Малаховский, Ким Владимирович
Поделись знанием:
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
И сколько ни старался Кутузов удержать войска, войска наши атаковали, стараясь загородить дорогу. Пехотные полки, как рассказывают, с музыкой и барабанным боем ходили в атаку и побили и потеряли тысячи людей.
Но отрезать – никого не отрезали и не опрокинули. И французское войско, стянувшись крепче от опасности, продолжало, равномерно тая, все тот же свой гибельный путь к Смоленску.
Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
Так было (по истории) с древнейших времен и до настоящего времени. Все войны Наполеона служат подтверждением этого правила. По степени поражения австрийских войск – Австрия лишается своих прав, и увеличиваются права и силы Франции. Победа французов под Иеной и Ауерштетом уничтожает самостоятельное существование Пруссии.
Но вдруг в 1812 м году французами одержана победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем, без новых сражений, не Россия перестала существовать, а перестала существовать шестисоттысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, – невозможно.
После Бородинской победы французов не было ни одного не только генерального, но сколько нибудь значительного сражения, и французская армия перестала существовать. Что это значит? Ежели бы это был пример из истории Китая, мы бы могли сказать, что это явление не историческое (лазейка историков, когда что не подходит под их мерку); ежели бы дело касалось столкновения непродолжительного, в котором участвовали бы малые количества войск, мы бы могли принять это явление за исключение; но событие это совершилось на глазах наших отцов, для которых решался вопрос жизни и смерти отечества, и война эта была величайшая из всех известных войн…
Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.
Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 году, отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью.
| Ким Владимирович Малаховский | ||
| Научная сфера: | ||
|---|---|---|
| Место работы: |
Министерство внешней торговли СССР, Институт востоковедения РАН, Российский университет дружбы народов | |
| Учёная степень: | ||
| Учёное звание: | ||
| Альма-матер: | ||
| Известен как: |
специалист по истории Австралии и государств Океании, истории Великих географических открытий, писатель | |
| Награды и премии: |
| |
Ким Влади́мирович Малаховский (27 января 1925, Москва, СССР — 1998, Москва, Российская Федерация) — советский и российский историк, доктор исторических наук, профессор, сотрудник отдела Австралии Института востоковедения, писатель. Участник Великой Отечественной войны.
Биография
Родился 27 января 1925 года в Москве в семье историка и партийного работника В. Ф. Малаховского.
В 1943—1944 гг. курсант Пехотного училища имени Верховного Совета РСФСР. После окончания училища направлен на фронт. Воевал на Первом Белорусском фронте в качестве командира стрелкового взвода. После ранения демобилизован.
В 1944—1949 гг. студент юридического факультета МГУ. После окончания университета получил квалификацию «юрист-международник».
В 1949—1961 гг. — сотрудник Министерства внешней торговли СССР.
В 1961 году перешёл на научную работу в Институт востоковедения АН СССР, в котором проработал по 1998 год.
Работал в качестве научного сотрудника, затем был назначен на должность заведующего сектором Тихоокеанских проблем,.
В 1971—1978 гг. исполнял обязанности заместителя директора Института.
В 1964—1970 гг. — учёный секретарь Института.
С 1970 по 1998 гг. (по совместительству) профессор кафедры всеобщей истории Университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы. Читал курсы: история стран Азии, проблемы развивающихся стран.
Умер в Москве в 1998 году.
Учёные труды
В 1963 году защитил кандидатскую диссертацию «Система опеки — разновидность колониализма». Специальность 07.00.03 — Всеобщая история.
В 1967 году защитил докторскую диссертацию (по монографии) «Борьба империалистических держав за тихоокеанские острова». Специальность 07.00.03 — Всеобщая история.
Решением ВАК от 18 марта 1967 года присуждена степень доктора исторических наук.
Решением ВАК от 4 ноября 1970 года утверждён в звании профессора по кафедре всеобщей истории.
К. В. Малаховский специализировался в области изучения истории народов Австралии и Океании, истории Великих географических открытий и мореплавания, колониальной истории региона. Многократно посещал Австралию и острова Океании.
Опубликовал более 200 научных работ.
Награды
- Орден Красного Знамени
- 4 медали.
Основные работы
- Малаховский К. В. Австралия. Время перемен? Москва, изд-во «Наука», 1988, 199 с.
- Малаховский К. В. Австралия и Азия. Москва, изд-во «Наука», 1969.
- Малаховский К. В. Австралия после второй мировой войны. Москва, изд-во «Знание», 1969.
- Малаховский К. В. Борьба империалистических держав за Тихоокеанские острова. Москва, изд-во «Наука», 1966, 369 с.
- [www.skitalets.ru/books/newzealand/index.htm Малаховский К. В. Британия Южных морей. Москва, изд-во «Наука», 1973, 168 с.]
- Малаховский К. В. Будни пятого континента. Москва, изд-во «Наука», 1975, 231 с.
- Малаховский К. В. В новом Альбионе: О путешествии мореплавателя XVIII в. капитана Д. Ванкувера. Москва, изд-во «Наука», 1990, 123 с.
- Малаховский К. В. В поисках Южной Земли. Москва, изд-во «Наука», 1983, 102 с.
- Малаховский К. В. История Австралии. Москва, изд-во «Наука», 1980, 400 с.
- Малаховский К. В. История Австралийского Союза. Москва, изд-во «Наука», 1971.
- Малаховский К. В. История колониализма в Океании. Москва, изд-во «Наука», 1979, 560 с.
- Малаховский К. В. История Новой Зеландии. Москва, изд-во «Наука», 1981, 238 с.
- Малаховский К. В. История островов Кука. Москва, изд-во «Наука», 1978, 72 c.
- Малаховский К. В. Колониализм в Океании. Москва, изд-во «Наука», 1964.
- Малаховский К. В. Колониальная политика кайзеровской Германии в Океании. Колониализм. История и современность. Москва, 1968.
- Малаховский К. В. Кругосветный бег «Золотой лани». Москва, изд-во «Наука», 1980, 168 с. [www.randewy.ru/razn/drek.html Отрывок 1], [www.randewy.ru/razn/drek2.html Отрывок 2].
- Малаховский К. В. Любовь и долг: История жизни капитана Мэтью Флиндерса. — М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1985. — 112 с. — (Рассказы о странах Востока). — 40 000 экз.
- Малаховский К. В. Новь Великого океана. Москва, изд-во «Наука», 1991, 196 с.
- Малаховский К. В. Остров, открытый Магелланом (Гуам). Москва, изд-во «Наука», 1975, 128 с.
- [geography.su/books/item/f00/s00/z0000012/index.shtml Малаховский К. В. Остров райских птиц: История Папуа-Новой Гвинеи. Москва, 1976, 191 с.]
- Малаховский К. В. Пираты британской короны Фрэнсис Дрейк и Уильям Дампир. Москва, изд-во «Ломоносовъ», 2010, 296 с., ISBN 978-5-91678-072-7
- Малаховский К. В. Под Южным крестом. Москва, изд-во «Наука», 1974, 176 с.
- Малаховский К. В. Последняя подопечная (История Микронезии). Москва, 1977, 144 с.
- Малаховский К. В. Пять капитанов. Москва, изд-во «Наука», 1986, 425 с.
- Малаховский К. В. Система опеки — разновидность колониализма. Москва, изд-во «Наука», 1963, 144 с.
- Малаховский К. В. Соломоновы острова. Москва, изд-во «Наука», 1978, 96 с.
- Малаховский К. В. Трижды вокруг света. Москва, изд-во «Наука», 1982, 94 с.
- Малаховский К. В. Трижды открытая земля. Москва, изд-во «Наука», 1967.
- Австралия и Океания. Антарктида. Из серии «Страны и народы». Москва, изд-во «Мысль», 1981. (коллективная монография)
- Колониальная политика империалистических держав в Океании. Москва, изд-во «Наука», 1965. (коллективная монография)
- Независимые государства Океании. Москва, изд-во «Наука», 1984. (коллективная монография)
- Океания. Справочник. Москва, изд-во «Наука», изд.1, 1971. (коллективная монография)
- Океания. Справочник. Москва, изд-во «Наука», изд.2, 1982, 381 с. (коллективная монография)
- Андреева В. М., Малаховский К. В., Петриковская А. С. Новая Зеландия. Москва, изд-во «Наука», 1974, 303 с.
- Андреева В. М., Малаховский К. В., Петриковская А. С. Современная Австралия. Москва, изд-во «Наука», 1976. (?)
- Малаховский К. В. О состоянии и задачах советского востоковедения. «Вопросы истории», 1963, № 8.
- Малаховский К. В. Участие русских революционеров в рабочем движении Австралии. В сборнике статей: «Идеи социализма и рабочее движение в Австралии», Москва, 1981, стр. 67-85.
- Malakhovsky K.V. Problems of strengthening peace and cooperation in Asia and the Pacific basin. Moscow, «Nauka», 1975. (Reports 14). 13th Pacific Science Congress. Canada, 1975.
- Malakhovsky K.V. Soviet studies of the Pacific between the 12th and 13th congress of the Pacific science association. Moscow, «Nauka», 1975. (Reports 13). 13th Pacific Science Congress. Canada, 1975.
Напишите отзыв о статье "Малаховский, Ким Владимирович"
Литература
- Милибанд С. Д. Биобиблиографический словарь советских востоковедов / Ред. коллегия: А. И. Бендик (отв. ред.), И. С. Брагинский, А. Н. Кононов, М. А. Коростовцев, М. И. Лукьянова, В. М. Солнцев; Институт востоковедения АН СССР. ИНИОН. — М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1975. — С. 326-327. — 736 с. — 2000 экз.
 |
Эту статью следует викифицировать. Пожалуйста, оформите её согласно правилам оформления статей.
|
 |
Эта статья или раздел нуждается в переработке. Пожалуйста, улучшите статью в соответствии с правилами написания статей.
|
Отрывок, характеризующий Малаховский, Ким Владимирович
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
И сколько ни старался Кутузов удержать войска, войска наши атаковали, стараясь загородить дорогу. Пехотные полки, как рассказывают, с музыкой и барабанным боем ходили в атаку и побили и потеряли тысячи людей.
Но отрезать – никого не отрезали и не опрокинули. И французское войско, стянувшись крепче от опасности, продолжало, равномерно тая, все тот же свой гибельный путь к Смоленску.
Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
Так было (по истории) с древнейших времен и до настоящего времени. Все войны Наполеона служат подтверждением этого правила. По степени поражения австрийских войск – Австрия лишается своих прав, и увеличиваются права и силы Франции. Победа французов под Иеной и Ауерштетом уничтожает самостоятельное существование Пруссии.
Но вдруг в 1812 м году французами одержана победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем, без новых сражений, не Россия перестала существовать, а перестала существовать шестисоттысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, – невозможно.
После Бородинской победы французов не было ни одного не только генерального, но сколько нибудь значительного сражения, и французская армия перестала существовать. Что это значит? Ежели бы это был пример из истории Китая, мы бы могли сказать, что это явление не историческое (лазейка историков, когда что не подходит под их мерку); ежели бы дело касалось столкновения непродолжительного, в котором участвовали бы малые количества войск, мы бы могли принять это явление за исключение; но событие это совершилось на глазах наших отцов, для которых решался вопрос жизни и смерти отечества, и война эта была величайшая из всех известных войн…
Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.
Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 году, отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью.
Категории:
- Доктора исторических наук
- Выпускники юридического факультета МГУ
- Кавалеры ордена Красного Знамени
- Персоналии по алфавиту
- Учёные по алфавиту
- Востоковеды СССР
- Историки СССР
- Востоковеды России
- Историки России
- Океанисты
- Сотрудники Института востоковедения РАН
- Преподаватели Российского университета дружбы народов
- Участники Великой Отечественной войны
