Мануаэ (острова Кука)
| Мануаэ англ. Manuae | |
 | |
| Мануаэ из космоса | |
| 19°15′ ю. ш. 158°56′ з. д. / 19.250° ю. ш. 158.933° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-19.250&mlon=-158.933&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 19°15′ ю. ш. 158°56′ з. д. / 19.250° ю. ш. 158.933° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-19.250&mlon=-158.933&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Архипелаг | Острова Кука |
| Акватория | Тихий океан |
| Количество островов | 2 |
| Крупнейший остров | Те Ау-о-Ту |
| Общая площадь | 6,2 км² |
| Наивысшая точка | 5 м |
| Страна |  Острова Кука |
| Население (2011 год) | 0 чел. |
Мануаэ (англ. Manuae) — остров в Тихом океане, в составе Южной группы островов Кука.
Содержание
Название
Открывший остров капитан Кук дал ему название Сандвичев остров (англ. Sandwich island), однако позднее он решил дать это название Гавайским островам. Таким образом, остров был переименован и получил название Харви (англ. Harvey island) в честь адмирала Августа Харви. Это название распространилось также на всю южную группу островов. В 1824 году русский мореплаватель Крузенштерн предложил переименовать острова в честь открывшего их Кука. Основное полинезийское название острова было дано его легендарным первооткрывателем Руатапу. На вновь открытом острове он обнаружил большое количество птиц, а потому назвал его Manu-Enua — «земля птиц». Другие полинезийские названия также связаны с птицами: Enua-Kura — «земля красноперых птиц», Te Tapuae-Manu — «след птицы».
Современное название острова — Manuae — переводится как «Дом птиц» и первоначально было названием меньшего моту атолла[1].
География
Атолл Мануаэ расположен в южной части Тихого океана на полпути между островами Аитутаки (101 км на северо-запад) и Атиу (111 км на юго восток). Остров является коралловым атоллом, расположенным на вершине подводного вулкана, возвышающегося над уровнем дна океана на 4000 м[2]. Атолл состоит из двух моту, по форме напоминающих отпечаток копыта: моту Мануаэ (площадью 2,1 км²) и моту Те Ау-о-Ту (площадью 3,9 км²)[1]. Лагуна атолла имеет приблизительные размеры 7 на 4 км. Лагуна мелкая и имеет множество песчаных банок[2]. Максимальная высота острова над уровнем моря — всего 5 м.
Остров является морским заповедником и имеет важное значение для размножения морских птиц и черепах в центральной части Тихого океана. Воды вокруг острова богаты рыбой[2]. В 13 км к западу от острова расположено поднятие дна, известное как банка Астрономов[3].
История
По легендам островитян Аитутаки, атолл Мануаэ был открыт их предком Руатапу. После открытия он отправил на необитаемый атолл жену с детьми для основания знатной династии. По другой легенде, открытый Руатапу атолл был уже населен[1].
Атолл Мануаэ стал первым из Островов Кука, открытый Джеймсом Куком. Во время второй своей экспедиции Кук посетил Таити и оттуда отправился на юго-запад. 23 сентября 1773 года он увидел этот атолл, а на следующий день проплыл мимо, не увидев населения острова[1]. Во время своего третьего плавания 6 апреля 1777 года люди Кука вступили в контакт с островитянами. В 1863 году торговый корабль забрал с острова Уильяма Мастерса и его жён и перевёз их на атолл Палмерстон, где Мастерс продолжил создание собственной династии[4]. Вместе с другими островами Кука Манауэ стал колонией Британской империи в 1888 году. Атолл был превращён в штрафную колонию вместо Раротонги. Заключённые работали на Торговую компанию островов Кука, которая превратила остров в плантацию копры. Колония была закрыта в 1915 году, когда тюрьма была построена на Раротонге. Остров неоднократно сдавался в аренду (в последний раз до 23 июля 1969 года).
В 1965 году остров посетила группа учёных для наблюдения полного солнечного затмения. Это событие было запечатлено на почтовой марке.
Население
По сообщению останавливавшегося на острове в июле 1823 года Джона Уильямса, на острове было 60 жителей. По данным переписей, в 1966 году на острове проживало 15 человек, в 1971 году — 2. C 1976 года атолл официально не имеет постоянного населения[1].
На острове существовало небольшая плантация копры[5]. Во́ды острова иногда посещаются рыбаками с Аитутаки[5].
Транспорт
Есть аэродром, который уже не используется в течение нескольких лет.
В настоящее время остров редко посещается людьми и с ним нет коммерческого авиа или морского сообщения[4].
Редких посетителей с Раротонги доставляет исследовательское судно англ. "Bounty Bay"[6].
Напишите отзыв о статье "Мануаэ (острова Кука)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.nzetc.org/tm/scholarly/tei-KloDisc-t1-body-d5.html Discoverers of the Cook Islands and the Names They Gave. Manuae] (англ.). Victoria University of Wellington. Проверено 2 июля 2010. [www.webcitation.org/65l8Rq0Fo Архивировано из первоисточника 27 февраля 2012].
- ↑ 1 2 3 [www.ck/manuae.htm Manuae, Southern Group, Cook Islands] (англ.). www.ck. Проверено 2 июля 2010. [www.webcitation.org/65l8QgPk3 Архивировано из первоисточника 27 февраля 2012].
- ↑ [www.oceandots.com/pacific/cook/manuae.php Manuae] (англ.). oceandtos.com. Проверено 2 июля 2010. [www.webcitation.org/65l8RFzTg Архивировано из первоисточника 27 февраля 2012].
- ↑ 1 2 [cookislands.org.uk/manuae.html Uninhabited] (англ.). cookislands.org.uk. Проверено 2 июля 2010. [www.webcitation.org/65l8SkKPV Архивировано из первоисточника 27 февраля 2012].
- ↑ 1 2 [www.usp.ac.fj/fileadmin/files/services/library/PIMRIS/Cook/Marine_Resources_Cook_Islands.pdf Basic Information on the Marine Resources of the Cook Islands] (англ.). the Ministry of Marine Resources Government of the Cook Islands. Проверено 2 июля 2010. [www.webcitation.org/65jMn1OZ3 Архивировано из первоисточника 26 февраля 2012].
- ↑ [www.govisitcookislands.com/manuae-atoll/default.asp Manuae Atoll] (англ.). Go Visit Cook Islands. Проверено 2 июля 2010. [www.webcitation.org/65l8TYo8z Архивировано из первоисточника 27 февраля 2012].
| |||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Мануаэ (острова Кука)
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
