Малюшицкий, Николай Кириллович

Николай Кириллович Малюшицкий (укр. Микола Кирилович Малюшицький, 14 (26) января 1872, Белыничи (ныне Могилёвской области Белоруссии) — 28 августа 1929, Киев) — белорусский и украинский советский учёный- растениевод и физиолог растений, специалист в области прикладной ботаники, агрохимии, растениеводства, селекции и агротехники сельскохозяйственных культур. Профессор (1921). Академик. Действительный член АН Белорусской ССР (с 1928).

Биография

Из дворян. Выпускник Московского сельскохозяйственного института (1898).

В 1900—1914 преподавал на кафедре ботаники агрономического факультета Киевского политехнического института, в 1914—1920 — директор и заведующий отделом прикладной ботаники Киевской краевой сельскохозяйственной исследовательской станции.

С 1921 года заведовал кафедрой растениеводства Киевского сельскохозяйственного института (ныне — Национальный университет биоресурсов и природопользования). Руководил секцией физики и химии грунтов, проводил роботу по изучению биологии и селекции картофеля.

Академик Белорусской академии наук, профессор Н. К. Малюшицкий — организатор, первый директор и научный руководитель Центральной картофельной опытной станции в совхозе «Большая Слепянка» на юго-восточной окраине г. Минска (1928).

Профессор Н. К. Малюшицкий был членом Постоянной комиссии по изучению природных богатств Украины, комиссии по изучению сортов сельскохозяйственных растений и урожая при кафедре биологии сельскохозяйственных растений (1928), активным участником Киевского общества сельского хозяйства и сельскохозяйственной промышленности, одновременно преподавая на сельскохозяйственных курсах при этом обществе.

Скончался 28 августа 1929 года. Урна с его прахом захоронена в стене одного из учебных корпусов Национального университета биоресурсов и природопользования по улице Героев Обороны № 13.

Научная деятельность

Область научных интересов: агрохимия, прикладная ботаника, селекция и агротехника.

Профессору Н. К. Малюшицкому принадлежит особая роль в истории развития селекции картофеля на Украине. В частности, плодотворные результаты были в его научной деятельности на Киевской краевой сельскохозяйственной исследовательской станции. Здесь им был создан первый сорт картофеля украинской селекции, названый в честь автора Пирожок Малюшицкого. Систематизированная работа с культурой картофеля проводилась согласно основных заданий: всестороннего изучения биологии и физиологии Solanum tuberosum L.; сортоведения картофеля; изучения сортов местного и привезённого картофеля; исследования наиболее выдающихся сортов; селекции наиболее выдающихся старых сортов; выведения новых сортов картофеля; разведения лучших элит, имеющихся на станции; участия во всеукраинском и всесоюзном сортоиспытании картофеля; изучения местных способов сохранения картофеля и доработки наиболее рациональных из них.

Его работы оказали значительное влияние на развитие агрономических исследований в сельскохозяйственных опытных учреждениях страны. Созданная им опытная станция в Белоруссии явилась пионером в развитии широких селекционно-генетических скрещиваний в СССР и прежде всего с фитофторо- и морозоустойчивыми видами.

Н. К. Малюшицкий — автор классической работы о влиянии осмотического давления грунтового раствора на рост, развитие и урожай зерновых культур, сахарной свеклы и картофеля.

Избранные труды

Опубликовал более 20 научных работ.

• К вопросу о значении эвапораметрических показаний для запросов сельскохозяйственной практики // Изв. Моск. с.-х. ин-та. 1900. Ч.6. Кн.3.
• Сельскохозяйственные опытные станции и коллективные опыты Киевской губернии (1918),
• К посеву картофеля (1922),
• Уплив грунтовоi вогкости на врожай бульб раннього рожевого тана % крахмалю в ним (1922),
• Отдел прикладной ботаники и селекции (1929),
• Картофель (1929).

Ссылки

• [csl.bas-net.by/anews1.asp?id=23347 Николай Кириллович Малюшицкий]
• [library.basnet.by/handle/csl/277 Биобиблиографический указатель] в репозитории Центральной научной библиотеки им. Якуба Коласа НАН Беларуси

Отрывок, характеризующий Малюшицкий, Николай Кириллович

От ужина Пьер повел свою даму за другими в гостиную. Гости стали разъезжаться и некоторые уезжали, не простившись с Элен. Как будто не желая отрывать ее от ее серьезного занятия, некоторые подходили на минуту и скорее отходили, запрещая ей провожать себя. Дипломат грустно молчал, выходя из гостиной. Ему представлялась вся тщета его дипломатической карьеры в сравнении с счастьем Пьера. Старый генерал сердито проворчал на свою жену, когда она спросила его о состоянии его ноги. «Эка, старая дура, – подумал он. – Вот Елена Васильевна так та и в 50 лет красавица будет».
– Кажется, что я могу вас поздравить, – прошептала Анна Павловна княгине и крепко поцеловала ее. – Ежели бы не мигрень, я бы осталась.
Княгиня ничего не отвечала; ее мучила зависть к счастью своей дочери.
Пьер во время проводов гостей долго оставался один с Элен в маленькой гостиной, где они сели. Он часто и прежде, в последние полтора месяца, оставался один с Элен, но никогда не говорил ей о любви. Теперь он чувствовал, что это было необходимо, но он никак не мог решиться на этот последний шаг. Ему было стыдно; ему казалось, что тут, подле Элен, он занимает чье то чужое место. Не для тебя это счастье, – говорил ему какой то внутренний голос. – Это счастье для тех, у кого нет того, что есть у тебя. Но надо было сказать что нибудь, и он заговорил. Он спросил у нее, довольна ли она нынешним вечером? Она, как и всегда, с простотой своей отвечала, что нынешние именины были для нее одними из самых приятных.
Кое кто из ближайших родных еще оставались. Они сидели в большой гостиной. Князь Василий ленивыми шагами подошел к Пьеру. Пьер встал и сказал, что уже поздно. Князь Василий строго вопросительно посмотрел на него, как будто то, что он сказал, было так странно, что нельзя было и расслышать. Но вслед за тем выражение строгости изменилось, и князь Василий дернул Пьера вниз за руку, посадил его и ласково улыбнулся.
– Ну, что, Леля? – обратился он тотчас же к дочери с тем небрежным тоном привычной нежности, который усвоивается родителями, с детства ласкающими своих детей, но который князем Василием был только угадан посредством подражания другим родителям.
И он опять обратился к Пьеру.
– Сергей Кузьмич, со всех сторон , – проговорил он, расстегивая верхнюю пуговицу жилета.
Пьер улыбнулся, но по его улыбке видно было, что он понимал, что не анекдот Сергея Кузьмича интересовал в это время князя Василия; и князь Василий понял, что Пьер понимал это. Князь Василий вдруг пробурлил что то и вышел. Пьеру показалось, что даже князь Василий был смущен. Вид смущенья этого старого светского человека тронул Пьера; он оглянулся на Элен – и она, казалось, была смущена и взглядом говорила: «что ж, вы сами виноваты».
«Надо неизбежно перешагнуть, но не могу, я не могу», думал Пьер, и заговорил опять о постороннем, о Сергее Кузьмиче, спрашивая, в чем состоял этот анекдот, так как он его не расслышал. Элен с улыбкой отвечала, что она тоже не знает.
Когда князь Василий вошел в гостиную, княгиня тихо говорила с пожилой дамой о Пьере.
– Конечно, c'est un parti tres brillant, mais le bonheur, ma chere… – Les Marieiages se font dans les cieux, [Конечно, это очень блестящая партия, но счастье, моя милая… – Браки совершаются на небесах,] – отвечала пожилая дама.
Князь Василий, как бы не слушая дам, прошел в дальний угол и сел на диван. Он закрыл глаза и как будто дремал. Голова его было упала, и он очнулся.
– Aline, – сказал он жене, – allez voir ce qu'ils font. [Алина, посмотри, что они делают.]
Княгиня подошла к двери, прошлась мимо нее с значительным, равнодушным видом и заглянула в гостиную. Пьер и Элен так же сидели и разговаривали.
– Всё то же, – отвечала она мужу.
Князь Василий нахмурился, сморщил рот на сторону, щеки его запрыгали с свойственным ему неприятным, грубым выражением; он, встряхнувшись, встал, закинул назад голову и решительными шагами, мимо дам, прошел в маленькую гостиную. Он скорыми шагами, радостно подошел к Пьеру. Лицо князя было так необыкновенно торжественно, что Пьер испуганно встал, увидав его.
– Слава Богу! – сказал он. – Жена мне всё сказала! – Он обнял одной рукой Пьера, другой – дочь. – Друг мой Леля! Я очень, очень рад. – Голос его задрожал. – Я любил твоего отца… и она будет тебе хорошая жена… Бог да благословит вас!…
Он обнял дочь, потом опять Пьера и поцеловал его дурно пахучим ртом. Слезы, действительно, омочили его щеки.
– Княгиня, иди же сюда, – прокричал он.
Княгиня вышла и заплакала тоже. Пожилая дама тоже утиралась платком. Пьера целовали, и он несколько раз целовал руку прекрасной Элен. Через несколько времени их опять оставили одних.
«Всё это так должно было быть и не могло быть иначе, – думал Пьер, – поэтому нечего спрашивать, хорошо ли это или дурно? Хорошо, потому что определенно, и нет прежнего мучительного сомнения». Пьер молча держал руку своей невесты и смотрел на ее поднимающуюся и опускающуюся прекрасную грудь.