Манукян, Арам (АРФД)
| Арам Манукян |
Ара́м Манукя́н (арм. Արամ Մանուկեան; 19 марта 1879 — 29 января 1919), также известный как Ара́м-паша́, Сарки́с Ованеся́н и Серж Ованеся́н — армянский революционер, политический, военный и государственный деятель. Руководитель армянской самообороны Вана, Ванский губернатор, глава Ереванской администрации, член правительства Республики Армения.
Биография
Арам Манукян, урождённый Саркис Ованесян, появился на свет в армянском селении Зейва, Елизаветпольской губернии. Его отец Арутюн Ованесян был оружейником, мать - Сона Ованесян - домохозяйкой. Саркис был младшим из пятерых детей. Его школьное образование началось в городе Шуша. С 1895 года он посещал армянскую приходскую школу, где вступил в Дашнакцутюн. В 1897 году армянские приходские школы были переданы в ведение Министерства народного просвещения. В 1901 г. Саркис был исключён из школы за революционную деятельность и переехал в Эривань (ныне Ереван), где продолжил среднее образование. В мае 1903 г. он окончил ереванскую школу.
В том же 1903 году был издан указ о национализации армянских церковных имуществ[1]. Саркис, переселившийся к тому времени в Баку и взявший себе имя Арам Манукян, принял активное участие в протестной кампании защиты прав и достояния Армянской апостольской церкви. Из Баку он выехал в Елизаветполь, затем в Тифлис, а оттуда - в Карс, где сформировал вооружённый отряд. В сентябре 1903 г. отряд Манукяна (150 бойцов) пересёк турецкую границу, чтобы доставить груз оружия армянским фидаям, оборонявшим город Сасун. Правда, самому Манукяну пришлось из-за болезни с пол-дороги вернуться в Карс.
Осенью 1904 года[2] Манукян переселился в западно-армянский город Ван (тогда, как и теперь, этот город находился на территории Турции), где вскоре стал местным лидером партии Дашнакцутюн. Он наладил доставку в Ван оружия из России и Ирана. В течение одного лишь 1906 года ванские армяне получили больше вооружений, чем за предыдущие 15 лет. Манукян же сподобился организовать в регионе систему неофициальных армянских судов: отныне при разрешении внутри-армянских конфликтов не было нужды обращаться к коррумпированным турецким судьям.
В 1907 г. Манукян был послан делегатом от Вана на конгресс Дашнакцутюна в Вене. На конгрессе дебатировалось сделанное дашнакам предложение эмигрантов-младотурок о совместной борьбе против султана Абдул-Гамида II. Манукян отнёсся к младотуркам настороженно и призвал дашнакцаканов не доверять им. Время подтвердило его правоту...
Несколько месяцев Манукян провёл в Женеве, а после Младотурецкой революции 10 июля 1908 года, выехал в Турцию, где в меру своих сил старался предостерегать своих соплеменников от эйфории. Посетил Эрзерум, а затем - город Орду, где несколько лет преподавал в армянской школе. В скором времени, шовинистические и мегаломанские установки младотурок стали очевидными для всех (или почти для всех). Почти весь 1911 год Манукян провёл в Женеве.
В 1912 году Манукян вернулся в Ван, где снова возглавил отделение Дашнакцутюна.
В 1915 году он вошёл в состав «Военного органа армянской самообороны Вана», а вскоре лично возглавил оборону Вана от турецких войск[3]. В армянской среде Арам Манукян получил прозвище Арам-паша. Под его руководством город продержался месяц до подхода русских контингентов. Против армянских горожан и укрывшихся в городе крестьян (всего армянское население Вана, вместе с беженцами увеличилось до 70 000 человек) были брошены 12 000 аскеров[4], с 12-ю пушками, и тысячи башибузуков. У оборонявшихся армян было всего 1500 полноценных бойцов, имевших лишь 505 винтовок и 750 маузеров. Однако, несмотря на такое неравенство сил армяне отразили все атаки турок и с 7 апреля по 6 мая держали стойкую оборону, нанеся врагу немалый урон. Только убитых аскеров насчитывалось более 1000 чел.
Арам Манукян направил связных через линию фронта, к русскому командованию. Они сообщили, что Ван осаждён и что около 100 армянских сел в окрестностях вырезаны. Ванцы обращались с отчаянной просьбой прийти на помощь. Генерал Юденич откликнулся сразу же. Он усилил корпус Огановского из своего резерва 2-й Забайкальской бригадой генерала Трухина и приказал без промедления нанести удар в направлении Вана. Первое, с чем пришлось здесь столкнуться русским бойцам, были жуткие картины армянской резни.
6 (19) мая 1915 г. в Ван вошли армянские добровольческие формирования и части Русской Кавказской Армии. В тот же день Манукян телеграфировал Государю:
|
Телеграмма Арам-паши, городского головы столицы Турецкой Армении Вана, в адрес Императора и Самодержца Всероссийского Николая II. В день рождения Вашего Величества, совпадающий в днем вступления Ваших войск в столицу Армении, желая величия и победы России, мы, представители национальной Армении, просим принять и нас под Ваше покровительство. И пусть в роскошном и многообразном букете цветов Великой Российской Империи маленькой благоуханной фиалкой будет жить автономная Армения. | 
|
В 1916 году Манукян перебрался в Тифлис (ныне — Тбилиси, Грузия). Вскоре после Октябрьского переворота в России, русские войска, большей частью, покинули Западную Армению, оголив Кавказский фронт. В декабре 1917 года епископ Хорен организовал в Эривани (Ереван) временный орган городской власти. Тогда недавно сформированный в Тифлисе Армянский национальный совет направил Манукяна своим уполномоченным представителем, чтобы возглавить Ереванскую администрацию.
|
|
Это был хорошо просчитанный выбор. Герой Вана был многоопытным организатором,отлично знавшим сильные и слабые стороны своего народа. |
|
Манукян прибыл в Ереван в январе 1918 г. и сформировал полу-официальный комитет, водворивший в городе закон и порядок. Он железной рукой выдавил из Еревана несколько армянских банд, разграбивших арсенал Кавказского фронта и дерзнувших обложить граждан «чрезвычайным налогом». Между тем, нарушив заключенное в декабре 1917 г. с Закавказским комиссариатом Ерзнкайское перемирие, турецкие войска 10 февраля 1918 г. перешли в наступление. Вплоть до 14 апреля 1918 г. Манукян издавал в Ереване газету «Ашхатанак» (Աշխատանք, «Труд»). В марте 1918 г. на собрании представителей различных сословий Еревана Манукян был избран диктатором.
К концу апреля турки заняли Ерзнка, Эрзерум, Сарыкамыш и Карс, 15 мая - Александрополь, а 21 мая - станцию Сардарапат, одноименное село и село Гечрлу (ныне с. Мргашат). Теперь турецкие войска стояли всего в нескольких километрах от Еревана. Проявив незаурядные способности организатора, Манукян сумел сплотить население Еревана перед лицом начавшейся агрессии турок. Он вдохнул в сердца людей веру в победу. Во время Сардарапатского и Башапаранского сражений Манукян обеспечивал тыл армянских войск.
С мая по июль 1918 года Манукян руководил новообразованной Республикой Армения до прибытия её правительства в Ереван из Тбилиси, затем стал её первым министром внутренних дел, впоследствии был министром труда и министром обороны.
29 января 1919 г. Арам Манукян умер от тифа.
Напишите отзыв о статье "Манукян, Арам (АРФД)"
Ссылки
- [www.genocide.ru/enc/manukyan.htm Арам Манукян — genocide.ru]
Примечания
- ↑ В 1905 году, после массовых возмущений армянского народа, данный указ был Николаем II отменён.
- ↑ По другим сведениям, в феврале 1905-го.
- ↑ В русских документах Манукян именуется «городским головой столицы Турецкой Армении Вана».
- ↑ Солдат регулярной турецкой армии.
статьи</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;background:#f0f0f0"> Армянская освободительная легенда[hy] • Эчмиадзинское собрание[hy] (1547) • Эчмиадзинское собрание[hy] (1677) • Ангехакотское собрание[hy] (1699) • Восстание в Зангезуре (1722—1730) • Восстание в Нагорном Карабахе (1724—1731)[hy] • Армянское царство (проект)[hy] (1827) • Армянское национальное возрождение • Армянский вопрос (1878 ~) • Первая Республика Армения • Севрский мирный договор • Вильсоновская Армения • Февральское восстание[en] • Республика Горная Армения • Карабахское движение (Миацум) • Карабахская война Отрывок, характеризующий Манукян, Арам (АРФД)Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она. – Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех… – Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня. – Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга. – Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо. – Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку. У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью. Наташа, не менее гордая тем, что она в первый раз была в длинном платье, на настоящем бале, была еще счастливее. Обе были в белых, кисейных платьях с розовыми лентами. Наташа сделалась влюблена с самой той минуты, как она вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В того, на кого она смотрела в ту минуту, как она смотрела, в того она и была влюблена. – Ах, как хорошо! – всё говорила она, подбегая к Соне. Николай с Денисовым ходили по залам, ласково и покровительственно оглядывая танцующих. – Как она мила, к'асавица будет, – сказал Денисов. – Кто? – Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов. – И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он. – Да про кого ты говоришь? – Про сест'у п'о твою, – сердито крикнул Денисов. Ростов усмехнулся. – Mon cher comte; vous etes l'un de mes meilleurs ecoliers, il faut que vous dansiez, – сказал маленький Иогель, подходя к Николаю. – Voyez combien de jolies demoiselles. [Любезный граф, вы один из лучших моих учеников. Вам надо танцовать. Посмотрите, сколько хорошеньких девушек!] – Он с тою же просьбой обратился и к Денисову, тоже своему бывшему ученику. – Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками? – О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности. Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова. – Это совсем не то, – сказал он. – Разве это польская мазу'ка? А отлично танцует. – Зная, что Денисов и в Польше даже славился своим мастерством плясать польскую мазурку, Николай подбежал к Наташе: – Поди, выбери Денисова. Вот танцует! Чудо! – сказал он. Когда пришел опять черед Наташе, она встала и быстро перебирая своими с бантиками башмачками, робея, одна пробежала через залу к углу, где сидел Денисов. Она видела, что все смотрят на нее и ждут. Николай видел, что Денисов и Наташа улыбаясь спорили, и что Денисов отказывался, но радостно улыбался. Он подбежал. – Пожалуйста, Василий Дмитрич, – говорила Наташа, – пойдемте, пожалуйста. – Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов. – Ну, полно, Вася, – сказал Николай. – Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов. – Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа. – Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она. Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее. Навигация | |||||||||
