Малая Балканская улица

Малая Балканская улица Санкт-Петербург
Общая информация
Район города	Фрунзенский
Исторический район	Купчино
Протяжённость	5070 м
Ширина	9—18 м
Ближайшие станции метро	«Купчино», «Обухово»
Почтовый индекс	192281, 192283, 192284, 192289
[osm.org/go/0zOD61oQ- на карте OpenStreetMap]
[maps.yandex.ru/-/CRgfe6oD на карте Яндекс]
[goo.gl/maps/DJH5 на карте Google]

Ма́лая Балка́нская улица — улица в историческом районе Купчино Фрунзенского административного района Санкт-Петербурга. Проходит от улицы Димитрова до Карпатской улицы.

История

Улица получила название 2 ноября 1973 года по Балканскому полуострову, наряду с Балканской площадью и Балканской улицей. Название присвоено по кустовому принципу Фрунзенского района — в честь городов и общественных деятелей стран «народной демократии».

Балканская улица

</div>

Малая Балканская улица названа так по отношению к Балканской улице, получившей название 28 октября 1968 года, но по состоянию на 2012 год не проложенной. Пробивка Балканской улицы предусмотрена тремя последними Генеральными планами города, она должна являться продолжением Белградской улицы и проходить параллельно Малой Балканской от улицы Димитрова до Софийской улицы. Фактически на 2012 год существует участок Балканской улицы от улицы Ярослава Гашека до улицы Олеко Дундича, между Волковским каналом и гипермаркетом «О'кей».

География

От улицы Димитрова до улицы Олеко Дундича Малая Балканская улица в целом идёт на юг параллельно Купчинской улице, Волковскому каналу и линии Витебской железной дороги, затем поворачивает и от Купчинской улицы идёт на восток параллельно улице Олеко Дундича.

Вдоль участка Малой Балканской улицы от дома 6 до дома 40 проходит линия электропередачи.

Жилая застройка расположена на чётной стороне улицы.

Пересечения

По увеличению нумерации домов Малую Балканскую улицу пересекают следующие магистрали:

• улица Димитрова — Малая Балканская улица примыкает к ней;
• Пловдивская улица — примыкание;
• Дунайский проспект — пересечение по путепроводу и транспортная развязка;
• улица Ярослава Гашека — пересечение;
• улица Олеко Дундича — пересечение;
• Купчинская улица — пересечение;
• Будапештская улица — пересечение;
• Загребский бульвар — примыкание;
• Бухарестская улица — примыкание;
• Малая Карпатская улица — примыкание;
• Карпатская улица — примыкание.

Транспорт

Ближайшая к Малой Балканской улице станция метро — «Купчино» Московско-Петроградской линии (кратчайшее расстояние — около 350 м по прямой). На расстоянии около 2,3 км по прямой от конца улицы находится станция «Обухово» Невско-Василеостровской линии.

В районе пересечения Малой Балканской улицы с Бухарестской улицей планировалась станция «Балканская» 5-й линии. В 2011 году её строительство было отменено в целях экономии. Таким образом ближайшими к Малой Балканской улице станциями 5-й линии будут «Дунайская» (около 1,7 км по Бухарестской улице) и «Шушары» (кратчайшее расстояние — около 1 км по прямой).

По Малой Балканской улице проходят маршруты социальных (№ 50, 54, 56, 74, 96, 157 и 159) и коммерческих автобусов (маршруты № К25, К139 и К250), а также троллейбусный маршрут № 47.

На Малой Балканской улице располагаются трамвайное («Малая Балканская улица», маршруты № 49 и 62), автобусное (маршруты № 50, 54, 56, 57, 74, 96, 157 и 159) и троллейбусное (маршрут № 47) кольца.

На расстоянии около 400 м от пересечения Малой Балканской улицы и улицы Ярослава Гашека находится железнодорожная платформа Купчино.

На расстоянии около 200 м от примыкания Загребского бульвара к Малой Балканской улице расположена грузовая железнодорожная станция Купчинская.

Общественно значимые объекты

• школа № 443 — Купчинская улица, дом 11, корпус 4;
• школа № 444 — Купчинская улица, дом 15, корпус 3;
• детский сад № 106 — дом 16, корпус 2;
• гипермаркет «О'кей» (между улицами Ярослава Гашека и Олеко Дундича) — дом 27;
• торговый центр^{[уточнить]} — улица Ярослава Гашека, дом 5;
• универсам «Пятёрочка» — дом 31;
• детский сад № 113 — дом 32, корпус 2;
• Центр эстетического воспитания Фрунзенского района — дом 36, корпус 2;
• школа № 312 — дом 36, корпус 3;
• детский сад № 47 — дом 42, корпус 2;
• Автомеханический профессиональный лицей № 77 — дом 41;
• школа № 314 — дом 44;
• отдел полиции № 7 — дом 48;
• родильный дом № 16 (между Загребским бульваром и Бухарестской улицей) — дом 54;
• школа № 603 — дом 60, корпус 3.

Литература

• Горбачевич К. С., Хабло Е. П. Почему так названы? О происхождении названий улиц, площадей, островов, рек и мостов Ленинграда. — 3-е изд., испр. и доп. — Л.: Лениздат, 1985. — С. 39. — 511 с.
• Горбачевич К. С., Хабло Е. П. Почему так названы? О происхождении названий улиц, площадей, островов, рек и мостов Санкт-Петербурга. — 4-е изд., перераб. — СПб.: Норинт, 1996. — С. 25. — 359 с. — ISBN 5-7711-0002-1.
• Городские имена сегодня и вчера: Петербургская топонимика / сост. С. В. Алексеева, А. Г. Владимирович, А. Д. Ерофеев и др. — 2-е изд., перераб. и доп. — СПб.: Лик, 1997. — С. 24. — 288 с. — (Три века Северной Пальмиры). — ISBN 5-86038-023-2.
• Владимирович А. Г., Ерофеев А. Д. Петербург в названиях улиц. — М.: АСТ ; СПб.: Астрель-СПб ; Владимир: ВКТ, 2009. — С. 43. — 752 с. — 3000 экз. — ISBN 978-5-17-057482-7.

Ссылки

• [www.citywalls.ru/search-street1703.html Обзор зданий улицы] на сайте Citywalls.ru

• [kupsilla.ru/m_balkan.htm Малая Балканская улица на сайте «Купчино. Исторический район»]

Отрывок, характеризующий Малая Балканская улица

Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.


На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.