Малькольм III

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Малькольм III (король Шотландии)»)
Перейти к: навигация, поиск
Малькольм III
гэльск. Máel Coluim mac Donnchada,
англ. Malcolm III
<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Малькольм III, король Шотландии</td></tr>

король Альбы (Шотландии)
17 марта 1058 — 13 ноября 1093
Коронация: 25 марта 1058, Скун
Предшественник: Лулах
Преемник: Дональд III
 
Рождение: 26 марта 1031(1031-03-26)
Шотландия
Смерть: 13 ноября 1093(1093-11-13) (62 года)
Алнвик, Нортумберленд, Англия
Род: Данкельдская династия
Отец: Дункан I
Мать: Сибилла Нортумбрийская
Супруга: 1-я: Ингеборга Финнсдоттир
2-я: Маргарита Шотландская
Дети: От 1-го брака:
сыновья: Дункан II, Дональд, Малькольм
От 2-го брака:
сыновья: Эдуард, Эдмунд, Эдгар, Александр I, Давид I, Этельред
дочери: Эдгита, Мария

Малькольм III Великий Вождь (гэльск. Máel Coluim mac Donnchada, англ. Malcolm III Canmore, 26 марта 1031 — 13 ноября 1093) — король Альбы (Шотландии) (10581093), сын короля Дункана I.



Биография

Малькольм III стал королём Шотландии после убийства Лулаха.

В 1070 году обвенчался вторым браком с Маргаритой, внучкой английского короля Эдмунда II. Королева попыталась реформировать шотландскую церковь во французском духе, хотя с почтением относилась к традициям отшельничества, заложенным святым Колумбой. Она уговорила мужа созвать собор высшего духовенства страны, на котором сама председательствовала, в то время как король выполнял роль переводчика. Маргарите удалось устранить ряд нарушений, присутствовавших в шотландской церкви.

В 1077 году в Шотландии начались внутренние междоусобицы. Правитель Морея Маэлснехтайн (англ.), повзрослевший сын Лулаха, заявил о своих притязаниях на шотландский престол и поднял мятеж. Малькольм одержал над ним победу, но сохранил ему жизнь, и Маэлснехтайн дожил до 1085 года. Начиная с этого времени и до 1091 года Шотландия жила в мире.

В 1091 году Малькольм, недовольный правлением Вильгельма II Рыжего, собрал армию и напал на Англию, но затем оба короля возобновили мирный договор в Абернети. Однако Вильгельм не очень хотел соблюдать условия договора, и напряжённость между Англией и Шотландией сохранялась. В 1093 году Вильгельм II тяжело заболел. Испугавшись адских мук за нарушение договора, он пригласил Малькольма в Глостер для новых переговоров. Но пока тот добрался до места их проведения, Вильгельм выздоровел. Он встретил Малькольма грубо и потребовал от него явиться в Лондон на Суд баронов для решения спорных вопросов. Малькольм заявил, что не считает себя вассалом английского короля, и вернулся домой. Понимая, что в такой ситуации война неизбежна, он решил нанести удар первым. Собрав армию, в ноябре 1093 года Малькольм перешёл границу с намерением осадить крепость Алнвик. Но там он попал в засаду и погиб от руки своего родственника Аркила Морела, стюарда (англ.) Бамборо. В том же сражении был смертельно ранен и его старший сын Эдуард.

Напишите отзыв о статье "Малькольм III"

Литература

  • Мак-Кензи Агнес. Рождение Шотландии / Перевод, научная ред., вступит. статья С. В. Иванова. — СПб.: Евразия, 2003. — 336 с. — (Clio fundationis). — 1 500 экз. — ISBN 5-8071-0120-0.

Ссылки

  • [www.fmg.ac/Projects/MedLands/SCOTLAND.htm#_Toc253996187 SCOTLAND, KINGS] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 20 октября 2011. [www.webcitation.org/65NpqaiGR Архивировано из первоисточника 12 февраля 2012].

Отрывок, характеризующий Малькольм III

– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.