Марауненхоф

Марауненхоф (нем. Maraunenhof) — район Калининграда. Расположен в районе улицы Тельмана (главная улица района). Сейчас территория Марауненхофа входит в состав Ленинградского района.

История

Район возник в начале XX века, после того, как в 1906 году старые вальные укрепления утратили военное значение и были проданы военным ведомством городу. После этого укрепления были частично снесены. Тогда за пределами бывших городских укреплений начали возникать новые городские районы. Одним из них стал Марауненхоф, застройка которого началась примерно в 1910 году. Своё название район позаимствовал от бывшего поместья, располагавшегося к западу от Верхнего пруда.

Марауненхоф был живописно расположен на западном берегу Верхнего пруда. Район застраивался частными виллами. В общем, застройка Марауненхофа велась в соответствии с теми же принципами, что и в другом кёнигсбергском районе-саде Амалиенау. Однако виллы Марауненхофа были в большинстве своём более скромными, чем в Амалиенау. Виллы строились либо в югендстиле, либо в стиле, имитирующем архитектуру сельского дома. Застройка Марауненхофа велась акционерным обществом «Обертайх-Марауненхоф» (нем. Königsberger Terrain-Aktien-Gesellschaft Oberteich-Maraunenhof).

Район пострадал во время Второй мировой войны, но всё-таки большая часть немецкой застройки сохранилась.

Улицы и площади Марауненхофа

Улицы

• Августы-Виктории аллея (Auguste-Viktoria Allee) — ныне — ул. Тельмана
• Герцога-Альбрехта аллея (Herzog Albrecht Allee) — главная улица района, ныне — ул. Тельмана на участке от пересечения с улицей Гоголя
• Ховербек улица (Hoverbeckstrasse) — ул. Тургенева
• Ауерсвальд ул. (Auerswaldstrasse) — ул. Чехова
• Валленродта ул. (Wallenrodstrasse) — ул. Ленинградская
• Обертайхуфер (Oberteihufer) — ул. Верхнеозёрная
• Венера ул. (Wehnerstrasse) — ул. Голикова
• Эрнста Вихерта ул. (Wichertstrasse) — ул. Гоголя
• Лонса ул. (Lonsstrasse) — ул. Лермонтова
• Бурова ул. (Burowstrasse) — ул. Грибоедова
• Портная (Шнайдера) ул. (Schneiderstrasse) — ул. Верхнеозёрная на участке от перекрёстка с ул Лермонтова до ул Некрасова
• Розенкранц-аллея (Rosenkranzallee) — ул. Некрасова
• Доротеи ул. (Dorotheenstrasse) — ул. Лескова
• Зудерманна ул. (Sudermannstrasse) — ул. Толстого
• Иордан-ул. (Jordanstrasse) короткий участкок ул. Островского от перекрёстка с ул. Чехова до перекрёстка с ул. Тургенева

Площади:

• Бисмарка площадь (Bismarckplatz) ныне безымянная площадь-сквер у пересечения улиц Тельмана и Гоголя
• Короля-Оттокара пл. (König-Ottokar-platz) — ныне безымянная площадь-сквер у пересечения улиц Тельмана и Некрасова

Достопримечательности Марауненхофа

В Марауненхофе находилась Кирха памяти Герцога Альбрехта, построенная в 1913 году. Она была единственной кирхой Кёнигсберга, построенной в неороманском стиле. Кирха была снесена в 1972 году. Сохранился общинный дом. Кирха находилась на площади Кёниг-Оттокарплац

Примечательные виллы:

• Аллея Августы-Виктории (ул. Тельмана), нынешние номера домов: 2, 11, 12, 13 и 14 (вплоть до пл. Бисмарка) и № 15 (у бывшей пл. Бисмарка): большие двухэтажные виллы и виллы в 2 этажа; частично в стиле сельского поместного дома, частично с формами «югендстиля», но без его особых декоративных украшений.
• Аллея Герцога-Альбрехта (ул Тельмана, включая бывшую пл. Короля-Оттокара) № 21, 22, 23, 26, 30, 31, 34, 34a, 35, 36, 40, 42 + 44: виллы в 1 и 2 этажа.
• Вилла по ул. Эрнста-Вихерта, — ул. Гоголя, 1. Двухэтажный угловой дом с мансардной крышей и маленькой башней на углу, постройки приблизительно 1905 года. На лестничной клетке живопись в «югендстиле».
• Двойной жилой дом по ул. Эрнста-Вихерта, 2 — ул. Гоголя, 2. Двухэтажный угловой дом с мансардной крышей и маленькой башней на углу, постройки приблизительно 1905 года.
• Вилла по ул. Эрнста-Вихерта, 3 — ул. Гоголя, 3

Двухэтажный угловой дом с сильно расчленённой формой крыши; постройки приблизительно 1910 г.

• Вилла по ул. Эрнста-Вихерта, 5 — ул. Гоголя, 5

Высота в 1 ? этажа; постройки приблизительно 1910 г.

• Вилла по Лёнштрассе/Валленродштрассе — ул. Лермонтова, 15 (перекрёсток в виде кольцевой площади). Часть второго этажа облицована дранкой из дерева.

Транспорт

С центром Кёнигсберга Марауненхоф был связан трамвайной линией, проходившей по его главной улице Герцог-Альбрехт-Аллее. В немецкие времена эту линию обслуживал трамвайный маршрут № 7, сейчас — маршрут № 1.

На проходившей рядом с Марауненхофом железнодорожной линии Кёнигсберг-Кранц (Зеленоградск) имелась станция Марауненхоф. Эта железная дорога сохранилась до сих пор, но станция уже не существует. Станция находилась в районе нынешней улицы Первомайской.

Источники

• Балдур Кёстер «Кёнигсберг. Сегодняшний Калининград. Архитектура немецкого времени» . Перевод с немецкого ([www.koenig.ru/kn/135/ текст]). Данные оригинального немецкого издания: Baldur Köster , Husum Druck; 2000, ISBN 3-88042-923-5
• [www.nkgazeta.ru/index.php?newsid=453 Еврейский пролом в Кенигсберге. Берега Верхнего пруда раньше осваивали меценаты, а теперь — «новые русские». Н. А. Чебуркин, Д. В. Якшина // Газета «Новые колёса», 11-17 августа 2005 | НК № 273]

Отрывок, характеризующий Марауненхоф

Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.


Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…