Малли, Теодор Степанович

Теодор Степанович Малли (англ. Theodore Mally; 1894, Темешвар, Трансильвания, Австро-Венгрия — 20 сентября 1938, Москва) — бывший католический священник, ставший советским разведчиком (майор госбезопасности). Член компартии с января 1920 года.

Биография

Учился на философском и богословском факультетах Венского университета.

Был посвящён в сан католического священника до начала Первой мировой войны. Студентом мобилизован на фронт. Во время боевых действий австро-венгерской армии в Карпатах был произведён в капелланы. Был ранен, в 1916 году попал в плен.

Я видел все ужасы войны, видел, как умирают в окопах молодые парни с отмороженными конечностями. Меня переводили из лагеря в лагерь, и я голодал наравне со всеми остальными пленными. Нас заедали вши, многие умирали от тифа. Я потерял веру в Бога, и, когда вспыхнула революция, я примкнул к большевикам. Я порвал со своим прошлым. Я не венгр, не священник, не христианин, ни даже чей-то сын. Я был лишь солдатом, пропавшим без вести. Я стал коммунистом и остался им до сих пор.

— Теодор Малли

После освобождения из лагеря для военнопленных в 1918 году добровольно вступил в РККА. Участник Гражданской войны в России.

С 1921 года в органах ВЧК-ОГПУ. С 1926 года в центральном аппарате ОГПУ. В 1930-х годах сотрудник иностранного отдела ГУГБ НКВД СССР. Руководитель лондонской нелегальной резидентуры. Наиболее известен совместным с А. Г. Дейчем (входившим в его группу с апреля 1936 года) привлечением к сотрудничеству — вербовкой молодых студентов Оксфордского университета: К. Филби, Г. Бёрджеса, Д. Маклина и других.

В июле 1937 года был отозван в Москву, жил на ул. Малая Лубянка, д. 5, кв. 111. Арестован 7 марта 1938 года, расстрелян 20 сентября. Захоронен на Коммунарке.

В 1956 году реабилитирован посмертно.

Библиография

• Антонов В. С., Карпов В. Н. Расстрелянная разведка. — М.: Международные отношения, 2008. — 304 с. — (Секретные миссии). — 2000 экз. — ISBN 978-5-7133-1328-9.

Ссылки

• Биографии: [www.law-order.ru/reference/ru_m/t61033.html], [rusrazvedka.narod.ru/base/htm/malli.html]
• [www.rg.ru/Prilog/vvd/1009/2.htm Крестный отец «Кембриджской пятерки» // РГ]

Отрывок, характеризующий Малли, Теодор Степанович

крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.