Манзини
Город
Показать/скрыть карты
|
Манзини (свати Manzini) — город в центральной части Свазиленда, крупнейший город страны. Является также главным промышленным центром Свазиленда. Население — 78 000 (2008), в основном представители народа свази. Город является столицей округа Манзини.
Город был британско-бурской колониальной штаб-квартирой до 1890 года, но был разрушен в 1902 году в результате англо-бурской войны, когда административный центр был переведён в Мбабане. До 1960 года город имел название Бремерсдорп. Аэропорт Матшапа находится недалеко от города.
Достопримечательности
Практически весь город состоит из офисов и других объектов. В Манзини, как в Мбабане немало местных рынков, самые большие из которых расположены на углу Мхлакуване и Манчишане. На большинстве рынков Манзини торгуют фруктами и овощами, различной домашней утварью и традиционными средствами для лечения, а также ремесленными изделиями ручной работы, известной в Свазиленде. Список товаров обширен, но самые важные из них — традиционные гончарные изделия и деревянные элементы ручной резьбы, бусы и изделия из бисера, батик и традиционная одежда, кожаные изделия и корзины. Также можно приобрести популярные Ludzino — чёрные глиняные горшки, часто используемые для хранения и питья воды или пива.
К северу от рынков, на улице Нгване находится Бхуни — один из новейших городских молов. К югу от рынка находится Hub — супермаркет с несколькими ресторанами. Но самая большая достопримечательность города — настоящая католическая миссия — каменное здание, расположенное напротив нового кафедрального собора на Сандлайн стрит[1].
В Манзини находится музыкальная школа Nazarene High School, которая имеет успешную хоровую группу.
Города-Побратимы
Напишите отзыв о статье "Манзини"
Примечания
- ↑ [www.travelsportal.ru/swaziland/cities/manzini/manzini/ Манзини — культурный центр Свазиленда]
|
Это заготовка статьи по географии Свазиленда. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Манзини
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
