – скажи же мне: «да», и я от себя напишу ей, и мы убьем жирного тельца. – Но князь Василий не успел договорить своей шутки, как Пьер с бешенством в лице, которое напоминало его отца, не глядя в глаза собеседнику, проговорил шопотом:


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Макинрой,_Джон&oldid=80449608»