Манш

Манш
фр. Manche

Герб
Страна	Франция Франция
Статус	Департамент
Входит в	Нижняя Нормандия
Включает	4 округов, 52 кантонов и 602 коммун
Административный центр	Сен-Ло
Крупнейшие города	Авранш Шербур-Октевиль Кутанс
Население (2011)	499 531
Плотность	84 чел./км²
Площадь	5938 км² (50-е место)
Часовой пояс	UTC+1
Код ISO 3166-2	FR-50
[manche.fr/ Официальный сайт]

Манш (фр. Manche, норманд. Maunche) — департамент на северо-западе Франции, один из департаментов региона Нижняя Нормандия. Департамент назван по имени узкого пролива, который омывает его западную и северную границы, а также частично восточную. Префектура расположена в Сен-Ло.

География

Манш является частью административного региона Нижняя Нормандия и граничит с другими департаментами: Кальвадос, Орн, Майен, а также Иль и Вилен. Территория департамента, расположенного на полуострове Котантен, омывается проливом Ла-Манш на всём протяжении его западной границы, а также на севере и северо-востоке. Длина его побережья составляет 350 километров.

В части геологии территория департамента расположена на Армориканской возвышенности. Ландшафт департамента относится преимущественно к нормандскому бокажу.

Департамент имеет главным образом сельское население. В Манше есть две крупные городские агломерации — Шербур и Сен-Ло.

Департамент включает 4 округа, 52 кантона и 602 коммуны.

Климат

Открытый морю с трёх сторон, и имея свыше 300 километров береговой линии, Манш имеет выраженный морской климат; мягкие зимы при средней температуре января от 4 °C до 7 °C с редкими заморозками, нежаркое лето при средней температуре августа около 17 °C.

В Манше фиксируется существенный объём атмосферных осадков (ежегодно 120—160 дней с величиной осадков выше 1 мм), однако их уровень сильно разнится по терруарам, от 700 мм на побережье, до 1300 мм в бокаже на юге, часто в форме моросящего дождя.

Несмотря на низкую инсоляцию (1500 часов в год), смягчающее влияние моря позволяет на западном и северном побережьях выращивать большинство видов средиземноморских и экзотических растений (мимоза, пальмы, агавовые и др.).

На побережье часто дует ветер с моря, что наряду с приливами способствует частой и резкой перемене погоды в течение дня.

История

Земли Манша изначально были заселены кельтскими племенами. Вождь галлов Виридовикс пытался противостоять вторжению римлян в эти земли в 56 году до н. э. В дальнейшем земли Манша были частью королевства Нейстрии. В IX веке и в начале X века на полуостров Котантен стали переселяться викинги, прибывавшие из Норвегии (в отличие от других районов северной Нормандии, куда пришли переселенцы из Дании). В 867 году король франков Карл II Лысый уступил области Авраншен и Котантен королю Бретани Саломону, который владел ими вплоть до покорения норманнами в 933 году. Граница с Бретанью была зафиксирована по руслу реки Селюн. В 1008 или 1009 году границу передвинули до русла реки Куэнон.

В XI веке на полуострове Котантен зародилась династия Готвилей, норманнская семья, завоевавшая владения на юге Италии и в Сицилии.

Также в XI веке епископ Кутанса Жоффруа де Монбрей, соратник Вильгельма Завоевателя, внёс значительный вклад в расширение известности диоцеза Кутанса. Благодаря его усилиям в XI веке построен собор в Кутансе романского стиля, ставший в начале XIII века основой для современного кафедрального собора, а также основан Средневековый парк епископа.

В 1204 году Манш заняли войска короля Филиппа Августа и эти земли присоединили к домену короля Франции, за исключением Нормандских островов.

В последующем Манш стал ареной множества боевых сражений и восстаний эпохи Старого порядка, в том числе сражений Столетней войны, деятельности Лиги общественного блага (1476 год), религиозных войн в XVI веке между Монтгомери и Матиньоном, «восстания босоногих» в 1639 году, Вандейского мятежа (осада Гранвиля в 1793 году). Противостояние между Францией и Англией дало в XVIII веке мощный импульс развитию двух портов Манша: военного порта в Шербуре, и каперского порта в Гранвиле.

Департамент был образован 4 марта 1790 года в период Французской революции, объединив часть провинции Нормандии и фанансового округа Кана. Административным центром департамента поначалу был город Кутанс, но в 1796 году столицу перенесли в Сен-Ло. Тем не менее, суд малой инстанции всегда находился в Кутансе.

После победы войск седьмой коалиции в битве при Ватерлоо (18 июня 1815 года), территория Манша была оккупирована прусской армией вплоть до ноября 1818 года.

В XIX веке на земли Манша пришла индустриализация, несмотря на то, что департамент сохранил свой изначальный сельский уклон.

Немецкие войска приступили к укреплению побережья Манша в 1940 году, начав возведение Атлантического вала. В июне 1944 года сражения Нормандской операции частично затронули восточную часть полуострова Котантен, пляж Юта. Множество городов и поселений Манша было разрушено на 80—90 % (например, Сен-Ло получил прозвище «столица развалин»). В 1945—1960 годах утраченное население восполнялось и восстановление городов шло быстрым темпом.

После Второй мировой войны обязанности столицы департамента временно передали в Кутанс, поскольку Сен-Ло был разрушен почти полностью и его восстановление продолжалось до 1953 года.

В 1956 году департамент Манша включили в состав образованного региона Нижняя Нормандия.

Экономика

Экономика Манша является преимущественно сельскохозяйственной; ведущими отраслями считаются разведение скота (коровы, овцы, кони) и выращивание фруктов (яблоки) и овощей (морковь, лук-порей, цветная капуста). Шербур-Октевиль является важным портовым городом (рыболовный промысел, яхтенные прогулки, переходы через пролив, торговля, военный флот, судостроение). На территории департамента работают предприятия атомной промышленности. Также экономика Манша зависит от туризма, исключительно курортного и сезонного.

Культура

Ведущим культурным центром департамента считается город Шербур-Октевиль, где имеется национальный театр, региональный центр циркового искусства, два кинотеатра.

На территории Манша проводится несколько фестивалей, четыре музыкальных и два кинематографических.

Под эгидой департамента находится 18 объектов культурного наследия и музеев, из которых 14 открыты широкой публике.

Туризм

Туризм является третьей статьёй дохода Манша после продовольственного сектора и строительства.

Манш привлекает туристов своими пляжами и разнообразными природными ландшафтами (ланды, болота, рощи, скалистые обрывы, равнины). Департамент, на территории которого расположена большая часть Котантена, имеет много религиозных, военных и гражданских памятников, тесно связанных с историей Нормандии.

Основные туристические объекты Манша

По количеству ежегодных посещений в 2010 году основными туристическими достопримечательностями Манша стали: Объекты с платным входом:

1. Аббатство Мон-Сен-Мишель: 1 277 721
2. Музей «Cité de la Mer»: 194 110
3. Музей воздушного десанта в Сент-Мер-Эглиз: 180 827
4. Рептилии Мон-Сен-Мишель в Бовуаре : 116 910
5. Зоопарк в Шампрепю: 114 870
6. Пеший переход залива Мон-Сен-Мишель: 106 010
7. Усадьба Турп в Омонвиль-ла-Руж: 69 938
8. Музей высадки десанта в Сент-Мари-дю-Монт: 62 309
9. Башня Вобана в Сен-Ва-Ла-Уг и морской музей на острове: 59 698
10. Литейный завод «Cornille-Havard» в Вильдьё-ле-Поэль: 52 908
11. Музей Кристиана Диора в Гранвиле: 47 589
12. Аквариум «Le Roc des Harmonies» в Гранвиле: 36 915
13. Маяк Гатвиль: 36 185

Гастрономический туризм

С каждым годом нормандская гастрономия привлекает всё больше туристов благодаря своим натуральными региональным продуктам питания, в числе которых сыр камамбер из Нормандии, кальвадос и прочие.

• Ферма-музей Котантена в коммуне Сент-Мер-Эглиз
• Музей яблок и груш в коммуне Барантон
• Музей сидра, бренди и старинных ремёсел в коммуне Валонь
• Музей бисквита в коммуне Сортовиль-ан-Бомон

Ссылки

• [manche.fr/ Официальный сайт департамента Манш]
• [www.wikimanche.fr/ Вики-энциклопедия Манша]
• [www.manche-tourisme.com/ Комитет по туризму департамента Манш]

Отрывок, характеризующий Манш

За балаганом послышался опять удаляющийся крик Денисова и слова: «Седлай! Второй взвод!»
«Куда это собрались?» подумал Ростов.
Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.
– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.


В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.