Макмиллан, Дороти
| Дороти Макмиллан англ. Dorothy Macmillan<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 10.01.1957 — 18.10.1963 | |||
| Монарх: | Елизавета II | ||
| Предшественник: | Кларисса Иден[en] | ||
| Преемник: | Елизавета Дуглас-Хьюм[en] | ||
| Вероисповедание: | англиканство | ||
| Рождение: | 28 июля 1900 | ||
| Смерть: | 21 мая 1966 (65 лет) имение Макмилланов, Восточный Суссекс | ||
| Отец: | Виктор Кавендиш, 9-й герцог Девонширский | ||
| Мать: | Эвелин Петти-Фицморис | ||
| Супруг: | Гарольд Макмиллан | ||
| Дети: | 1. Морис[en] (1921—1984) 2. Каролина[en] (род. 1923) 3. Катерина (1926—1991) 4. Сара (1930—1970) | ||
Леди Дороти Эвелин Макмиллан (англ. Dorothy Evelyn Macmillan, в девичестве Кавендиш (англ. Cavendish), 28 июля 1900 — 21 мая 1966) — дочь 9-го герцога Девонширского, супруга премьер-министра Великобритании Гарольда Макмиллана.
Содержание
Биография
Дороти Эвелин Кавендиш родилась 28 июля 1900 года в семье 9-го герцога Девонширского Виктора Кавендиша и Эвелин Петти-Фицморис, дочери 5-го маркиза Лансдау[1]. Всего в семье родилось семь детей: два сына и пятеро дочерей. Первые восемь лет жизни девочка провела в Холькер-холле[en] и замке Лисмор, принадлежавшим её семье[2]. Когда ей исполнилось восемь лет, отец унаследовал титул герцога Девонширского. Семья переехала в Чатсуорт-хаус. Дороти получала уроки французского и немецкого языка, верховой езды и гольфа. В возрасте 16 лет жила вместе с семьёй в Ридо-холле, когда её отец был премьер-министром Канады[3].
В 1920 году она вышла замуж за издателя и консервативного политика Гарольда Макмиллана, который работал вместе с отцом Дороти в Канаде. Их пышная и дорогая свадьба состоялась 21 апреля в церкви Святой Маргариты. На ней присутствовали члены королевской семьи, высшая аристократия, деятели искусства и литературы. Свадьба стала началом традиционного лондонского сезона для аристократов[4].
В 1957 году Гарольд стал премьер-министром Великобритании. На этом посту он был до 1963 года. Вместе супруги прожили 46 лет. В 1966 году Дороти умерла от инфаркта в родом имении Макмилланов, Восточный Суссекс. Супруг пережил её на 20 лет.
В браке родилось четверо детей:
- достопочтенный Морис Макмиллан[en] (1921—1984) — консервативный политик и издатель, был женат на достопочтенной Катрине Маргарет Ормсби Гор[en], имели пятерых детей;
- леди Каролина Макмиллан[en] (род. 1923) — супруга Джулиана Фабера[en], имели пятерых детей;
- леди Катерина Макмиллан (1926—1991) — супруга Джулиана Эмери[en], барона Эмери из Ластли, британского консервативного политика, имели четверых детей;
- леди Сара Макмиллан(1930—1970) — имела проблемы с алкоголем, не выходила замуж, детей нет.
Напишите отзыв о статье "Макмиллан, Дороти"
Примечания
- ↑ Williams, 2009, p. 53.
- ↑ Williams, 2009, p. 53—54.
- ↑ Williams, 2009, p. 54.
- ↑ Williams, 2009, p. 58.
Литература
- Charles Williams. [www.amazon.com/Harold-Macmillan-Charles-Williams/dp/0297851942/ref=sr_1_1?s=books&ie=UTF8&qid=1424000709&sr=1-1 Harold Macmillan] : [англ.]. — London : Orion Publishing, 2009. — P. 53—58. — 560 p. — ISBN 0297851942.</span>
Ссылки
- [geneall.net/es/name/81860/lady-dorothy-cavendish/ lady Dorothy Cavendish] (исп.). — Профиль на Geneall.net.
- [www.thepeerage.com/p1029.htm#i10286 Lady Dorothy Evelyn Cavendish] (англ.). — Профиль на Thepeerage.com.
Отрывок, характеризующий Макмиллан, Дороти
Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру, – не веру в какие нибудь правила, или слова, или мысли, но веру в живого, всегда ощущаемого бога. Прежде он искал его в целях, которые он ставил себе. Это искание цели было только искание бога; и вдруг он узнал в своем плену не словами, не рассуждениями, но непосредственным чувством то, что ему давно уж говорила нянюшка: что бог вот он, тут, везде. Он в плену узнал, что бог в Каратаеве более велик, бесконечен и непостижим, чем в признаваемом масонами Архитектоне вселенной. Он испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя. Он всю жизнь свою смотрел туда куда то, поверх голов окружающих людей, а надо было не напрягать глаз, а только смотреть перед собой.Он не умел видеть прежде великого, непостижимого и бесконечного ни в чем. Он только чувствовал, что оно должно быть где то, и искал его. Во всем близком, понятном он видел одно ограниченное, мелкое, житейское, бессмысленное. Он вооружался умственной зрительной трубой и смотрел в даль, туда, где это мелкое, житейское, скрываясь в тумане дали, казалось ему великим и бесконечным оттого только, что оно было неясно видимо. Таким ему представлялась европейская жизнь, политика, масонство, философия, филантропия. Но и тогда, в те минуты, которые он считал своей слабостью, ум его проникал и в эту даль, и там он видел то же мелкое, житейское, бессмысленное. Теперь же он выучился видеть великое, вечное и бесконечное во всем, и потому естественно, чтобы видеть его, чтобы наслаждаться его созерцанием, он бросил трубу, в которую смотрел до сих пор через головы людей, и радостно созерцал вокруг себя вечно изменяющуюся, вечно великую, непостижимую и бесконечную жизнь. И чем ближе он смотрел, тем больше он был спокоен и счастлив. Прежде разрушавший все его умственные постройки страшный вопрос: зачем? теперь для него не существовал. Теперь на этот вопрос – зачем? в душе его всегда готов был простой ответ: затем, что есть бог, тот бог, без воли которого не спадет волос с головы человека.
Пьер почти не изменился в своих внешних приемах. На вид он был точно таким же, каким он был прежде. Так же, как и прежде, он был рассеян и казался занятым не тем, что было перед глазами, а чем то своим, особенным. Разница между прежним и теперешним его состоянием состояла в том, что прежде, когда он забывал то, что было перед ним, то, что ему говорили, он, страдальчески сморщивши лоб, как будто пытался и не мог разглядеть чего то, далеко отстоящего от него. Теперь он так же забывал то, что ему говорили, и то, что было перед ним; но теперь с чуть заметной, как будто насмешливой, улыбкой он всматривался в то самое, что было перед ним, вслушивался в то, что ему говорили, хотя очевидно видел и слышал что то совсем другое. Прежде он казался хотя и добрым человеком, но несчастным; и потому невольно люди отдалялись от него. Теперь улыбка радости жизни постоянно играла около его рта, и в глазах его светилось участие к людям – вопрос: довольны ли они так же, как и он? И людям приятно было в его присутствии.
Прежде он много говорил, горячился, когда говорил, и мало слушал; теперь он редко увлекался разговором и умел слушать так, что люди охотно высказывали ему свои самые задушевные тайны.
Княжна, никогда не любившая Пьера и питавшая к нему особенно враждебное чувство с тех пор, как после смерти старого графа она чувствовала себя обязанной Пьеру, к досаде и удивлению своему, после короткого пребывания в Орле, куда она приехала с намерением доказать Пьеру, что, несмотря на его неблагодарность, она считает своим долгом ходить за ним, княжна скоро почувствовала, что она его любит. Пьер ничем не заискивал расположения княжны. Он только с любопытством рассматривал ее. Прежде княжна чувствовала, что в его взгляде на нее были равнодушие и насмешка, и она, как и перед другими людьми, сжималась перед ним и выставляла только свою боевую сторону жизни; теперь, напротив, она чувствовала, что он как будто докапывался до самых задушевных сторон ее жизни; и она сначала с недоверием, а потом с благодарностью выказывала ему затаенные добрые стороны своего характера.
