Мандельсон, Питер

Питер Мандельсон Peter Mandelson<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Первый министр Великобритании
5 июня 2009 — 11 мая 2010
Предшественник:	Джон Прескотт (до 2007 года)
Преемник:	Уильям Хейг
Лорд-председатель Тайного совета
5 июня 2009 — 11 мая 2010
Предшественник:	Джанет Ройял
Преемник:	Ник Клегг
Министр по делам бизнеса и инноваций Великобритании
5 июня 2009 — 11 мая 2010
Предшественник:	Должность учреждена, Джон Хаттон как министр по делам бизнеса, предпринимательства и регулирования
Преемник:	Винс Кейбл
Европейский комиссар по внешней торговле
22 ноября 2004 — 3 октября 2008
Предшественник:	Данута Гюбнер
Преемник:	Кэтрин Эштон
Министр по делам Северной Ирландии
11 октября 1999 — 24 января 2001
Министр торговли и промышленности Великобритании
27 июля 1998 — 23 декабря 1998
Рождение:	21 октября 1953(1953-10-21) (70 лет) Лондон
Партия:	Лейбористская партия
Образование:	Оксфордский университет

Питер Бенджамин Мандельсон, барон Мандельсон PC (англ. Peter Benjamin Mandelson, Baron Mandelson; род. 21 октября 1953, Лондон) — влиятельный британский политик из Лейбористской партии, бывший европейский комиссар по торговле.

Биография

Родился в Лондоне в еврейской семье работника газеты «The Jewish Chronicle». Учился в Оксфордском университете, где изучал политологию, философию и экономику. В конце 1970-х Мандельсон на некоторое время стал председателем Британского совета молодёжи. В 1980-е Мандельсон работал в различных частных компаниях, а с 1985 года стал директором отдела по связям с общественностью Лейбористской партии. На выборах 1992 года был избран в Палату общин и вошёл в теневое правительство, где сблизился с Тони Блэром и Гордоном Брауном.

После победы лейбористов на выборах 1997 года Мандельсон вошёл в кабинет министров в качестве министра без портфеля, а 27 июля 1998 года он был назначен министром торговли и промышленности. Однако уже в декабре 1998 года Мандельсон был вынужден покинуть свой пост из-за скандала, связанного с получением беспроцентного кредита на 337 000 фунтов от миллионера Джеффри Робинсона на покупку жилья в Ноттинг-хилле. 11 октября 1999 года (через полтора года после подписания Соглашения Страстной Пятницы) Мандельсон был назначен министром по делам Северной Ирландии вместо Мо Молам. В 2001 году Мандельсон был вынужден вновь покинуть политику из-за очередного скандала, на сей раз связанного с предоставлением гражданства индийскому бизнесмену, чья деятельность была связана с одним из курируемых Мандельсоном проектов — строительством Millennium Dome.

В 2004 году Мандельсон был выдвинут на пост европейского комиссара по внешней торговле, став представителем Великобритании в новом составе Еврокомиссии во главе с Жозе Мануэлом Баррозу. Эту должность он занимал до 2008 года, когда вокруг него разразился связанный со встречами еврокомиссара с Олегом Дерипаской скандал, который в журналистской среде был окрещён «Яхтгейтом». После этого Мандельсон оставил свой пост в пользу Кэтрин Эштон, а сам вернулся в Лондон, где 3 октября был назначен министром по делам бизнеса. 5 июля 2009 года в результате кадровых перестановок Мандельсон занял пост министра по делам бизнеса и инноваций, параллельно став Первым министром и Лордом-председателем Тайного совета.

В феврале 2010 года Мандельсон высказал предположение о том, что Великобритания в неопределённом будущем всё же присоединится к еврозоне.

В марте 2015 года Питер Мандельсон принял участие в создании программы модернизации Украины, которая разрабатывается под руководством ведущих европейских дипломатов, политиков и экспертов, имеющих опыт проведения экономических, политических и конституционных реформ и стал членом Агентство модернизации Украины. В Агентстве Мендельсон возглавил направление торговли. Агентство модернизации разрабатывать план реформ для Украины в течение 200 дней, уже в сентябре 2015 представит комплексный мастер-план восстановления экономики и план модернизации Украины. Некоторые выдающиеся политические деятели, например, президент Франции Франсуа Олланд, уже прочат Агентству модернизации Украины статус "Плана Маршала нашего времени".

Ссылки

• [news.bbc.co.uk/2/hi/uk_news/politics/3916089.stm BBC: Profile: Peter Mandelson]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Мандельсон, Питер

Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.