Мальцев, Семён Петрович

Семён Петрович Мальцев
Дата рождения	7 апреля 1901(1901-04-07)
Место рождения	г. Балта, Подольская губерния, Российская империя
Дата смерти	6 февраля 1943(1943-02-06) (41 год)
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	танковые войска
Годы службы	1922—1943
Звание	полковник (1942)
Командовал	2-й танковый корпус
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Семён Петрович Мальцев (7 апреля 1901 — 6 февраля 1943) — советский военачальник, участник Великой Отечественной войны.

Биография

Семён Петрович Мальцев родился 7 апреля 1901 года в городе Балта в еврейской семье.

С ноября 1917 года по апрель 1918 года в Красной гвардии. Участник Гражданской войны в России. В составе красногвардейского отряда участвовал в боях гайдамаками, петлюровцами и германскими войсками. После неудачных боёв с немцами под Бирзулой скрывался в родном городе и в Одессе. В конце 1918 года перебрался в Новороссийск, где работал в порту и на ж/д станции. Затем уехал в Ростов-на-Дону, где также работал в порту и на заводе. В октябре 1919 года арестован «за агитацию среди рабочих и солдат». После захвата Ростова-на-Дону войсками 1-й Конной армии освобождён из под стражи. В январе — феврале 1920 года в составе особой группы при политическом отделе 1-й Конной армии участвовал в боях с войсками генерала А. И. Деникина, был ранен. С декабря 1921 года по апрель 1922 года комиссар особого отряда незаможников.

В сентябре 1922 года С. П. Мальцев призван в Красную Армию и краснофлотцем-политбойцом направлен в 6-й авиаотряд. В дальнейшем на различных политических руководящих должностях. В январе 1931 года назначен военным комиссаром Балаклеевского артиллерийского склада № 29 и начальником строительства Балаклеевского артиллерийского завода. В том же году экстерном окончил пехотную школу. В 1936 году окончил Военную академию механизации и моторизации РККА им. И. В. Сталина и вскоре назначен исполняющим должность начальника 1-й части штаба 8-й отдельной механизированной бригады.

Начало Великой Отечественной войны встретил, находясь на учёбе в Академии Генштаба РККА имени К. Е. Ворошилова. По её окончании, в июле 1941 года назначен начальником штаба 11-го танкового корпуса. В августе того же года — начальник штаба 109-й танковой дивизии. Во время Ельнинской наступательной операции, несмотря на полученный в ходе боя перелом руки, продолжал руководить штабом дивизии. В марте 1942 года назначен командиром учебного полка резерва Красной Армии. Через два месяца переведён на должность начальника штаба 2-го танкового корпуса. С 28 мая по 9 июня 1942 года временно исполнял должность командира корпуса. Участвовал в планировании боевых действий корпуса в оборонительной фазе Сталинградской битвы.

6 февраля 1943 года Семён Петрович Мальцев погиб в бою в ходе Ворошиловградской наступательной операции. Похоронен в Луганске.

Награды

• орден Ленина
• орден Красного Знамени
• орден Суворова 2-й степени
• медаль «XX лет Рабоче-Крестьянской Красной Армии»

Источники

Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комкоры. Военный биографический словарь / Под общей редакцией М. Г. Вожакина. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2006. — Т. 2. — С. 151. — ISBN 5-901679-08-3.

Отрывок, характеризующий Мальцев, Семён Петрович

Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.


На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.