Маргальо, Маурицио

Маурицио Маргальо

Персональные данные
Представляет	Италия
Дата рождения	16 ноября 1974(1974-11-16) (49 лет)
Место рождения	Милан, Италия
Рост	180 см
Бывшие партнёры	Клаудия Фриголи, Барбара Фузар-Поли
Бывшие тренеры	Наталья Линичук
Место проживания	Курмайер, Италия
Спортивные достижения Лучшие результаты по системе ИСУ (на международных любительских соревнованиях) Сумма: 183.46 Обязательная: 38.78 Оригинальная: 51.73 Произвольная: 92.95 Завершил выступления Олимпийские награды Фигурное катание (танцы) Бронза Солт-Лейк-Сити 2002 Танцы на льду

Маурицио Маргальо (итал. Maurizio Margaglio; род. 16 ноября 1974 года в Милане, Италия) — итальянский фигурист, выступавший в танцах на льду c Барбарой Фузар-Поли. С ней он — бронзовый призер Олимпиады 2002 года в Солт-Лейк-Сити, чемпион мира (2001) и чемпион Европы (2001). Трижды участвовал в Олимпийских играх. Завершил любительскую карьеру в 2006 году после Олимпиады в Турине.

Карьера

На международной арене фигурист появился в конце ноября 1991 года на юниорском чемпионате мира в Канаде. Однако выступление его там в танцевальных парах было неудачным.

По окончании спортивной карьеры Маурицио стал одним из технических специалистов ИСУ. Он плодотворно занимается тренерской работой, постановкой программ. Дуэт также принимает участие в ледовых шоу.

С 2010 года сотрудничал, в качестве хореографа, с финской командой синхронного фигурного катания «Rockettes», а в апреле 2011 года получил от Сюсанны Рахкамо (президента Финской Ассоциации Фигурного катания) предложение возглавить работу по развитию в стране танцев на льду.

Спортивные достижения

Соревнование/Сезон	1994-95	1995-96	1996-97	1997-98	1998-99	1999-00	2000-01	2001-02	2005-06
Зимние Олимпийские игры				6				3	6
Чемпионаты мира		10	9	5	5	2	1
Чемпионаты Европы	10	8	7	5	4	2	1	2
Чемпионаты Италии	1	1	1	1	1	1	1	1	1
Финалы серии Гран-При				5	5	2	1	4
Этапы серии Гран-При:Skate America				2	3	1	1
Этапы серии Гран-При:Skate Canada		7	3
Этапы серии Гран-При:Sparkassen Cup						1	1
Этапы серии Гран-При:Trophee Lalique					2	2
Trophee de France	1	6
Этапы серии Гран-При:Cup of Russia						1	1	1
Этапы серии Гран-При:NHK Trophy			5	3
Мемориал Карла Шефера	3

См. также

• Фигурное катание на зимних Олимпийских играх 1998 — танцы на льду
• Фигурное катание на зимних Олимпийских играх 2006 — танцы на льду

Ссылки

• [lnx.fusarpolimargaglio.com/portal/news.php Официальный сайт Фузар-Поли и Маргальо]  (итал.)
• [www.isuresults.com/bios/isufs00000472.htm Б.Фузар-Поли и М.Маргальо] (англ.) на официальном сайте Международного союза конькобежцев.

Отрывок, характеризующий Маргальо, Маурицио

В несчастном, рыдающем, обессилевшем человеке, которому только что отняли ногу, он узнал Анатоля Курагина. Анатоля держали на руках и предлагали ему воду в стакане, края которого он не мог поймать дрожащими, распухшими губами. Анатоль тяжело всхлипывал. «Да, это он; да, этот человек чем то близко и тяжело связан со мною, – думал князь Андрей, не понимая еще ясно того, что было перед ним. – В чем состоит связь этого человека с моим детством, с моею жизнью? – спрашивал он себя, не находя ответа. И вдруг новое, неожиданное воспоминание из мира детского, чистого и любовного, представилось князю Андрею. Он вспомнил Наташу такою, какою он видел ее в первый раз на бале 1810 года, с тонкой шеей и тонкими рукамис готовым на восторг, испуганным, счастливым лицом, и любовь и нежность к ней, еще живее и сильнее, чем когда либо, проснулись в его душе. Он вспомнил теперь ту связь, которая существовала между им и этим человеком, сквозь слезы, наполнявшие распухшие глаза, мутно смотревшим на него. Князь Андрей вспомнил все, и восторженная жалость и любовь к этому человеку наполнили его счастливое сердце.
Князь Андрей не мог удерживаться более и заплакал нежными, любовными слезами над людьми, над собой и над их и своими заблуждениями.
«Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам – да, та любовь, которую проповедовал бог на земле, которой меня учила княжна Марья и которой я не понимал; вот отчего мне жалко было жизни, вот оно то, что еще оставалось мне, ежели бы я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!»


Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.
Адъютант приехал сказать, что по приказанию императора двести орудий направлены на русских, но что русские все так же стоят.
– Наш огонь рядами вырывает их, а они стоят, – сказал адъютант.
– Ils en veulent encore!.. [Им еще хочется!..] – сказал Наполеон охриплым голосом.
– Sire? [Государь?] – повторил не расслушавший адъютант.
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
Не в один только этот день, объезжая поле сражения, уложенное мертвыми и изувеченными людьми (как он думал, по его воле), он, глядя на этих людей, считал, сколько приходится русских на одного француза, и, обманывая себя, находил причины радоваться, что на одного француза приходилось пять русских. Не в один только этот день он писал в письме в Париж, что le champ de bataille a ete superbe [поле сражения было великолепно], потому что на нем было пятьдесят тысяч трупов; но и на острове Св. Елены, в тиши уединения, где он говорил, что он намерен был посвятить свои досуги изложению великих дел, которые он сделал, он писал:
«La guerre de Russie eut du etre la plus populaire des temps modernes: c'etait celle du bon sens et des vrais interets, celle du repos et de la securite de tous; elle etait purement pacifique et conservatrice.
C'etait pour la grande cause, la fin des hasards elle commencement de la securite. Un nouvel horizon, de nouveaux travaux allaient se derouler, tout plein du bien etre et de la prosperite de tous. Le systeme europeen se trouvait fonde; il n'etait plus question que de l'organiser.
Satisfait sur ces grands points et tranquille partout, j'aurais eu aussi mon congres et ma sainte alliance. Ce sont des idees qu'on m'a volees. Dans cette reunion de grands souverains, nous eussions traites de nos interets en famille et compte de clerc a maitre avec les peuples.