Макута
Макута (порт. Macuta) — денежная единица португальской Анголы. Название происходит от хлопчатобумажной ткани, использовавшейся в качестве товаро-денег.
«Макутой» в некоторых источниках называется также разменная денежная единица Демократической Республики Конго и Республики Заир ликута (likuta, мн.ч. makuta)[1][2][3].
Содержание
Ангольская макута
Чеканка монет для Анголы в макутах начата в 1762 году, 1 макута = 50 ангольским реалам.
При короле Жозе I (1750—1777) и королеве Марии I (1777—1816) чеканились: медные ¼, ½, 1 макута, серебряные 2, 4, 6, 8, 10, 12 макут[4].
В правление Жуана VI (1816—1826) чеканились медные ½, 1 и 2 макуты[5].
В правление Марии II (1828, 1834—1853) чеканились медные ½ макуты, а в 1837 году, путём надчеканки, был в два раза повышен номинал ранее выпущенных медных монет в ¼, ½, 1 и 2 макуты[6].
При короле Педру V (1853—1861) чеканились медные ½ и 1 макута[5].
После введения в 1914 году ангольского эскудо макута стала разменной денежной единицей, равной 1⁄20 эскудо или 5 сентаво. Выпускались монеты с указанием номинала в сентаво и макутах: «5 сентаво — 1 макута» — в 1927 году, «10 сентаво — 2 макуты» и «20 сентаво — 4 макуты» — в 1927—1928 годах[7].
Ликута
В 1967 году в Демократической Республике Конго вместо конголезского франка была введена новая денежная единица — заир. Разменная денежная единица, равная 1⁄100 заира, была названа «ликута» (likuta), мн.ч. — «макуты» (makuta)[8][9].
В связи с обесценением заира в 1993 году была проведена деноминация (3 000 000:1) и введён «новый заир», равный 100 «новым ликутам» (nouveau likuta, мн.ч. nouveaux makuta)[10].
Напишите отзыв о статье "Макута"
Примечания
- ↑ СН, 1993, статья «[www.numizm.ru/html/m/makuta.html Макута]».
- ↑ НС, 1980, статья «[www.numizm.ru/html/m/makuta.html Макута]».
- ↑ [www.2buh.ru/slovar/financial/34255.html «Ликута»], Б. Батлер, Б. Джонсон, Г. Сидуэл Финансы. Толковый словарь / общая ред. И. Осадчая — 2-е изд. — М.: ИНФРА-М, 2000
- ↑ Cuhaj, 2010, pp. 34-36.
- ↑ 1 2 Cuhaj, 2012, pp. 46.
- ↑ Cuhaj, 2012, pp. 47.
- ↑ Cuhaj, 2014, pp. 77.
- ↑ Cuhaj, 2014, pp. 556, 2338.
- ↑ Paper Money, 2014, pp. 1139, 1140.
- ↑ Paper Money, 2014, pp. 1144.
Литература
- [www.numizm.ru/ Нумизматический словарь] / [Автор: Зварич В.В.]. — 4-е изд.. — Львов: Высшая школа, 1980.
- [www.numizm.ru/ Словарь нумизмата] / [Авторы: Фенглер Х., Гироу Г., Унгер В.] / Пер. с нем. М. Г. Арсеньевой / Отв. ред. В. М. Потин. — 2-е изд., перераб. и доп.. — М.: Радио и связь, 1993. — ISBN 5-256-00317-8.
- Cuhaj G., Michael T. Standard Catalog of World Coins 1701—1800. — 5-е изд. — Iola: Krause Publications, 2010. — 1344 с. — ISBN 978-1-4402-1364-9.
- Cuhaj G., Michael T., Miller H. Standard Catalog of World Coins 1801—1900. — 7-е изд. — Iola: Krause Publications, 2012. — 1294 с. — ISBN 978-1-4402-3085-1.
- Cuhaj G.S., Michael T., Miller H. Standard Catalog of World Coins 1901—2000. — 42-е изд. — Iola: Krause Publications, 2014. — 2352 с. — ISBN 978-1-4402-4039-3.
- Cuhaj G.S. Standard Catalog of World Paper Money. General Issues 1961—Present. — 20-е изд. — Iola: Krause Publications, 2014. — 1160 с. — ISBN 978-1-4402-4037-9.
Отрывок, характеризующий Макута
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
