Марини, Гвидо
| Его Высокопреподобие монсеньор Гвидо Марини Guido Marini<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| c 1 октября 2007 года | |||
| Церковь: | Римско-католическая церковь | ||
| Предшественник: | Архиепископ Пьеро Марини | ||
| Рождение: | 31 января 1965 (59 лет) Генуя, Италия | ||
| Принятие священного сана: | 4 февраля 1989 года | ||
| Принятие монашества: | 4 февраля 1989 года | ||
Биография
Гвидо Марини родился 31 января 1965 года, в Генуе. Он — специалист в области канонического права, доктор Папского Латеранского университета.
Священником стал 4 февраля 1989 года и служил личным секретарём при трех кардиналах-архиепископах Генуэзских: Джованни Канестри, Диониджи Теттаманци и Тарчизио Бертоне (бывший государственный секретарь Святого Престола).[1]. Также Гвидо Марини предварительно служил главным литургистом Генуэзской митрополии.[2]
В 2005 года он был назначен епархиальным канцлером. В начале 2007 года монсеньор Марини получил докторантуру в "психология отношений", а ранее JUD — доктора канонического и гражданского права.
1 октября 2007 года стал преемником Пьеро Марини на посту Папского обер-церемониймейстера, что означает существенное повышение для молодого прелата. Папа римский даровал Гвидо Марини титул почётный прелат Его Святейшества, что даёт ему право титуловаться монсеньором.
Именно с именем Гвидо Марини, связывают быструю реставрацию традиционных церемониальных ритуалов при Папском Дворе. В традиционалистских и реформаторских кругах, Марини получил похвалу [3] за возвращение традиционных элементов церковной литургической истории на Папских Мессах и других литургических празднований.
Возможно монсеньор Марини будет когда-нибудь возведён в епископа как его предшественники после периода исполнения ими служебных обязанностей.
В то время как его предшественник, монсеньор Пьеро Марини был поднят к епископству (архиепископ), это не обычно. Монсеньор Энрико Данте был последним папским обер-церемониймейстером, который был сделан архиепископом при все еще служении обер-церемониймейстером римского папы. Он был позднее сделан кардиналом в период Второго Ватиканского Собора.
13 января 2008 года, когда папа римский служил публично ad orientem впервые за тридцать лет, Марини помог организовывать литургическую церемонию.
Напишите отзыв о статье "Марини, Гвидо"
Примечания
Отрывок, характеризующий Марини, Гвидо
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
