Манэки-нэко

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Существует также рассказ Брюса Стерлинга «Манеки-неко»

Манэки-нэко (яп. 招き猫, буквально «Приглашающий кот», «Манящий кот», «Зовущая кошка»; также известный как «Кот счастья», «Денежный кот» или «Кот удачи») — распространённая японская скульптура, часто сделанная из фарфора или керамики, которая, как полагают, приносит её владельцу удачу. Скульптура изображает кошку с поднятой вертикально лапой, и обычно выставляется в витринах магазинов, в ресторанах, комнатах патинко, на складах и в других местах. Кошка, поднявшая правую лапу привлекает деньги, удачу, а поднявшая левую лапу — клиентов. Встречаются также «манэки-нэко» с двумя поднятыми лапами. 20 % кошек держат лапой Кобан (золотая монета эпохи Эдо). Кобан — монета стоимостью в один рё, но на монете, которую держит кошка, написано — десять миллионов рё.

«Манэки-нэко» бывают разных цветов, но традиционными считаются скульптуры трёхцветных кошек — с белой шерстью и пятнышками.

Существует много разных вариантов манэки-нэко, выполненных из глины и фарфора, папье-маше и дерева, сохранились даже старые каменные образцы. Имеются четыре особо значимых элемента: поднятая лапа, нагрудник, цвет и монета.

История

Существует несколько легенд о возникновении «манэки-нэко»:

Легенда храма Готоку-дзи

В истории храма Готоку-дзи говорится о том, что в 1615 году настоятель храма приютил бездомного кота. Храм находился в плачевном состоянии, но денег на ремонт и достойное поддержание его не было. Как-то настоятель посетовал: «Киска, я не виню тебя за то, что ты не помогаешь, в конце концов ты всего лишь кот. Вот если бы ты был человеком, тогда бы ты мог что-нибудь делать для нас». Вскоре после этого мимо храма проезжал даймё (князь) Ии Наотака (1590—1659), со славой возвращавшийся из военного похода. Вдруг пошёл сильный ливень, было темно, и князь укрылся под огромным деревом. Князь и не заметил бы храмовых ворот, если бы не сидевший у них кот, манивший его лапой. Как только князь подошёл к коту, в дерево ударила молния, разнеся его в щепки. В храме князя встретил настоятель. Мудрый монах и произошедшее произвели на князя впечатление, и тот дал средства для восстановления обители, которая затем стала родовым храмом семьи Ии. Храм сохранился до наших дней и проводит в начале весны церемонию, посвященную своему «кошачьему благодетелю», в связи с чем в одном из храмовых зданий продаются манэки-нэко.

Легенда Куртизанки Усугумо из Ёсивары

В начале периода Эдо (XVII век) в западной части Токио, называемой Ёсивара, было много публичных домов. Женщины в таких домах назывались юдзё. Самые же искусные куртизанки для богатых покупателей носили звание таю. И вот в одном публичном доме в Ёсивара была таю по имени Усугумо. Она очень любила кошек, и рядом с ней всегда были кошки. Однажды ночью, когда она собралась по малой нужде, её любимая кошка вцепилась в её кимоно. Прибежавший на шум стражник отрубил кошке голову. Отрубленная голова отлетела под потолок, где она вцепилась зубами и убила змею, спасая жизнь своей хозяйке. Дама очень грустила по своей кошке — и вот однажды, чтобы унять её грусть, один из гостей подарил ей статую кошки, ставшую прототипом манэки-нэко.

Легенда о старухе из Имадо

В конце периода Эдо (XIX век) в западной части Токио жила старуха по имени Имадо. Она была очень бедна и не могла больше содержать свою кошку. После того как она прогнала кошку, та явилась ей во сне и сказала, что женщина должна слепить глиняную кошку и поставить у дороги. Прохожий увидел кошку и купил. Женщина стала лепить кошек на продажу и разбогатела.

Как талисман «манэки-нэко» возник только во второй половине XIX века.

Значение талисмана

С лапами так и нет точной определённости — какая что обозначает. Наиболее распространённая версия трактует левую лапу как приманивающую деньги, а правую — удачу. Есть вариант — левая приманивает клиентов, правая — деньги. Нагрудник, нередко нарядно орнаментированный, связывается с Дзидзо — покровителем детей и путников. На каменные скульптуры Дзидзо надевают нагрудники, обычно красного цвета, обращаясь к нему с просьбами. Прежде цвета манэки-нэко были не столь разнообразны, как в настоящее время, но имели определённое значение. Так, купцы Киото любили чёрных котов, а в Эдо (Токио) их считали не очень благоприятными. В то же время в некоторых местах чёрные варианты выступали талисманами против болезней, а красные — специально против кори. Есть истории про золотую манэки-нэко, так же как и про добродетельного кота, стащившего две золотые монеты у своего богатого хозяина для заболевшего соседа-торговца, который его постоянно угощал свежей рыбой. Так появилась монетка на шее манэки-нэко.

См. также

• Дарума
• Инухарико

Ссылки

• [leit.ru/modules.php?name=Pages&pa=showpage&pid=564 Манэки-нэко на сайте leit.ru]

Отрывок, характеризующий Манэки-нэко

Пелагеюшка перебила своего товарища; ей видно хотелось рассказать то, что она видела.
– В Колязине, отец, великая благодать открылась.
– Что ж, мощи новые? – спросил князь Андрей.
– Полно, Андрей, – сказала княжна Марья. – Не рассказывай, Пелагеюшка.
– Ни… что ты, мать, отчего не рассказывать? Я его люблю. Он добрый, Богом взысканный, он мне, благодетель, рублей дал, я помню. Как была я в Киеве и говорит мне Кирюша юродивый – истинно Божий человек, зиму и лето босой ходит. Что ходишь, говорит, не по своему месту, в Колязин иди, там икона чудотворная, матушка пресвятая Богородица открылась. Я с тех слов простилась с угодниками и пошла…
Все молчали, одна странница говорила мерным голосом, втягивая в себя воздух.
– Пришла, отец мой, мне народ и говорит: благодать великая открылась, у матушки пресвятой Богородицы миро из щечки каплет…
– Ну хорошо, хорошо, после расскажешь, – краснея сказала княжна Марья.
– Позвольте у нее спросить, – сказал Пьер. – Ты сама видела? – спросил он.
– Как же, отец, сама удостоилась. Сияние такое на лике то, как свет небесный, а из щечки у матушки так и каплет, так и каплет…
– Да ведь это обман, – наивно сказал Пьер, внимательно слушавший странницу.
– Ах, отец, что говоришь! – с ужасом сказала Пелагеюшка, за защитой обращаясь к княжне Марье.
– Это обманывают народ, – повторил он.
– Господи Иисусе Христе! – крестясь сказала странница. – Ох, не говори, отец. Так то один анарал не верил, сказал: «монахи обманывают», да как сказал, так и ослеп. И приснилось ему, что приходит к нему матушка Печерская и говорит: «уверуй мне, я тебя исцелю». Вот и стал проситься: повези да повези меня к ней. Это я тебе истинную правду говорю, сама видела. Привезли его слепого прямо к ней, подошел, упал, говорит: «исцели! отдам тебе, говорит, в чем царь жаловал». Сама видела, отец, звезда в ней так и вделана. Что ж, – прозрел! Грех говорить так. Бог накажет, – поучительно обратилась она к Пьеру.
– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.