Мандар

Мандар

Численность и ареал
Всего: 500 тыс. человек Индонезия Индонезия
Язык	мандарский
Религия	мусульмане-сунниты
Родственные народы	бугисы, южные тораджа

Мандар — народ, численностью 500 тысяч человек. Проживают в Индонезии на западном побережье острова Сулавеси. Основной — мандарский язык, принадлежащий к австронезийской семье западно-австронеизийской группы. Также люди этой народности используют в своей речи такие языки, как бугисский и индонезийский.

Религия

Религиозная принадлежность — мусульмане-сунниты.

История

Народ мандар на протяжении нескольких веков связан с аборигенным населением, похожим на южных тораджам. Более того мандар связан с полиэтичным населением торговых центров, находящихся на восточном побережье Макасарского пролива. В XV—XVI вв. мандар попали в зависимость от бугисских княжеств. Это послужило началом развития товарно-денежных отношений у мандар. Вскоре своё влияние распространила федерация семи мандарских владений Питу Бинанга на горные районы, где жили тораджи. В конце XVII века голландские колонизаторы завоевали территорию мандар. А с 1949 года данная территория вошла в состав Индонезии.

Социальная структура народа

У народа мандар преобладают пережитки традиционных отношений. Феодальная знать, включая правителей — марадиа, сливается с административно-управленческим аппаратом.

Однако в мандарском обществе наблюдалась и следующая интересная тенденция: многие женщины покидали свою традиционную работу за ткацким станком и начали заниматься торговлей рыбой (Volkman 1994: 564).

Культура

По культуре мандар похожи на бугисов. Занимаются рыболовтсвом (экспорт: сушёная, солёная, ферментированная рыба), ручное земледелие (кокосовая пальма, суходольный рис, кофе, табак, поливное рисосеяние)и лесные промыслы. Считается, что народ мандар — лучшие мореходы Сулавеси, которые обслуживают каботажные перевозки.

Традиционный музыкальный инструмент — двухструнная лютня (Gorlinski 1999: 200).

Ссылки

• [www.etnolog.ru/people.php?id=MNDA Энциклопедия народов мира]

Литература

• Gorlinski G. 1999. South Sulawesi Strings by Philip Yampolsky // Yearbook for Traditional Music 31 : 200—201.

• Volkman T.A. 1994. Our Garden Is the Sea: Contingency and Improvisation in Mandar Women’s Work // American Ethnologist 21(3) : 564—585.

Отрывок, характеризующий Мандар

Забавлявшая прежде Пьера болтовня француза теперь показалась ему противна. И насвистываемая песенка, и походка, и жест покручиванья усов – все казалось теперь оскорбительным Пьеру.
«Я сейчас уйду, я ни слова больше не скажу с ним», – думал Пьер. Он думал это, а между тем сидел все на том же месте. Какое то странное чувство слабости приковало его к своему месту: он хотел и не мог встать и уйти.
Капитан, напротив, казался очень весел. Он прошелся два раза по комнате. Глаза его блестели, и усы слегка подергивались, как будто он улыбался сам с собой какой то забавной выдумке.
– Charmant, – сказал он вдруг, – le colonel de ces Wurtembourgeois! C'est un Allemand; mais brave garcon, s'il en fut. Mais Allemand. [Прелестно, полковник этих вюртембергцев! Он немец; но славный малый, несмотря на это. Но немец.]
Он сел против Пьера.
– A propos, vous savez donc l'allemand, vous? [Кстати, вы, стало быть, знаете по немецки?]
Пьер смотрел на него молча.
– Comment dites vous asile en allemand? [Как по немецки убежище?]
– Asile? – повторил Пьер. – Asile en allemand – Unterkunft. [Убежище? Убежище – по немецки – Unterkunft.]
– Comment dites vous? [Как вы говорите?] – недоверчиво и быстро переспросил капитан.
– Unterkunft, – повторил Пьер.
– Onterkoff, – сказал капитан и несколько секунд смеющимися глазами смотрел на Пьера. – Les Allemands sont de fieres betes. N'est ce pas, monsieur Pierre? [Экие дурни эти немцы. Не правда ли, мосье Пьер?] – заключил он.
– Eh bien, encore une bouteille de ce Bordeau Moscovite, n'est ce pas? Morel, va nous chauffer encore une pelilo bouteille. Morel! [Ну, еще бутылочку этого московского Бордо, не правда ли? Морель согреет нам еще бутылочку. Морель!] – весело крикнул капитан.
Морель подал свечи и бутылку вина. Капитан посмотрел на Пьера при освещении, и его, видимо, поразило расстроенное лицо его собеседника. Рамбаль с искренним огорчением и участием в лице подошел к Пьеру и нагнулся над ним.
– Eh bien, nous sommes tristes, [Что же это, мы грустны?] – сказал он, трогая Пьера за руку. – Vous aurai je fait de la peine? Non, vrai, avez vous quelque chose contre moi, – переспрашивал он. – Peut etre rapport a la situation? [Может, я огорчил вас? Нет, в самом деле, не имеете ли вы что нибудь против меня? Может быть, касательно положения?]