Маре (квартал)

Маре́ (также Марэ, фр. le Marais «Болото») — исторический район и квартал Парижа на правом берегу Сены, восточней Бобура. Расположенный между площадью Республики и площадью Бастилии, Маре принадлежит как к 3-му, так и к 4-му муниципальным округам Парижа. Границы квартала определены тремя бульварами и рекой Сеной: на севере — бульваром дю Тампль, на западе — Севастопольским бульваром, на востоке — бульваром Бомарше, и на юге — Сеной.

Болото, находившееся ранее на этом месте, было осушено в XIII веке членами Ордена Тамплиеров. Тогда это была окраина города, сегодня — центр. Маре пережил градостроительную горячку барона Османа в XIX веке, оставшись почти нетронутым, и сейчас в квартале можно увидеть роскошные дворцы и особняки рядом со старыми домами ремесленников.

История

На месте нынешнего квартала долгое время находилось болото за границами города, откуда и пошло название. Лишь с IX века эти сырые и топкие места стали использоваться под выгон, обрабатываться же — не ранее XII века. Первоначально так называлась вся затопляемая зона правобережья, много большая, чем нынешний Маре, она тянулась между рекой и её старым руслом, доходя до уровня сегодняшних Больших бульваров. Наводнения — большие и меньшие — были здесь нередкими гостями. Осушение болота рыцарями-тамплиерами началось в XIII веке; неподалёку находилась средневековая еврейская община Парижа. На Королевской площади (ныне площадь Вогезов) стоял дворец Турнель, который был резиденцией французских королей до переезда в Лувр. В XIV веке была сооружена новая городская стена, так квартал стал частью города. При Генрихе Наваррском болото было окончательно осушено, и в XVII веке знать облюбовала юг Маре. Аристократы начали отстраивать дома на незанятой ещё местности. Во время Французской революции 1789 года местных богачей прогнали, многие особняки пришли в плачевное состояние. При Шарле де Голле министр культуры Андре Мальро стал бороться за сохранение исторического района Парижа, в 1962 году началась реставрация дворцов.

Маре стало местом жительства нескольких крупных общин: в конце ХIХ века здесь поселились ашкенадские евреи, после окончания Первой Мировой Войны в северо-западной части квартала стали заселяться первые китайские эмигранты из провинции Венжу (Wenzhou), а в 80 годы ХХ века в квартале Маре появились первые гей-клубы.

Станции метро, относящиеся к кварталу Маре: Arts et Métiers, Chemin Vert, Filles du Calvaire, Hôtel de Ville, Rambuteau, Saint-Paul, Pont-Marie, Saint-Sébastien - Froissart et Temple.

Достопримечательности

У западной границы квартала расположен всемирно известный Центр Помпиду, сконструированный в 70-х годах Ренцо Пьяно и Ричардом Роджерсом. Центр современного искусства был назван в честь президента Франции Жоржа Помпиду, который не дожил до реализации проекта. На расстоянии 300 м от Центра Помпиду с 1998 года стоит Музей искусства и истории иудаизма, расположившийся в построенном в 1640 году особняке.

Самая старая и возможно самая красивая площадь Парижа, площадь Вогезов, расположена в самом квартале. Её застройка началась в 1605 году при Генрихе IV, с тех пор её облик остаётся почти неизменным. Здесь жили многие знаменитые люди, например, Виктор Гюго и кардинал Ришелье.

В одном из самых величественных особняков Маре, называемом отель Субиз, сейчас располагается Музей истории Франции. Среди прочих экспонатов в музее можно найти завещания Людовика XV, Людовика XIV и Наполеона, последнее письмо Марии-Антуанетты или приказ о взятии под стражу Робеспьера, послание Ричарда Львиного Сердца или письмо Жанны д’Арк жителям Реймса от 6-го августа 1429 года.

На улице Фран-Буржуа (rue des Francs Bourgeois) в роскошных особняках XVI века находятся Музей истории Парижа Карнавале и Историческая библиотека (Bibliothèque Historique de la Ville de Paris). Неподалёку от Музея Карнавале находится Музей Коньяк-Жэ c коллекцией западноевропейской живописи XVIII века, чуть подальше — Музей Пикассо с выставленными в нём картинами, скульптурами, письмами и фотографиями Пабло Пикассо.

Достойной внимания является также синагога, построенная Эктором Гимаром в 1913 году в стиле модерн, и базарная площадь Сен-Поль, где находятся многочисленные антикварные магазинчики и лавки старьёвщиков.

Еврейский квартал

С XIII века Маре является еврейским кварталом Парижа, несмотря на многочисленные изгнания евреев. В самом начале здесь поселились сефарды, гонимые из Испании и Португалии потомки евреев, позже, во время Французской революции, сюда приехали особо ортодоксальные евреи из Эльзаса и Восточной Европы. Сегодня Маре является крупнейшей еврейской общиной Европы: во Франции проживают 800 000 евреев, почти половина из них живёт в Париже, в основном в Еврейском квартале Маре вокруг улицы Розье (rue des Rosiers).

Архитектор Эктор Гимар, участвующий в оформлении парижского метро, сам женатый на американской еврейке, построил самую большую синагогу в городе — духовный центр Маре — в стиле модерн. В 1940 году она была взорвана немецкими оккупантами. После восстановления здания, синагогу объявили памятником культуры, тем самым защитив её от возможных повторных разрушений. Непосредственно рядом с синагогой живёт глава ортодоксальных иудеев, маленькой, но почитаемой группы евреев. Так здесь нередко можно встретить суши-бар или пиццерию с сертификатом кошерности департамента кашрута при главном раввинате Парижа, вывески кошерных магазинов и ресторанов продублированы на идиш или иврите. На идиш район улицы Розье называется Pletzl.

На улице Розье также находится штаб-квартира первого еврейского телевизионного канала Télévision française juive, где и возникают идеи для новых передач.

Гей-деревня

Кроме интеллектуалов и евреев Марэ облюбовали также гомосексуалы. Большая их часть проживает в районе улиц Сент-Круа-де-ля-Бретонри (rue Sainte-Croix de la Bretonnerie) и Вьей-дю-Тампль (rue Vieille du Temple).

Ссылки

• [www.parismarais.com/ ParisMarais], сайт Маре
• [www.synatournelles.org/ Синагога Турнель]
• [www.mahj.org/ Музей искусства и истории иудаизма]
• [paris1900.lartnouveau.com/paris04/le_quartier_du_marais.htm Фотографии Маре, 1900 год, наше время]

Отрывок, характеризующий Маре (квартал)

– Il y eu plutot des antecedents, je vous citerai Schwarzenberg. [Были примеры – Шварценберг.]
– C'est impossible, [Это невозможно,] – возразил другой.
– Пари. Le grand cordon, c'est different… [Лента – это другое дело…]
Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.
Приехав во вторник вечером в великолепный салон Элен, Борис не получил ясного объяснения, для чего было ему необходимо приехать. Были другие гости, графиня мало говорила с ним, и только прощаясь, когда он целовал ее руку, она с странным отсутствием улыбки, неожиданно, шопотом, сказала ему: Venez demain diner… le soir. Il faut que vous veniez… Venez. [Приезжайте завтра обедать… вечером. Надо, чтоб вы приехали… Приезжайте.]
В этот свой приезд в Петербург Борис сделался близким человеком в доме графини Безуховой.


Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
У алтаря лысогорской церкви была часовня над могилой маленькой княгини, и в часовне был поставлен привезенный из Италии мраморный памятник, изображавший ангела, расправившего крылья и готовящегося подняться на небо. У ангела была немного приподнята верхняя губа, как будто он сбирался улыбнуться, и однажды князь Андрей и княжна Марья, выходя из часовни, признались друг другу, что странно, лицо этого ангела напоминало им лицо покойницы. Но что было еще страннее и чего князь Андрей не сказал сестре, было то, что в выражении, которое дал случайно художник лицу ангела, князь Андрей читал те же слова кроткой укоризны, которые он прочел тогда на лице своей мертвой жены: «Ах, зачем вы это со мной сделали?…»
Вскоре после возвращения князя Андрея, старый князь отделил сына и дал ему Богучарово, большое имение, находившееся в 40 верстах от Лысых Гор. Частью по причине тяжелых воспоминаний, связанных с Лысыми Горами, частью потому, что не всегда князь Андрей чувствовал себя в силах переносить характер отца, частью и потому, что ему нужно было уединение, князь Андрей воспользовался Богучаровым, строился там и проводил в нем большую часть времени.
Князь Андрей, после Аустерлицкой кампании, твердо pешил никогда не служить более в военной службе; и когда началась война, и все должны были служить, он, чтобы отделаться от действительной службы, принял должность под начальством отца по сбору ополчения. Старый князь с сыном как бы переменились ролями после кампании 1805 года. Старый князь, возбужденный деятельностью, ожидал всего хорошего от настоящей кампании; князь Андрей, напротив, не участвуя в войне и в тайне души сожалея о том, видел одно дурное.
26 февраля 1807 года, старый князь уехал по округу. Князь Андрей, как и большею частью во время отлучек отца, оставался в Лысых Горах. Маленький Николушка был нездоров уже 4 й день. Кучера, возившие старого князя, вернулись из города и привезли бумаги и письма князю Андрею.
Камердинер с письмами, не застав молодого князя в его кабинете, прошел на половину княжны Марьи; но и там его не было. Камердинеру сказали, что князь пошел в детскую.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, Петруша с бумагами пришел, – сказала одна из девушек помощниц няни, обращаясь к князю Андрею, который сидел на маленьком детском стуле и дрожащими руками, хмурясь, капал из стклянки лекарство в рюмку, налитую до половины водой.
– Что такое? – сказал он сердито, и неосторожно дрогнув рукой, перелил из стклянки в рюмку лишнее количество капель. Он выплеснул лекарство из рюмки на пол и опять спросил воды. Девушка подала ему.
В комнате стояла детская кроватка, два сундука, два кресла, стол и детские столик и стульчик, тот, на котором сидел князь Андрей. Окна были завешаны, и на столе горела одна свеча, заставленная переплетенной нотной книгой, так, чтобы свет не падал на кроватку.
– Мой друг, – обращаясь к брату, сказала княжна Марья от кроватки, у которой она стояла, – лучше подождать… после…
– Ах, сделай милость, ты всё говоришь глупости, ты и так всё дожидалась – вот и дождалась, – сказал князь Андрей озлобленным шопотом, видимо желая уколоть сестру.
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.
Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.