Мансикка, Вильо Йоханнес

Вильо Петрович Мансикка
фин. Viljo Johannes Mansikka
В. Й. Мансикка (крайний слева), М. Горький и А. В. Ингельстром на балконе Дома учёных в Петрограде (1921)
Научная сфера:	филология, фольклористика
Альма-матер:	Гельсингфорсский университет
Научный руководитель:	К. Крон

Ви́льо Йоханнес (рус. Ви́льо Петро́вич) Ма́нсикка (фин. Viljo Johannes Mansikka) (7 октября 1884, Выборг — 1947, Хельсинки) — русский и финский филолог финского происхождения, диалектолог, фольклорист, исследователь русского и финского фольклора, древнерусского язычества. Известен своей работой «Религия восточных славян». Профессор, действительный член Академии Финляндии.

Биография

В. Й. Мансикка родился 7 октября 1884 года в Выборге в купеческой семье. 3 июня 1903 года он окончил классический лицей Выборга, в 1905 году — Гельсингфорсский университет и получил степень, соответствующую бакалавру — стал кандидатом философии.

В первые годы своей научной деятельности Мансикка, ученик К. Крона, обратился к исследованиям финно-угорских заговоров. В своей статье «Das Lied von Ogoi und Hovatitsa» он раскрыл проблему финско-русских фольклорных связей. В статье «Алёша Попович и Иван Годинович в Финляндии» Мансикка рассматривает сходную проблему. Основное внимание Мансикки в 1906-1908 годах было обращено к изучению заговоров, результаты которого были обобщены в книге «Über Russische Zauberformeln mit Berucksichtigung der Blut- und Verrenkungssegen» («О русских заговорных формулах. С учётом заговоров на кровь и от вывихов»), опубликованной в 1909 году и в том же году защищённой в качестве диссертации. Особое внимание в изучении заговоров Мансикка уделяет христианской, в частности, апокрифической составляющей. В последующие годы Мансикка продолжал изучать заговоры и мифологические представления финнов.

В то же время главное его внимание обратилось к исследованию древнерусской литературы и русских народных говоров. В 1913 году была издана книга Мансикки «Житие Александра Невского. Разбор редакций и текст». Помимо этого Мансикка ездит в диалектологические экспедиции на Русский Север и собирает материалы языка и заговоров.

С 12 марта 1910 года Мансикка — доктор философии, с 1910 года — рабочий, а с 1924 — действительный член Академии Финляндии.

В 1916-1918 годах объектом изучения Мансикки становится религия восточных славян. Он исследует огромный по объёму корпус источников и задумывает многотомный цикл исследований по этой теме, однако исторические события резко изменят его судьбу. В 1918 году Финляндия обретает независимость и через год Мансикка возвращается на родину. В 1922 году увидела свет только первая, историографическая часть его труда, посвящённого религии восточных славян. Она была хорошо встречена Н. С. Трубецким и советскими исследователями. Позже Мансикка продолжал работу по сбору материала и изучению религии восточных славян, но ни один том его исследований, кроме первого, так и не вышел. В 1926 году публикуется его работа «Заговоры Пудожского уезда Олонецкой губернии», подготовленная к печати ещё в 1914 году.

После 1918 года Мансикка опубликовал ряд работ по карело-финскому фольклору. В годы Второй мировой войны Мансикка, по понятным причинам, не мог писать на темы, связанные с Россией, русскими и вообще народами СССР. После войны и до своей смерти Мансикка внёс немалый вклад в развитие советско-финских научных связей.

Основные труды

• Das Lied von Ogoi und Hovatitsa (Veröffentlichungen des folkloristischen Seminars) // Finnisch-ugrische Forschungen. Helsingfors; Leipzig, 1906. S. 40-65. («Песня об Огой и Ховатице»)
• Алёша Попович и Иван Годинович в Финляндии // Этнографическое обозрение. 1907. № 3. С. 28-41.
• Представление злого начала в русских заговорах. — СПб., 1909.
• Über Russische Zauberformeln mit Berucksichtigung der Blut- und Verrenkungssegen. Helsingfors, 1909. («О русских заговорных формулах. С учётом заговоров на кровь и от вывихов»)
• Заговоры Шенкурского уезда // Живая старина. 1912. XXI. Вып. 1.
• «Житие Александра Невского». Разбор редакций и текст // Памятники древней письменности и искусства CLXXX. СПб., 1913.
• Die Religion der Ostslaven. I. Quellen // FF Communications. № 43. Suomalainen Tiedeakatemia. — Helsinki, 1922. («Религия восточных славян»)
• Религия восточных славян. — М.: ИМЛИ им. А. М. Горького РАН, 2005. (русский перевод)

Литература

• Алиева А. И. Судьба и труды академика В. Й. Мансикки (1884—1947) // Мансикка В. Й. Религия восточных славян. М., 2005. С. 11-44.

Ссылки

• Мансикка В. Й. [www.bookshunt.ru/b15324 Религия восточных славян]
• Журавлёв А. Ф. [www.anaslav.ru/forum/download/file.php?id=396&sid=9aa2f90b944734b93e1c4e18c083840a Рецензия на книгу: В. Й. Мансикка. Религия восточных славян] // Славяноведение. 2008. № 5. С. 97-101.
• Топорков А. Л. [anthropologie.kunstkamera.ru/files/pdf/010/10_04_toporkov.pdf К 100-летию со дня выхода в свет книги В. Мансикки «Über russische Zauberformeln mit Berucksichtigung der Blut- und Verrenkungssegen»] // Антропологический форум. 2004. № 10. С. 279-296.

Отрывок, характеризующий Мансикка, Вильо Йоханнес

– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..


Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».