Малоглазый макрурус

Малоглазый макрурус
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Животные Подцарство:  Эуметазои Без ранга:  Двусторонне-симметричные Без ранга:  Вторичноротые Тип:  Хордовые Подтип:  Позвоночные Инфратип:  Челюстноротые Группа:  Рыбы Группа:  Костные рыбы Класс:  Лучепёрые рыбы Отряд:  Трескообразные Семейство:  Долгохвостовые Род:  Albatrossia Jordan & Evermann, 1898 Вид:  Малоглазый макрурус
Международное научное название
Albatrossia pectoralis (Gilbert, 1892)
Синонимы
Coryphaenoides pectoralis (Gilbert, 1892) Macrurus magnus Gill et Townsend, 1897
Ареал
Систематика на Викивидах Поиск изображений на Викискладе

Малогла́зый макру́рус, малогла́зый долгохво́ст (лат. Albatrossia pectoralis) или гренадёр — вид глубоководных промысловых лучепёрых рыб, широко распространённых в северной части Тихого океана. Принадлежит к отряду трескообразные и является единственным представителем рода Albatrossia.

Малоглазый — один из наиболее крупных долгохвостов и иногда упоминается как гигантский макрурус, что отражено и в английском названии рыбы (англ. giant grenadier).

История изучения

Своё латинское название долгохвост получил в честь американского научного судна «Альбатрос», на котором работал Чарльз Гилберт, впервые поймавший данную рыбу в конце XIX века.

Учёные отмечают недостаточную изученность их жизненного цикла и распределения.

Описание

Внешний вид

Макрурус имеет массивное тело, широкую голову и лентовидную, сужающуюся хвостовую часть, сам хвостовой плавник практически нитевидный.

Рыло незначительно выдаётся над верхней челюстью, зубы на которой расположены в два ряда, на нижней — в один.

Первый спинной плавник узкий и высокий, имеет 7—9 лучей, брюшной также неширокий, имеет 7—8 лучей. Второй спинной и анальный плавники низкие, продолговатые, переходящие в хвостовой, причём второй спинной плавник начинается заметно раньше анального.

Чешуя серо-коричневая, со стальным отливом, однотонная. Плавники, боковая линия и нижняя поверхность рыла более тёмные. Чешуя легко опадает; особи, её не имеющие, светлые, с рисунком чешуйных карманов.

Размеры

Малоглазый долгохвост является одним из наиболее крупных макрурусов, достигая 210 см в длину, масса тела может составлять несколько десятков килограммов.

В уловах обычно преобладают особи в возрасте 6—12 лет, имеющие массу до 4 килограммов, длиной 60—110 см.

Данный макрурус характеризуется высоким темпом роста, достигая к концу первого года жизни в среднем 16 см. Наибольший прирост наблюдается в первые 5—6 лет, к исходу которых рыбы достигают порядка 65 см.

Половой диморфизм

Рыбе присущ чёткий половой диморфизм, заключающийся в превосходстве самок как по максимальным, так и по средним размерным показателям, в остальном же особи внешне схожи.

Распространение и среда обитания

Малоглазый долгохвост обитает в северной части Тихого океана, являясь здесь одной из наиболее многочисленных и распространённых глубоководных рыб. Встречается от побережья острова Хонсю до мыса Наварин, вдоль Командорских и Алеутских островов и у побережья Северной Америки до Калифорнийского полуострова. Наиболее многочислен в Охотском море у берегов Камчатки и в водах северных Курильских островов.

Отмечается на глубинах от 140 до 3500 м, обычно в диапазоне 500—1200 м, молодь часто обитает в пелагиали на глубинах 200—1200 м.

Макрурус обитает в холодной воде (до 8 °C), в местах наибольших скоплений рыбы вода имеет температуру в диапазоне 2,5—4 °C.

Наблюдения показывают, что размер долгохвоста меняется в зависимости от среды обитания: так, наименьший средний размер имеют особи, выловленные в Охотском море; в водах Курил и Камчатки рыба крупней, достигая наибольшей длины в Беринговом море.

В 2010 году учёные впервые выловили особь долгохвоста у Фолклендских островов. Появление эндемичного северотихоокеанского вида в южной части Атлантики объяснили миграцией вместе с глубоководными течениями.

Размножение и образ жизни

Гигантский макрурус является икромечущим видом, становясь половозрелым в возрасте 5—11 лет при размерах 65—100 см.

Особенностью образа жизни долгохвоста является раздельное обитание самок и самцов. Раньше отмечалось, что женские особи обычно ловятся на глубине 300—700 м, а мужские — ниже. Дальнейшие исследования показали, что на глубинах до 900 метров доля самцов незначительна, в диапазоне 1200—1300 м наблюдается примерно равное соотношение полов, а дальше преобладают мужские особи.

Нерест продолжается весь год, с наибольшей активностью в зимне-весеннем периоде в Охотском море и в весенне-летнем периоде в остальных районах, на значительных глубинах. Половозрелая самка содержит несколько десятков (до 400) тысяч икринок диаметром около 1,5 мм.

Молодь рыбы обитает в толще воды, переходя к придонному образу жизни при достижении размеров 50—60 см.

Не существует единой точки зрения на продолжительность жизни данного вида. Ранее считалось, что она составляет 9 лет, однако выводы были сделаны на основании ограниченных данных. Дальнейшие исследования по чешуе и отолитам показали, что предельный возраст намного больше, причём он также зависит от места обитания особи: от немногим более 20 лет в Охотском море и водах Курил до 40 лет в Беринговом море. Применение радиометрических методов позволяет предполагать, что максимальный возраст макруруса составляет 56 лет, однако подтверждённая продолжительность жизни не превышает 32 года для самок и 27 лет для мужских особей.

Питание

Основной пищей долгохвоста являются ракообразные (креветки, крабы) и различные рыбы (анчоусы, минтай, бычки и др.), в рацион также входят головоногие и черви.

Максимальная пищевая активность характерна в летний период (с июня по сентябрь). Предполагается, что после пика нереста, приходящегося на промежуток с марта по июнь, данный вид начинает активно откармливаться.

Макрурус и человек

Мясо рыбы характеризуется повышенным содержанием белков и в то же время низким содержанием липидов, что позволяет использовать его в диетической продукции. Крупная печень с высоким содержанием жира и витаминов и икра хорошего вкусового качества пригодны для приготовления консервов.

Долгохвосты использовались для корма пушных зверей и для переработки в жиромучную продукцию, кроме того возможна переработка рыбы в сурими.

Несмотря на большую биомассу макрурусов в тихоокеанских водах и возможность осуществления промысла круглый год, запасы рыбы в прикамчатских водах недоиспользуются, что учёные связывают со сложностью добычи на больших глубинах в этих районах, отсутствием спроса и технологий переработки.

Литература

• Токранов А. М., Орлов А. М., Шейко Б. А. Промысловые рыбы материкового склона прикамчатских вод. — Петропавловск-Камчатский: Камчатпресс, 2005. — 59 с. — ISBN 5-9610-0022-2.
• Жизнь животных. Том 4. Ланцетники. Круглоротые. Хрящевые рыбы. Костные рыбы / под ред. Т. С. Расса, гл. ред. В. Е. Соколов. — 2-е изд. — М.: Просвещение, 1983. — 575 с. — 300 000 экз.

Ссылки

• [image074.mylivepage.ru/chunk74/1003110/2678/%D0%9C%D0%B0%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%BB%D0%B0%D0%B7%D1%8B%D0%B9%20%D0%BC%D0%B0%D0%BA%D1%80%D1%83%D1%80%D1%83%D1%81%20Albatrossia%20pectoralis.JPG Фотография улова макрурусов]

Отрывок, характеризующий Малоглазый макрурус

– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.