Манита, Архип Самойлович

Архип Самойлович Манита
Дата рождения	14 октября 1922(1922-10-14)
Место рождения	с. Лозоватая, Елисаветградский уезд, Николаевская губерния, Украинская Социалистическая Советская Республика
Дата смерти	25 апреля 1945(1945-04-25) (22 года)
Место смерти	Берлин, Германия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Звание	гвардии
Часть	89-я гвардейская стрелковая дивизия 270-й гвардейский стрелковый полк
Командовал	командир отделения
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Архип Самойлович Манита (14.10.1922, село Лозоватая, Елисаветградский уезд, Николаевская губерния, Украинская ССР (ныне Благовещенского района Кировоградской области Украины) — 25.4.1945, Берлин, Германия) — участник Великой Отечественной войны, командир отделения 6-й стрелковой роты 270-го гвардейского стрелкового полка (89-я гвардейская стрелковая дивизия, 5-я ударная армия, 1-й Белорусский фронт), гвардии сержант. Закрыл своим телом амбразуру пулемёта. Может являться последним по времени воином, закрывшим телом амбразуру пулемёта во время Великой Отечественной войны.

Биография

Родился в 1922 году в крестьянской семье. Окончил 6 классов, затем работал в колхозе. Был призван в РККА Грушковским РВК Одесской области 22 марта 1944 года, с освобождением Красной Армией родных мест.

Во время штурма Берлина командир отделения гвардии сержант Манита отличился в бою. Во время боёв в районе Силезского вокзала путь штурмовой группе преградил пулемётный огонь со второго этажа здания. Гвардии сержант Манита получил задание ликвидировать пулемётную точку. Он подобрался к зданию и бросил в окно одну за другой четыре гранаты, уничтожив пулемётное гнездо. Впоследствии было выявлено, что гранатами он убил и ранил 11 солдат противника. Но после уничтожения пулемёта на втором этаже, открыл огонь пулемёт из окна подвала того же здания. Гвардии сержант разрядил диск своего автомата в амбразуру, но после некоторой паузы пулемёт вновь открыл огонь. Тогда гвардии сержант Манита закрыл своим телом амбразуру пулемёта.

Возможно (поскольку существует неопределённость с точной датой смерти: 23-го или 25-го апреля 1945 года), что гвардии сержант Манита является последним по времени воином, закрывшим телом амбразуру пулемёта во время Великой Отечественной войны. 24 апреля 1945 года такой же подвиг совершил в Бреслау лейтенант Бумагин И. Р.

Был похоронен в Берлине, в парке на улице Грюнберг-штрассе, позднее перезахоронен на мемориальном кладбище в парке Шёнхольцер-Хайде района Нидершёнхаузен в берлинском округе Панков.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 мая 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм гвардии сержанту Маните Архипу Самойловичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

На здании школы, где учился А. С. Манита, установлена мемориальная доска, школа в селе Лозоватая носит его имя. Также улица именем героя названа улица в городе Ульяновка.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=7880 Манита, Архип Самойлович]. Сайт «Герои Страны».

• [www.podvignaroda.ru/?n=15041045 Наградной лист].
• [www.obd-memorial.ru/html/info.htm?id=6447698 Донесение о безвозвратных потерях].

Отрывок, характеризующий Манита, Архип Самойлович

И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.


Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.
На прежнем месте ни чиновника, ни его жены уже не было. Пьер быстрыми шагами ходил между народом, оглядывая разные лица, попадавшиеся ему. Невольно он заметил грузинское или армянское семейство, состоявшее из красивого, с восточным типом лица, очень старого человека, одетого в новый крытый тулуп и новые сапоги, старухи такого же типа и молодой женщины. Очень молодая женщина эта показалась Пьеру совершенством восточной красоты, с ее резкими, дугами очерченными черными бровями и длинным, необыкновенно нежно румяным и красивым лицом без всякого выражения. Среди раскиданных пожитков, в толпе на площади, она, в своем богатом атласном салопе и ярко лиловом платке, накрывавшем ее голову, напоминала нежное тепличное растение, выброшенное на снег. Она сидела на узлах несколько позади старухи и неподвижно большими черными продолговатыми, с длинными ресницами, глазами смотрела в землю. Видимо, она знала свою красоту и боялась за нее. Лицо это поразило Пьера, и он, в своей поспешности, проходя вдоль забора, несколько раз оглянулся на нее. Дойдя до забора и все таки не найдя тех, кого ему было нужно, Пьер остановился, оглядываясь.
Фигура Пьера с ребенком на руках теперь была еще более замечательна, чем прежде, и около него собралось несколько человек русских мужчин и женщин.
– Или потерял кого, милый человек? Сами вы из благородных, что ли? Чей ребенок то? – спрашивали у него.