Малое Псеушхо

Аул Малое Псеушхо адыг. Псыушхъо цIыкIу, Кодэшъахьып Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Краснодарский крайКраснодарский край Муниципальный район Туапсинский Сельское поселение Георгиевское Координаты 44°07′00″ с. ш. 39°18′11″ в. д.44.11667° с. ш. 39.30306° в. д. / 44.11667; 39.30306    Глава сельского поселения Коджешау Инвербий Айдамирканович Основан в 1905 году Первое упоминание в 1870 году Высота центра 143 м Тип климата субтропический морской (Cfa) Население ↗253 человек (2010) Национальный состав адыги, русские Конфессиональный состав мусульмане-сунниты, православные Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 86167 Почтовый индекс 352 822 Автомобильный код 23, 93, 123 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=03655407131 03 655 407 131] Малое Псеушхо Москва Краснодар Туапсе Малое Псеушхо

К:Населённые пункты, основанные в 1905 году

Ма́лое Псеушхо́ (адыг. Псыушхъо цIыкIу, Кодэшъахьып) — шапсугский аул в Туапсинском районе Краснодарского края. Входит в состав муниципального образования «Георгиевское сельское поселение».

География

Аул расположен в южной части Туапсинского района, в бассейне реки Малое Псеушхо. Находится в 8 км к югу от административного центра — Георгиевское, в 30 км к северо-востоку от районного центра Туапсе и в 112 км к югу от города Краснодар.

Граничит с землями населённых пунктов: Большое Псеушхо на юге и Георгиевское на севере.

Населённый пункт расположен на южном склоне Главного Кавказского хребта и окружён горными грядами со смешанным сосновым и лиственным лесом. Средние высоты на территории села составляют 143 метра над уровнем моря. Наивысшей точками в окрестностях аула являются горы — Большое Псеушхо (1100 м), Тхихурай (924 м) и т.д. К северо-востоку от аула расположена скала Шокуш.

Гидрографическая сеть представлена бассейном реки Малое Псеушхо. Речка Малое Псеушхо образуется при слиянии рек Напсиотам и Тхашомчук в центре аула. Также в пределах аула в Малое Псеушхо несут свои воды — Колокотук, Хакужук и Мезецу. К востоку от аула расположено урочище — Дешеньикашеф. К западу расположено популярное у туристов и священное для местного населения — озеро Хыжи.

Климат в ауле субтропический. Среднегодовая температура воздуха составляет около +12,5°С, со средними температурами июля около +22,5°С, и средними температурами января около +4°С. Среднегодовое количество осадков составляет около 1100 мм в год. Основная часть осадков выпадает в зимний период. Важную роль также играют холодные воздушные массы дующие из северного склона Главного Кавказского хребта через перевалы.

Этимология

Своё название аул получил от реки Малое Псеушхо, стекающего с северо-восточного склона хребта Пеус.

Гидроним Псеушхо (адыг. Псыушхъо) в переводе означает «голубая река (вода)», где псы — «река (или вода)», а (у)шхъо — «голубая».

Среди местного населения также сохранилось и другое название аула — Кодэшъахьып, что в переводе с адыгейского языка означает — «место приношений Кодешу». Кодеш в прошлом считалось божеством моря у причерноморских адыгов.

История

До окончания Кавказской войны, на месте современного населённого пункта существовал шапсугский аул Кодэшъахьып, который был разрушен в ходе военных действий и заброшен в период мухаджирства.

В русских военных картах 1870 года на данном месте ещё значилось черкесское селение Кодэшъахьып, расположенное в восьми километрах от станицы Георгиевской.

Однако первые сведения о современном ауле Малое Псеушхо относятся уже к 1905 году. Тогда по сведениям исследователей в ауле проживало всего 20 черкесских семей.

По ревизии от 1 января 1917 года аул Малое Псеушхо числилась в составе Туапсинского округа Черноморской губернии.

По ревизии от 26 апреля 1923 года аул Малое Псеушхо зарегистрирован в составе Вельяминовской волости Туапсинского района Черноморского округа Кубано-Черноморской области.

14 сентября 1924 года аул Малое Псеушхо передан из Туапсинского района в состав Шапсугского национального района Северо-Кавказского края.

16 апреля 1940 года при упразднении Шапсугского национального района, аул возвращен в состав Туапсинского муниципального района.

Население

Численность населения
1999	2010
252	↗253

Национальный состав

По данным Всероссийской переписи населения 2010 года:

Народ	Численность, чел.	Доля от всего населения, %
адыги	223	88,1 %
русские	16	6,3 %
украинцы	6	2,4 %
другие	8	3,2 %
всего	253	100 %

Инфраструктура

В ауле отсутствуют школа, детский сад и больница. Ближайшие объекты социальной инфраструктуры находятся в центре сельского поселения — Георгиевское.

Экономика

Как и в других населённых пунктах горной зоны Туапсинского района главную роль в экономике села играет садоводство. В окрестностях села разбиты яблоневые, фундуковые и прочие сады. В долинах рек сохранились заброшенные и заросшие со времён Кавказской войны — Старые Черкесские Сады.

В сфере туризма развиты туристические походы в окрестные горы, хребты, водопады и ущелья. Довольно часто посещаются сохранившиеся в окрестностях аула древние дольмены.

Ислам

До 1930-х годов в ауле имелась одна мечеть. В годы атеистической политики в СССР, мечеть была закрыта и превращён в склад.

Ныне в Малой Псеушхе ведётся строительство новой аульской мечети.

Улицы

Улицы

Комсомольская

Лесная

Тхагушева

Переулки

Комсомольский

Хакужук

Ссылки

• [www.kurorttuapse.ru/history/p2.htm Малое Псеушхо на сайте «Курорты Туапсе»]
• [www.ru-zip.com/city/56568/ Почтовые индексы — Аул Малое Псеушхо]
• [www.gosspravka.ru/23/036/000041.html Коды ОКАТО и ОКТМО — Малое Псеушхо]

Отрывок, характеризующий Малое Псеушхо

– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.