Малле-Жорис, Франсуаза
Поделись знанием:
Долохов не отвечал ротному; он был вовлечен в горячий спор с французским гренадером. Они говорили, как и должно было быть, о кампании. Француз доказывал, смешивая австрийцев с русскими, что русские сдались и бежали от самого Ульма; Долохов доказывал, что русские не сдавались, а били французов.
– Здесь велят прогнать вас и прогоним, – говорил Долохов.
– Только старайтесь, чтобы вас не забрали со всеми вашими казаками, – сказал гренадер француз.
Зрители и слушатели французы засмеялись.
– Вас заставят плясать, как при Суворове вы плясали (on vous fera danser [вас заставят плясать]), – сказал Долохов.
– Qu'est ce qu'il chante? [Что он там поет?] – сказал один француз.
– De l'histoire ancienne, [Древняя история,] – сказал другой, догадавшись, что дело шло о прежних войнах. – L'Empereur va lui faire voir a votre Souvara, comme aux autres… [Император покажет вашему Сувара, как и другим…]
– Бонапарте… – начал было Долохов, но француз перебил его.
– Нет Бонапарте. Есть император! Sacre nom… [Чорт возьми…] – сердито крикнул он.
– Чорт его дери вашего императора!
И Долохов по русски, грубо, по солдатски обругался и, вскинув ружье, отошел прочь.
– Пойдемте, Иван Лукич, – сказал он ротному.
– Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. – Ну ка ты, Сидоров!
Сидоров подмигнул и, обращаясь к французам, начал часто, часто лепетать непонятные слова:
– Кари, мала, тафа, сафи, мутер, каска, – лопотал он, стараясь придавать выразительные интонации своему голосу.
– Го, го, го! ха ха, ха, ха! Ух! Ух! – раздался между солдатами грохот такого здорового и веселого хохота, невольно через цепь сообщившегося и французам, что после этого нужно было, казалось, разрядить ружья, взорвать заряды и разойтись поскорее всем по домам.
Но ружья остались заряжены, бойницы в домах и укреплениях так же грозно смотрели вперед и так же, как прежде, остались друг против друга обращенные, снятые с передков пушки.
Объехав всю линию войск от правого до левого фланга, князь Андрей поднялся на ту батарею, с которой, по словам штаб офицера, всё поле было видно. Здесь он слез с лошади и остановился у крайнего из четырех снятых с передков орудий. Впереди орудий ходил часовой артиллерист, вытянувшийся было перед офицером, но по сделанному ему знаку возобновивший свое равномерное, скучливое хождение. Сзади орудий стояли передки, еще сзади коновязь и костры артиллеристов. Налево, недалеко от крайнего орудия, был новый плетеный шалашик, из которого слышались оживленные офицерские голоса.
| Франсуаза Малле-Жорис | |
| Françoise Mallet-Joris | |
| Имя при рождении: |
Франсуаза Лилар / Françoise Lilar |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
13 августа 2016 (86 лет) |
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: |
писательница |
| Язык произведений: |
французский |
Франсуа́за Малле́-Жори́с (фр. Françoise Mallet-Joris, в девичестве Франсуаза Лилар, 6 июля 1930, Антверпен, Бельгия — 13 августа 2016, Бри-сюр-Марн, Департамент Сены, Франция) — бельгийская и французская писательница.
Содержание
Биография
Франсуаза Малле-Жорис родилась 6 июля 1930 года в Антверпене. Отец — министр Альберт Лилар (франц.), мать — писательница Сюзанна Лилар (франц.).
Выйдя замуж за француза, Малле-Жорис получила двойное гражданство — бельгийское и французское. Стала известна благодаря роману Монастырская обитель (Le Rempart des Béguines), в котором рассказывалось о лесбийской любви между девушкой и её мачехой.
С 1969 по 1971 год входила в состав комитета премии Фемина, в 1971 году была избрана членом Гонкуровской академии. В 1993 году стала членом Бельгийской Королевской академии языка и литературы, заняв кресло своей матери, умершей годом ранее.
Произведения
Романы
- Le Rempart des Béguines
- La Chambre Rouge
- 1957 — Les Mensonges (prix des Libraires)
- 1958 — L’Empire Céleste (премия Фемина)
- Les Personnages
- Les Signes et les Prodiges
- La Maison de Papier
- Le Jeu du Souterrain
- Allegra
- Dickie-Roi
- Un Chagrin d’Amour et d’Ailleurs
- Portrait d’un enfant non identifié
- La tristesse du Cerf-Volant
- Adriana Sposa
- Divine
- Les Larmes
- Le Clin d’oeil de l’Ange
- Le rire de Laura
- La maison dont le chien est fou
- Sept Démons dans la ville
- La double confidence
- Ni vous sans moi, ni moi sans vous…
Прочее
- Cordélia, новеллы
- Lettre à moi-même, эссе
- 1965 — Marie Mancini, Le premier amour de Louis XIV, биография (премия Монако)
- J’aurais voulu jouer de l’accordéon, эссе
- Trois âges de la nuit
- Jeanne Guyon, биография
Публикации на русском языке
- Бумажный домик: [роман]. М., Астель, 2013. — 313, [7] с. — (Уроки французского). ISBN 978-5-271-44055-7
Напишите отзыв о статье "Малле-Жорис, Франсуаза"
Примечания
Ссылки
- [www.academie-goncourt.fr/?bibliographie=1016697336 Françoise Mallet-Joris. Библиография] (фр.)
Отрывок, характеризующий Малле-Жорис, Франсуаза
– Ну, еще, еще! – подстрекал ротный командир, нагибаясь вперед и стараясь не проронить ни одного непонятного для него слова. – Пожалуйста, почаще. Что он?Долохов не отвечал ротному; он был вовлечен в горячий спор с французским гренадером. Они говорили, как и должно было быть, о кампании. Француз доказывал, смешивая австрийцев с русскими, что русские сдались и бежали от самого Ульма; Долохов доказывал, что русские не сдавались, а били французов.
– Здесь велят прогнать вас и прогоним, – говорил Долохов.
– Только старайтесь, чтобы вас не забрали со всеми вашими казаками, – сказал гренадер француз.
Зрители и слушатели французы засмеялись.
– Вас заставят плясать, как при Суворове вы плясали (on vous fera danser [вас заставят плясать]), – сказал Долохов.
– Qu'est ce qu'il chante? [Что он там поет?] – сказал один француз.
– De l'histoire ancienne, [Древняя история,] – сказал другой, догадавшись, что дело шло о прежних войнах. – L'Empereur va lui faire voir a votre Souvara, comme aux autres… [Император покажет вашему Сувара, как и другим…]
– Бонапарте… – начал было Долохов, но француз перебил его.
– Нет Бонапарте. Есть император! Sacre nom… [Чорт возьми…] – сердито крикнул он.
– Чорт его дери вашего императора!
И Долохов по русски, грубо, по солдатски обругался и, вскинув ружье, отошел прочь.
– Пойдемте, Иван Лукич, – сказал он ротному.
– Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. – Ну ка ты, Сидоров!
Сидоров подмигнул и, обращаясь к французам, начал часто, часто лепетать непонятные слова:
– Кари, мала, тафа, сафи, мутер, каска, – лопотал он, стараясь придавать выразительные интонации своему голосу.
– Го, го, го! ха ха, ха, ха! Ух! Ух! – раздался между солдатами грохот такого здорового и веселого хохота, невольно через цепь сообщившегося и французам, что после этого нужно было, казалось, разрядить ружья, взорвать заряды и разойтись поскорее всем по домам.
Но ружья остались заряжены, бойницы в домах и укреплениях так же грозно смотрели вперед и так же, как прежде, остались друг против друга обращенные, снятые с передков пушки.
Объехав всю линию войск от правого до левого фланга, князь Андрей поднялся на ту батарею, с которой, по словам штаб офицера, всё поле было видно. Здесь он слез с лошади и остановился у крайнего из четырех снятых с передков орудий. Впереди орудий ходил часовой артиллерист, вытянувшийся было перед офицером, но по сделанному ему знаку возобновивший свое равномерное, скучливое хождение. Сзади орудий стояли передки, еще сзади коновязь и костры артиллеристов. Налево, недалеко от крайнего орудия, был новый плетеный шалашик, из которого слышались оживленные офицерские голоса.
