Мандельштам, Иосиф Емельянович

Иосиф Емельянович Мандельштам
Дата рождения:	1846(1846)
Дата смерти:	1911(1911)
Научная сфера:	история русской литературы, лингвистика

Иосиф Емельянович Мандельштам (1846, Ново-Жагоры, Шавельский уезд, Ковенская губерния — 1911, Гельсингфорс) — историк русской литературы, лингвист, профессор Гельсингфорсского университета, писатель.

Биография

Иосиф Емельянович Мандельштам родился в еврейской купеческой семье. Отец — Йехескл-Мендл Иосифович (Иезекиль-Эммануил Осипович) Мандельштам (1813, Жагоры — 1905, Полтава). Племянник В. О. Мандельштама и Л. И. Мандельштама. В 1899 году принял христианство и женился на Вере Николаевне Забелло (в замужестве Мандельштам), дочери прапорщика Полоцкого пехотного полка Николая Францевича Забелло.

Окончил Харьковский университет (историко-филологический факультет). Состоял приват-доцентом Петербургского университета, затем профессором русского языка и словесности в Гельсингфорсском университете. Составил вместе с А. В. Игельстромом «Шведско-русский словарь». Значительно содействовал своими лекциями и трудами взаимному ознакомлению финляндской и русской интеллигенции. В 1905 году основал общество «Молодая Россия и Финляндия». Организовывал популярные чтения и лекции на русском языке.

Семья

• Брат — врач-офтальмолог Макс Эммануилович (Емельянович) Мандельштам (1839—1912), заведующий кафедрой глазных болезней Императорского университета св. Владимира в Киеве, учёный-медик, сионист (его внучка — биохимик, доктор биологических наук, профессор Е. Л. Розенфельд, 1907—1994).
• Племянник (сын его младшего брата Бенедикта, 1852—1894) — переводчик Исай Бенедиктович Мандельштам (1885—1954).

Библиография

• Мандельштам И. Е.Фома Штитный, как один из предшественников реформации — Харьков, 1871.
• Мандельштам И. Е. Опыт объяснения обычаев (индо-европейских народов), созданных под влиянием мифа / [Соч.] И. Мандельштама. Ч. 1. — Санкт-Петербург : типо-лит. А. Е. Ландау. — СПб, 1882 (диссертация).
• Мандельштам И. Е. Жемчужины Тургеневской поэзии (1883)
• Hufvudstцmningarai den ryska litteraturen i XIX s., Valvoja, 1898.
• Мандельштам И. Е. О характере гоголевского стиля : Глава из истории русского литературного языка / [Соч.] И. Мандельштама, проф. Гельсингфор. ун-та. — Гельсингфорс : новая тип. Гувудстадсбладет, 1902. — [6], X, 406 с.
• Мандельштам И. Е. Шведско-русский словарь : Сост. по поручению Финлянд. сената И. Мандельштам и А. Игельстром. — Helsingfors : Finska litteratursällskapets tryckeri, 1905. — [4], IV, 1106 с.
• Сумцов Н. Ф., Мандельштам И. Е. «Вестник Харьковского историко-филологического общества», вып. I, Харьков, 1911, стр. 39-42.

Источники

• Мандельштам, Иосиф Емельянович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Мандельштам, Иосиф Емельянович // Еврейская энциклопедия Брокгауза и Ефрона. — СПб., 1908—1913.
• [dic.academic.ru/dic.nsf/biograf2/8476 Мандельштам, Иосиф Емельянович // Биографический словарь]
• [slovari.yandex.ru/dict/litenc/article/le6/le6-7561.htm Мандельштам, Иосиф Емельянович // Литературная энциклопедия](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2872 дня))

Отрывок, характеризующий Мандельштам, Иосиф Емельянович

Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.


Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…