Марван II ибн Мухаммад

Марван II مروان بن محمد بن مروان بن الحكم
Амир аль-муминин и халиф Омейядского халифата
744 — 750
Предшественник:	Язид III
Преемник:	Абу-ль-Аббас ас-Саффах
Вероисповедание:	ислам
Рождение:	688(0688)
Смерть:	6 августа 750(0750-08-06)
Род:	Омейяды

Марван II (Марван ибн Мухаммад ибн Марван; Марван ал-Химар; Марван Глухой) (688 — 6 августа 750) — последний, четырнадцатый, арабский халиф (744—750) династии Омейядов, правивший в Дамаске. Внук Марвана I. Известный полководец.

Биография

В течение 12 лет, предшествовавших восхождению на трон, Марван управлял в качестве наместника Закавказьем (732—744). Он вторгся в Грузию и опустошил её, затем взял три крепости Аланов, принудив к миру Тумэншаха. Совершал рейды за данью. Войны против хазар и аланов убедили его в необходимости реформирования вооружённых сил халифата. Вместо системы, замешанной на традициях клановой преданности, Марван создал более компактное и мобильное войско. Воинам стали регулярно выплачивать жалованье, а командование было поручено кадровым военным.

Узнав новость о низложении Аль-Валида II, он написал огорчительное письмо его родственникам в Армении. Они убедительно просили гармонично сохранить стабильность и благополучие дома Омейядов.

Сначала Марван II был противником Язида III, низложившего Аль-Валида II, но затем признал его главенство.

В 743 году, получив известия об убийстве своего двоюродного брата халифа Хишама, Марван поспешил в Дамаск, где провозгласил себя халифом (744).

У него было два сына, Убайдалла и Абдалла. Они были назначены губернаторами и поддерживали его власть силой.

Тем временем Омейядский халифат уже был в процессе распада. Против нового халифа восстала вся империя. Марвану удалось за полтора года подавить восстание в Сирии; Месопотамия, вышедшая из-под его контроля, была по частям отвоевана у хариджитов, но на востоке внезапно гигантские размеры приняло восстание шиитов. 2 сентября 749 шииты овладели Куфой; через несколько недель, 28 ноября, Абу-ль-Аббас, правнук Абдаллы ибн Аббаса — двоюродного брата Мухаммада, был объявлен халифом.

25 января 750 года армия Марвана, старавшегося преградить шиитам путь в Месопотамию, потерпела сокрушительное поражение от Абу Муслима (выступавшего от имени Аббасидов и шиитов) в битве на реке Большой Заб, северном притоке Тигра. В сражении погибло до трёхсот членов клана Омейядов — практически всё царское семейство. Марван II бежал через Даммаск, Палестину и Иордан в Египет, где был пойман и казнен 6 августа 750 года.

Его сыновьям удалось укрыться в Эфиопии, где погиб, сражаясь, Убайдалла. Наиболее удачливым из Омейядов оказался Абд ар-Рахман, основавший далеко на Западе, в Испании, Кордовский эмират (756).

Литература

• Мерван // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Беляев Е. А. Арабы, ислам и Арабский Халифат в раннем средневековье. М., 1965.
• Тер-Гевондян А. Н. Армения и арабский халифат. Ереван: Изд-во АН Армянской ССР, 1977, 324 с.
• Август Мюллер. История ислама. М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство АСТ», 2004.
• Ахмад ибн Йахйа ибн Джабир ал-Балазури. Завоевание Хорасана. (Извлечение из сочинения «Футух ал-булдан»). Душанбе: Изд-во «Дониш», 1987, 120 с.
• Фильштинский И. М. История арабов и Халифата (750—1517 гг.) — М.: АСТ: Восток-Запад, 2006, 349 с.

Отрывок, характеризующий Марван II ибн Мухаммад

Со всех сторон виднелись мокрые, с грустными лицами офицеры, чего то как будто искавшие, и солдаты, тащившие из деревни двери, лавки и заборы.
– Вот не можем, князь, избавиться от этого народа, – сказал штаб офицер, указывая на этих людей. – Распускают командиры. А вот здесь, – он указал на раскинутую палатку маркитанта, – собьются и сидят. Нынче утром всех выгнал: посмотрите, опять полна. Надо подъехать, князь, пугнуть их. Одна минута.
– Заедемте, и я возьму у него сыру и булку, – сказал князь Андрей, который не успел еще поесть.
– Что ж вы не сказали, князь? Я бы предложил своего хлеба соли.
Они сошли с лошадей и вошли под палатку маркитанта. Несколько человек офицеров с раскрасневшимися и истомленными лицами сидели за столами, пили и ели.
– Ну, что ж это, господа, – сказал штаб офицер тоном упрека, как человек, уже несколько раз повторявший одно и то же. – Ведь нельзя же отлучаться так. Князь приказал, чтобы никого не было. Ну, вот вы, г. штабс капитан, – обратился он к маленькому, грязному, худому артиллерийскому офицеру, который без сапог (он отдал их сушить маркитанту), в одних чулках, встал перед вошедшими, улыбаясь не совсем естественно.
– Ну, как вам, капитан Тушин, не стыдно? – продолжал штаб офицер, – вам бы, кажется, как артиллеристу надо пример показывать, а вы без сапог. Забьют тревогу, а вы без сапог очень хороши будете. (Штаб офицер улыбнулся.) Извольте отправляться к своим местам, господа, все, все, – прибавил он начальнически.
Князь Андрей невольно улыбнулся, взглянув на штабс капитана Тушина. Молча и улыбаясь, Тушин, переступая с босой ноги на ногу, вопросительно глядел большими, умными и добрыми глазами то на князя Андрея, то на штаб офицера.
– Солдаты говорят: разумшись ловчее, – сказал капитан Тушин, улыбаясь и робея, видимо, желая из своего неловкого положения перейти в шутливый тон.
Но еще он не договорил, как почувствовал, что шутка его не принята и не вышла. Он смутился.
– Извольте отправляться, – сказал штаб офицер, стараясь удержать серьезность.
Князь Андрей еще раз взглянул на фигурку артиллериста. В ней было что то особенное, совершенно не военное, несколько комическое, но чрезвычайно привлекательное.
Штаб офицер и князь Андрей сели на лошадей и поехали дальше.
Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.
– Voila l'agrement des camps, monsieur le prince, [Вот удовольствие лагеря, князь,] – сказал дежурный штаб офицер.
Они выехали на противоположную гору. С этой горы уже видны были французы. Князь Андрей остановился и начал рассматривать.
– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил: