Корнилова, Марина Романовна

Марина Романовна Чен-Корнилова (30 июля 1970 год, Алма-Ата, СССР) — русский поэт, прозаик. Творческий псевдоним — Марина Чен.

Родилась в Алма-Ате в семье корё-сарам. Детство прошло в Туле. С 1982 года живет и творит в Санкт-Петербурге. Публиковалась в журналах «Аврора», «Koryo saram». Автор стихов, лёгших в основу песен групп «Ночные снайперы», «Сурганова и оркестр» («В этом городе Ф.», «Я уйду так же тихо»). В 2005 году выпущен поэтический альбом «Исповедь феминистки». В 2007 году изданы два поэтических сборника: «В этом городе фонарей» 2007 год Москва и «Случайные взгляды» 2007 год Санкт-Петербург. Организатор творческих вечеров. Выступления Марины Чен с успехом прошли во многих городах России — Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Ростове на Дону, Воронеже, Костроме, Туле и во многих других городах, а также в городах ближнего зарубежья: на Украине — в Киеве, Одессе, Херсоне, Николаеве, в столице Молдавии Кишинёве, в столице Белоруссии Минске, в столице Башкортостана - Уфе. В настоящее время Марина Чен живёт и творит в Санкт-Петербурге.

Отрывок, характеризующий Корнилова, Марина Романовна

– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.