Манандян, Яков Амазаспович

Яков Амазаспович Манандян
Հակոբ Համազասպի Մանանդյան
Дата рождения:	10 (22) ноября 1873(1873-11-22)
Место рождения:	Ахалцихе
Дата смерти:	4 февраля 1952(1952-02-04) (78 лет)
Место смерти:	Ереван
Страна:	СССР СССР
Научная сфера:	история, востоковедение
Учёное звание:	академик АН СССР, академик АН Армянской ССР, профессор
Альма-матер:	Йенский университет
Награды и премии:

Яков Амазаспович Манандян (иногда Акоп Амазаспович, арм. Հակոբ Համազասպի Մանանդյան, 10 (22) ноября 1873, Ахалцихе — 4 февраля 1952) — армянский историк, академик АН СССР, академик Академии наук Армянской ССР.

Биография

Яков Амазаспович Манандян окончил Йенский университет имени Фридриха Шиллера в 1897 году, Санкт-Петербургский университет в 1898 году, Тартуский университет в 1909 году. До 1919 года преподавал в различных школах, семинариях, гимназиях в Грузии, Армении и Азербайджане. В 1925 году стал профессором, в 1939 году академиком Академии наук СССР, в 1943 академиком Академии наук Армянской ССР. С 1920 по 1930 годы работал и преподавал в Ереванском государственном университете.

Научная работа

Основные труды Я. А. Манадяна посвящены истории Армении древнего и средневекового периодов, филологии и культуре.

Награды

• орден Трудового Красного Знамени (10.06.1945)
• Заслуженный деятель науки Армянской ССР (1935)

Ссылки

• [www.sci.am/members.php?mid=97&langid=3 Профиль Якова Амазасповича Манандяна] на официальном сайте НАН РА
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-51223.ln-ru Профиль Якова Амазасповича Манандяна] на официальном сайте РАН

Отрывок, характеризующий Манандян, Яков Амазаспович

– Вот не ждал, очень рад, – сказал князь Андрей. Пьер ничего не говорил; он удивленно, не спуская глаз, смотрел на своего друга. Его поразила происшедшая перемена в князе Андрее. Слова были ласковы, улыбка была на губах и лице князя Андрея, но взгляд был потухший, мертвый, которому, несмотря на видимое желание, князь Андрей не мог придать радостного и веселого блеска. Не то, что похудел, побледнел, возмужал его друг; но взгляд этот и морщинка на лбу, выражавшие долгое сосредоточение на чем то одном, поражали и отчуждали Пьера, пока он не привык к ним.
При свидании после долгой разлуки, как это всегда бывает, разговор долго не мог остановиться; они спрашивали и отвечали коротко о таких вещах, о которых они сами знали, что надо было говорить долго. Наконец разговор стал понемногу останавливаться на прежде отрывочно сказанном, на вопросах о прошедшей жизни, о планах на будущее, о путешествии Пьера, о его занятиях, о войне и т. д. Та сосредоточенность и убитость, которую заметил Пьер во взгляде князя Андрея, теперь выражалась еще сильнее в улыбке, с которою он слушал Пьера, в особенности тогда, когда Пьер говорил с одушевлением радости о прошедшем или будущем. Как будто князь Андрей и желал бы, но не мог принимать участия в том, что он говорил. Пьер начинал чувствовать, что перед князем Андреем восторженность, мечты, надежды на счастие и на добро не приличны. Ему совестно было высказывать все свои новые, масонские мысли, в особенности подновленные и возбужденные в нем его последним путешествием. Он сдерживал себя, боялся быть наивным; вместе с тем ему неудержимо хотелось поскорей показать своему другу, что он был теперь совсем другой, лучший Пьер, чем тот, который был в Петербурге.
– Я не могу вам сказать, как много я пережил за это время. Я сам бы не узнал себя.
– Да, много, много мы изменились с тех пор, – сказал князь Андрей.
– Ну а вы? – спрашивал Пьер, – какие ваши планы?
– Планы? – иронически повторил князь Андрей. – Мои планы? – повторил он, как бы удивляясь значению такого слова. – Да вот видишь, строюсь, хочу к будущему году переехать совсем…
Пьер молча, пристально вглядывался в состаревшееся лицо (князя) Андрея.
– Нет, я спрашиваю, – сказал Пьер, – но князь Андрей перебил его:
– Да что про меня говорить…. расскажи же, расскажи про свое путешествие, про всё, что ты там наделал в своих именьях?