Манетти, Тереза Аделаида
| Тереза Мария Креста | |
| Teresa Maria della Croce | |
 Тереза Мария Креста | |
| Имя в миру |
Тереза Аделаида Манетти |
|---|---|
| Рождение | |
| Смерть |
23 апреля 1910 (64 года) |
| Монашеское имя |
Тереза Мария Креста |
| Почитается | |
| Беатифицирована | |
| В лике | |
| День памяти | |
| Покровительница | |
| Подвижничество |
монахиня, основательница Конгрегации сестёр-кармелиток Святой Терезы (Флоренция) (СSTF) |
Тереза Аделаида Манетти или Тереза Мария Креста (итал. Teresa Maria della Croce, 2 марта 1846, Кампи-Бизенцио, Флоренция, Италия — 23 апреля 1910, там же) — блаженная римско-католической церкви, монахиня, основательница конгрегации кармелиток Святой Терезы (СSTF).
Биография
Тереза Аделаида Цезария родилась 2 марта 1846 года в деревне Сан-Мартино близ Кампи-Бизенцио, в пригороде Флоренции в семье Гаэтана Манетти и Розы Ригальи. Отец — продавец домашней птицы — умер, когда ей было 3 года. Мать, работавшая домашней прислугой, одна заботилась о дочери и сыне.
В 19 лет после несчастного случая, на длительное время приковавшего её к постели, она впервые ощутила призыв Бога. Тогда же — в 1865 году — в ней пробудилось стремление к монашескому призванию, поддержанное явившейся ей святой Терезой Авильской.
В осуществлении призвания девушке помогал приходской священник Эрнест Якопоцци, бывший её духовником до своей преждевременной кончины в 1894 году. По его благословению в 1872 году Беттина с двумя подругами-единомышленницами основала общину в отеческом доме, посвятившую себя молитве и служению Богу.
Позже она призналась: «Когда я была в миру, то всегда следовала моде, и мне подражали мои подружки. Тогда я подумала, если все повторяли за мной плохое, значит, повторят и хорошее». Община росла так быстро, что через два года Беттина была вынуждена оставить отеческий дом и арендовать домик на берегу Бизенцио, который местные крестьяне прозвали «монастырьком». 15 июля 1874 года община была принята в семью кармелитов. Беттина взяла новое имя Терезы Марии Креста. С 1877 года она получила благословение принимать девочек-сирот и заботиться об их пропитании и воспитании, а также заниматься образованием девочек из бедных семей, заботиться о девушках, создавая условия, уводящие их от соблазнов.
В июле 1885 года община получила название Конгрегации Кармелиток Святой Терезы. В 1887 году в Сан-Мартино был основан главный дом конгрегации. 12 июля 1888 года Тереза Мария вместе с двадцатью семью соратницами принесла вечные монашеские обеты и приняла облачение кармелиток.
Конгрегация получила благословение на основание новых учреждений по всей Италии, а в 1904 году после одобрения Правил конгрегации Святым Престолом были открыты дома института в Сирии, Палестине, Ливане, Чехии и Бразилии. Апостольское рвение подвижницы было подорвано внезапно обнаруженной у неё в 1908 году неизлечимой в то время болезни миомы. Тереза Мария Креста умерла 23 апреля 1910 года и была похоронена в Сан-Мартино, в основанном ею монастыре.
Почитание
Римский папа Иоанн Павел II 19 октября 1986 года во время визита во Флоренцию причислил её к лику блаженных. А 7 декабря 1999 года по просьбе городского совета Флоренции и местных жителей она была провозглашена покровительницей города.
Литургическая память совершается 23 апреля.
Источники
- [www.ilcarmelo.it/santi-e-beati/beata-teresa-maria-della-croce-manetti.html Тереза Мария Креста на сайте Ilcarmelo.it] (итал.)
- [carmelnet.org/chas/santos/teresa5.htm Тереза Мария Креста на сайте Carmelnet.org] (исп.)
- [es.catholic.net/santoral/articulo.php?id=36331 Тереза Мария Креста на сайте Catholic.net] (исп.)
Напишите отзыв о статье "Манетти, Тереза Аделаида"
Отрывок, характеризующий Манетти, Тереза Аделаида
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
