Малышкин, Василий Фёдорович

Василий Фёдорович Малышкин

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Васи́лий Фёдорович Малы́шкин (29 декабря 1896, Марковский рудник, близ Юзовки — 1 августа 1946, Москва) — бывший советский генерал-майор (1941). Участник «власовского» движения. Начальник главного организационного управления Комитета освобождения народов России (КОНР).

Семья и образование

Родился в семье бухгалтера. Окончил Новочеркасскую гимназию (1916) и ускоренный курс Чугуевского военного училища (1917), Военную академию РККА (1927).

Военная служба

• В 1917 — прапорщик 252-го запасного пехотного полка.
• В апреле 1918 добровольно вступил в Красную армию, был командиром роты 2-го Донецкого советского полка.
• В 1919 вступил в ВКП(б).
• С мая 1919 — командир батальона и помощник командира 334-го стрелкового полка.
• С сентября 1919 — командир 339-го стрелкового полка.
• С февраля 1920 — командир 351-го стрелкового полка.
• С апреля 1920 — командир 174-го стрелкового полка.
• С октября 1921 — командир 7-го Кавказского стрелкового полка.
• В 1924—1927 учился в Военной академии РККА.
• В июне 1927 — октябре 1930 — начальник штаба 33-й стрелковой дивизии в Могилёве.
• В октябре 1930 — ноябре 1931 — начальник штаба Высших стрелково-тактических курсов усовершенствования командного состава «Выстрел».
• В 1931—1933 начальник сектора Управления военно-учебных заведений РККА.
• В 1933—1935 начальник Киевской пехотной школы.
• В мае 1935 — декабре 1936 — военный комиссар и командир 99-й стрелковой дивизии.
• В декабре 1936 — августе 1937 — заместитель начальника штаба Забайкальского военного округа.
• В августе 1937 — августе 1938 — начальник штаба 57-го особого корпуса в Монголии.
• 9 августа 1938 был арестован, обвинён в участии в антисоветском заговоре и шпионаже. На суде отказался от данных под пытками показаний, после чего его дело было отправлено на доследование. В октябре 1939 года освобождён.
• С декабря 1939 — старший преподаватель Военной академии Генерального штаба.
• С 18 декабря 1939 — комбриг
• В июле 1941, после начала Великой Отечественной войны, был назначен начальником штаба 19-й армии.
• С 7 октября 1941 — генерал-майор.
• В октябре 1941 вместе с армией оказался в окружении, 24 октября был взят в плен.
• За время службы в Красной армии был награждён орденами Красного Знамени и «Знак Почёта».

«Власовец»

Содержался в лагерях военнопленных под Смоленском и Фюрстенбергом. В плену заявил о готовности сотрудничать с немецкими властями. С 1942 преподавал на курсах пропагандистов в Вульгайде, с июля 1942 — помощник начальника курсов по учебной части. С начала 1943 работал в отделе пропаганды Верховного командования вермахта, где познакомился с генералом А. А. Власовым, с этого времени был одним из его ближайших помощников. Руководил Первой антибольшевистской конференцией бывших бойцов и командиров РККА, проходившей в школе Русской освободительной армии в Дабендорфе. В июле 1943 года выезжал в Париж, где выступил перед эмигрантами с критикой «царского строя», к которому не может быть возврата, и определил главную задачу «власовского» движения как «уничтожение большевизма и власти Сталина».

В 1944 возглавлял группу пропагандистов, действовавшую в русских батальонах, входивших в состав немецких войск во Франции. С ноября 1944 — член президиума Комитета освобождения народов России (КОНР), начальник Главного организационного управления КОНР. В конце апреля 1945 был назначен уполномоченным на переговорах представителей «власовцев» с командованием американской армии.

В мае 1945 был интернирован американцами, содержался в Аугсбурге, Секкепхаймсе и Оберруселе. Написал для американской разведки записку о подготовке командного состава Красной армии. 25 марта 1946 года был передан представителям советского командования.

Тюрьма, суд, казнь

В 1946 находился в заключении в Москве. На следствии признал себя виновным, заявил следователю, что «на протяжении ряда лет я относился враждебно к Советской власти, считая, что Советское правительство проводит чуждую интересам народов политику, в результате чего крестьяне и рабочие лишены всяких прав и живут в нужде»^[где?].

Непредсказуемость поведения Малышкина, как и некоторых других «власовцев» (существовали опасения, что подсудимые могут начать излагать свои взгляды, «объективно совпадающие с настроениями определённой части населения, недовольной Советской властью»), привела к тому, что судебный процесс над ними был объявлен закрытым. На суде признал себя виновным. Приговорён к смертной казни Военной коллегией Верховного суда СССР. 1 августа 1946 повешен во дворе Бутырской тюрьмы. Останки казнённых кремировали и захоронили в безымянном рву Донского монастыря.

Библиография

• Александров К. М. Офицерский корпус армии генерал-лейтенанта А. А. Власова. Биографический справочник. СПб., 2001.
• Штрик-Штрикфельдт В. К. Против Гитлера и Сталина. Генерал Власов и Русское Освободительное движение. М.: Посев, 1993.

Ссылки

• [www.hrono.ru/biograf/bio_m/malyshkin.html Биография]

Отрывок, характеризующий Малышкин, Василий Фёдорович

Денисов, Петя и эсаул, сопутствуемые несколькими казаками и гусаром, который вез пленного, поехали влево через овраг, к опушке леса.


Дождик прошел, только падал туман и капли воды с веток деревьев. Денисов, эсаул и Петя молча ехали за мужиком в колпаке, который, легко и беззвучно ступая своими вывернутыми в лаптях ногами по кореньям и мокрым листьям, вел их к опушке леса.
Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
– Пленного дайте сюда, – негромко сказал Денисоп, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался то на барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и на дороге, стараясь не пропустить чего нибудь важного.
– Пг'идет, не пг'идет Долохов, надо бг'ать!.. А? – сказал Денисов, весело блеснув глазами.
– Место удобное, – сказал эсаул.
– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг'ами. И по выстг'елу…
– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.