Маргарита фон Бабенберг

Маргарита фон Бабенберг

Маргарита фон Бабенберг (нем. Margarete von Babenberg, ок. 1204 — 29 октября 1266 — королева Германии в 1225—1235 годах, герцогиня Австрийская в 1252—1260 годах, королева Чехии в 1253—1260 годах.

Биография

Маргарита была дочерью австрийского герцога Леопольда VI и Феодоры Ангелины (принадлежавшей к правящей семье Византии).

29 ноября 1225 года она вышла замуж за германского короля Генриха VII, сына императора Фридриха II. На момент свадьбы Маргарите был 21 год, в то время как Генриху — 14.

Вступив брак против своей воли, Генрих открыто пренебрегал женой, а после смерти тестя, так и не выплатившего условленного приданого, стал добиваться развода. В 1235 году Генрих восстал против отца, но проиграл, был лишён трона и помещён под стражу. Считается, что 12 февраля 1242 года во время переезда из Никастро в Мартирано Генрих умер вследствие неудачного падения с лошади. Маргарита в это время жила в уединении в Вюрцбурге.

В 1246 году в сражении на реке Лейта погиб брат Маргариты, австрийский герцог Фридрих II, последний представитель династии Бабенбергов, что вызвало спор о наследстве. Основными претендентами на герцогства Австрия и Штирия являлись два человека: муж Маргариты (будучи старшей сестрой покойного герцога, она являлась ближайшим кровным родственником), и муж её племянницы Гертруды, герцогини Мёдлингской, претендовавшей на право первородства (она была дочерью старшего брата покойного герцога).

Чешский король Вацлав I хотел приобрести контроль над бесхозными герцогствами, женив на Гертруде своего старшего сына и наследника Владислава. Они были провозглашены герцогом и герцогиней Австрийскими, однако Владислав умер в следующем 1247 году. Следующим герцогом Австрии стал второй муж Гертруды — Герман, который умер в 1250 году, вновь оставив Австрию без правителя.

В 1251 году чешский королевич Пржемысл Отакар II, другой сын Вацлава I, вступив с чешским войском в Австрию, вынудил избрать себя герцогом. Австрийское дворянство согласилось отдать власть Пржемыслу Отакару II, но поставило условие: он должен был жениться на одной из наследниц Бабенбергской династии. Пржемысл отказался заключать брак с вдовой своего брата, и предпочёл жениться на Маргарите. Свадьба состоялась 11 февраля 1252 года в Хайнбурге-на-Дунае, невеста была на 26 лет старше жениха. По договору с Белой IV Венгерским в том же 1252 году Даниил Галицкий женил сына Романа на Гертруде Бабенберг. Молодые поселились в замке Гимберг южнее Вены. Роман тоже стал претендовать на австрийский престол, тогда 6 мая 1252 года папа Иннокентий IV, который до этого несколько раз менял своё мнение то в пользу Гертруды, то в пользу Маргариты, подтвердил законность перехода Австрии к Пржемыслу Отакару II как к мужу ближайшей кровной родственницы Фридриха II. Роман был осажден в Гимберге и был вынужден бежать на родину, а его брак с Гертрудой был расторгнут.

Год спустя, 23 сентября 1253 года, скончался Вацлав I, и Пржемысл Отакар II стал королём Чехии, а Маргарита — королевой. Однако к тому времени уже было ясно, что 50-летняя Маргарита является бесплодной. Пржемысл Отакар II попытался получить у Папы признание наследником своего незаконного сына, но папа отказал в этом, и в 1261 году король объявил о расторжении брака с Маргаритой. Разведённая королева уехала в Крумау-ам-Камп, а Пржемысл Отакар II удержал за собой и Чехию, и Австрию, и Штирию.

Перед смертью Маргарита завещала, чтобы её останки покоились в монастыре Лилиенфельд. Маргарита скончалась 29 октября 1266 года.

Литература

• Sabine Penth: [www.mgh-bibliothek.de/dokumente/a/a139167.pdf Margarete von Babenberg. Römische Königin — Herzogin von Österreich — Königin von Böhmen] (PDF; 6,5 MB), in: Karl-Heinz Rueß (Hrsg.): Frauen der Staufer, Schriften zur staufischen Geschichte und Kunst, Band 25, Göppingen 2006, S. 90-112

Отрывок, характеризующий Маргарита фон Бабенберг

Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.