Мальмберг, Лаури

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Лаури Мальмберг
фин. Kaarlo Lauri Torvald Malmberg
Дата рождения

8 мая 1888(1888-05-08)

Место рождения

Гельсингфорс, Нюландская губерния, Великое княжество Финляндское, Российская империя

Дата смерти

14 марта 1948(1948-03-14) (59 лет)

Принадлежность

Германская империя Германская империя
Финляндия Финляндия

Годы службы

19141918
19181944

Звание

генерал-лейтенант

Командовал

Силы обороны Финляндии
17 апреля по 2 октября 1925)
Охранный корпус Финляндии
1928 по 1944)

Сражения/войны

Первая мировая война
Гражданская война в Финляндии
Советско-финская война (1939—1940)
Советско-финская война (1941—1944)

Награды и премии


Каарло Лаури Торвальд Мальмберг (фин. Kaarlo Lauri Torvald Malmberg, 8 мая 1888, Гельсингфорс — 14 марта 1948, Хельсинки) — финский военный деятель, генерал-лейтенант, один из создателей финской армии.

Во время Первой мировой войны Мальмберг воевал на германском Восточном фронте в составе 27-го прусского егерского батальона, состоявшего из финских егерей. В годы гражданской войны был командиром 1-го артиллерийского полка. В 19241925 годах — министр обороны Финляндии; с 17 апреля по 2 октября 1925 — главнокомандующий силами обороны Финляндии.

В 1928 году Лаури Мальмберг возглавил Охранный корпус Финляндии и руководил им до 1944 года (с небольшим перерывом в 1941). К 1938 году Корпус насчитывал 100 тысяч членов и ещё 30 тысяч в юношеских подразделениях, а число участников его различных мероприятий составило 1 млн человек.

В феврале—марте 1932 генерал Мальмберг сочувственно отнёсся к праворадикальному антиправительственному мятежу Движения Лапуа (к которому примкнули многие бойцы Охранного корпуса), но воздержался от оказания практической поддержки мятежникам.

После начала Зимней войны Мальмберг занял также пост главнокомандующего силами территориальной обороны. Во многом именно благодаря ему Финляндия успешно провела Зимнюю войну. Во время Войны-продолжения выступал за присоединение Карелии к Финляндии. После выхода Финляндии из войны в 1944 году уволен в отставку.





Семья

Отцом Лаури Мальмберга был ректор Эмиль Мальмберг, матерью — писательница Айно Перениус. В 1918 Мальмберг вступил в брак с Рагни Стольберг[1][2].

Образование

Окончив в 1908 году Гельсингфорсскую общую финскую школу, Мальмберг вступил в Южнофинляндское землячество, объединявшее студентов Южной Финляндии. Обучение он продолжил на инженерно-механическом факультете Гельсингфорсского технологического университетеа, по окончании которого в 1914 году получил степень магистра инженерных наук. Также Мальмберг часто совершал ознакомительные поездки в воинские части зарубеж, в том числе в Швецию, Англию и Германию[1][2].

Напишите отзыв о статье "Мальмберг, Лаури"

Примечания

  1. 1 2 Suomen jääkärien elämäkerrasto, WSOY Порвоо, 1938
  2. 1 2 Suomen jääkärien elämäkerrasto 1975, Вааса, 1975 ISBN 951-99046-8-9

Литература

  • Е. Ернстрём: Jääkärit maailmansodassa, Sotateos oy, Хельсинки, 1933.
  • Л. Харвила, М. Алайоки, М. О. Ринтанен и М. Ванонен, Tykkimies 1960, Suomen kenttätykistön säätiön vuosikirja n:o 3, Kirjapaino Vaasa Oy, Вааса, 1960.

Ссылки

  • [www.hrono.ru/biograf/bio_m/malmberg.html Биографический указатель]

Отрывок, характеризующий Мальмберг, Лаури

– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.