Мариупольский уезд

Мариупольский уезд Герб уездного города Герб губернии Губерния Екатеринославская губерния Центр Мариуполь Образован 1780 Площадь 7 899 верст² Население 254 056 (1897)

Мариу́польский уе́зд — административно-территориальная единица Екатеринославской губернии Российской империи. Уездный город — Мариуполь.

История

С 24 марта 1780 года Кальмиусский уезд вслед за городом переименован в Мариупольский уезд Азовской губернии Новороссийского наместничества Российской империи.

С 1802 года уезд в составе новообразованной Екатеринославской губернии.

С 1807 года Таганрог и 23 греческих села выделены в Греческий округ Таганрогского градоначальства Екатеринославской губернии Российской империи.

С 1859 года город в составе греческого уезда Александровского уезда (центр — Александровск (Запорожье)) Екатеринославской губернии Российской империи.

С 1873 года город в составе Мариупольского уезда Екатеринославской губернии Российской империи. На 1897 год:

• Екатеринославская губерния — 2 113 674 чел., 63 377 км², центр — Екатеринослав;
  • Мариупольский уезд — 254 056 чел, центр — Мариуполь;
    • Мариуполь — 31 116 чел.

С 12 (25) декабря 1917 года Мариупольский уезд в составе Екатеринославской губернии Советской Украины.

С 6 января 1919 года Мариупольский уезд в составе Екатеринославской губернии УССР.

С 16 апреля 1920 года Мариупольский уезд в составе Донецкой губернии УССР — центр Бахмут.

С 30 декабря 1922 года Мариупольский уезд в составе Донецкой губернии УССР СССР.

С 7 марта 1923 года создан Мариупольский округ в составе УССР.

Население

Согласно Всероссийской переписи населения 1897 года в Мариупольском уезде проживало 254 056 человек, в том числе 131 295 мужчин (51,7 %) и 122 761 женщины. Грамотность населения составляла 28 %, в том числе среди мужчин — 39,7 %, а женщин — 15,7 % (в городе Мариуполе соответственно общая грамотность — 41 %, мужчин — 51,8 %, женщин — 28,4 %). По уровню грамотности уезд уступал только Екатеринославскому уезду.

Национальности

Среди населения Мариупольского уезда по переписи 1897 года:

национальность (язык)	человек	уд. вес (%)
украинцы	117206	46,13%
греки	48290	19,01%
русские	35691	14,05%
немцы	19104	7,52%
татары	15472	6,09%
евреи	10291	4,05%
турки	5317	2,09%
белорусы	1697	0,67%
поляки	528	0,21%
молдаване	95	0,04%
армяне	60	0,02%
болгары	53	0,02%
французы	46	0,02%
англичане	41	0,02%
итальянцы	39	0,02%
сербы	25	0,01%
чехи и словаки	21	0%
цыгане	21	0%
литовцы	13	0%
латыши	9	0%
осетины	8	0%
персы	6	0%
шведы	4	0%
норвежцы	4	0%
грузины	3	0%
вотяки (удмурты)	2	0%
башкиры	2	0%
венгры	1	0%
ижорцы	1	0%
лопари (саамы)	1	0%
чуваши	1	0%
жмуды (жемайты)	1	0%

Вероисповедание

Среди населения Мариупольского уезда по переписи 1897 года:

религия	человек	уд. вес (%)
православные	222600	87,6%
лютеране	11720	4,6%
иудеи	10674	4,2%
римо-католики	7790	3,1%
старообрядцы и староверы	457	0,18%
баптисты	326	0,13%
мусульмане	242	0,1%
менониты	122	0,05%
реформаторы	63	0,02%
армяне-григориане	44	0,01%
англикане	11	0%
армяне-католики	4	0%
другие христиане	2	0%
буддисты	1	0%

Сословия

Несмотря на укоренившееся принятие дореволюционного Мариуполя как купеческого города количество купцов в городе составляло, согласно переписи 1897 года, всего 722 человек (менее 0,3 % от всех жителей).

сословие	человек	уд. вес (%)
крестьяне	224785	88,5%
мещане	23217	9,1%
иностранные подданные	1669	0,7%
дворяне	1509	0,6%
духовенство	989	0,4%
купцы	722	0,28%
другие	1165	0,5%

Пол и возраст

Среди населения Мариупольского уезда по переписи 1897 года:

возраст	мужчины	женщины	всего	в % от всего населения	женщин на 1000 мужчин
до 1 года	5112	5119	10231	4,0	1001
1 - 9 лет	34601	33786	68387	26,9	976
10 - 19 лет	26612	25512	52124	20,5	959
20 - 29 лет	21788	21080	42868	16,9	968
30 - 39 лет	16546	14373	30919	12,2	869
40 - 49 лет	11579	10158	21737	8,6	877
50 - 59 лет	7506	6648	14154	5,6	886
60 - 69 лет	4824	4007	8831	3,5	831
70 - 79 лет	2121	1615	3736	1,5	761
80 - 89 лет	475	379	854	0,3	798
90 - 99 лет	98	57	155	0,06	582
100 - 109 лет	7	8	15	0,01	1143

Немецкие поселения

В начале 19-го века — во времена русской колонизационной политики, Екатериной II была предпринята попытка в осуществлении идеи по созданию этнически закрытых поселений на территории Российской империи. Эта мера предполагала и способствовала развитию неосвоенных земельных участков и природных богатств колонистами, переселившимися с западноевропейских территорий. Особого внимания и рассмотрения заслуживают одни из крупнейших немецких поселений переселенцев — Хортица (нем. Chortitza) и Молочная (нем. Molotschna) из Мариупольских колоний.

В период 1818—1819 годов в Российскую империю иммигрировало наибольшее число самых обездоленных немецких семей из Западной Пруссии. Первоначально они были размещены к югу от поселений меннонитов из Молочной колонии — примерно в 30 милях от нем. Altona, но депутатами иммигрантов данные территории были отклонены для проживания и развития поселений под предлогом «неблагоприятных почвенных условий» для развития хозяйственной деятельности. Тогда, решением царского правительства Российской империи, им были предложены земли Мариуполя — в районе уездного города Александровск (совр. Запорожье 1806—1921 годов), Екатеринославского уезда. Именно в эти 1823—1824 гг по «прусскому плану» было создано 11 лютеранских и 6 католических деревень. За исключением имён из немецких селений нем. Kirschwald, нем. Kronsdorf и нем. Kaisersdorf, остальные — переселенцы из Западной Пруссии. Следующие группы иммигрантов прибыли в 1825-ом, 1828-ом и 1842-ом годах, в основном из Бадена и Гессен-Дармштадта. Как и в начале 30-х годов 19 века, недостаток земель в некоторых старых немецких колониях был урегулирован. Правительству России был предложен план развития «еврейской степи» в Мариуполе, который разработали сами еврейские общины, и для развития дочерних колоний Мариуполя были зарезервированы земли в Черниговском уезде. В период 1831—1832 годов были образованы поселения немецких фермеров в районе Хортица и 5, так называемых — Беловезер (нем. Beloweser) поселений в районе деревень Беломезер (нем. Belomeser), а также 4 деревни — в период с 1833-ий по 1839-ый годы, которые образовали меннониты.

Административное деление

По состоянию на 1886 год было 26 волостей и 2 приказа и 1 уездный город:

волость	селений	дворов	мужчин	женщин	всего населения
Андреевская	5	284	1123	881	2004
Бергтальская	5	211	481	480	961
Бешевская	2	722	2293	2149	4442
Благодатовская	5	1095	3430	3396	6826
Богатырская	3	779	2350	2138	4488
Больше-Янисольская	2	710	2219	2055	4274
Времьевская	4	302	1090	1030	2120
Грунаусская	16	781	5965	5558	11523
Игнатьевская	2	1016	3162	2601	5763
Каранская	2	869	2210	2319	4529
Крестовская	11	1449	4988	4861	9849
Людвигстальская	12	606	3809	3582	7391
Майорская	3	133	894	831	1725
Мало-Янисольская	3	937	2785	2454	5239
Мангушская	2	733	2278	2161	4439
Марьинская	4	890	2785	2694	5479
Михайловская	4	1364	4440	4334	8774
Николаевская	7	1692	5469	5378	10847
Ново-Спасовская	3	1052	3544	3569	7113
Павловская	10	1607	5290	4893	10183
Петровская	5	1240	4049	4083	8132
Покровская	7	459	937	965	1902
Сартанская	4	981	3108	2972	6080
Старо-Керменчикская	2	674	1926	1869	3795
Темрюкская	2	725	2801	2887	5688
Ялтинская	2	709	2242	2212	4454
Графский приказ	5	219	1844	1723	3567
Затишьинский приказ	3	191	814	702	1516

К 1911 году появились также:

• Ивановская волость (из Николаевской, Благодатовской)
• Комарская волость (из Больше-Янисольской)
• Ново-Каракубская волость (из Старо-Керменчикской)

К 1911 году были переименованы уже имеющиеся волости:

• Бертгальская волость — в Петропавловскую
• Грунаусская волость — в Александро-Невскую
• Крестовская волость — в Стретенскую
• Людвигстальская волость — в Романовскую

В 1913 году имелись следующие волости:

1. Александро-Невская
2. Андреевская
3. Бешевская
4. Благодатовская
5. Богатырская
6. Больше-Янисольская
7. Времьевская
8. Ивановская
9. Игнатьевская
10. Каранская
11. Комарская
12. Майорская
13. Мало-Янисольская
14. Мангушская
15. Марьинская
16. Михайловская
17. Николаевская
18. Ново-Спасовская
19. Павловская
20. Петровская
21. Петропавловская
22. Покровская
23. Романовская
24. Сартанская
25. Старо-Керменчикская
26. Стретенская
27. Темрюкская
28. Ялтанская
29. Графский приказ
30. Затишьинский приказ

К 1916 году появилось ещё 10 новых волостей:

• Александринская волость (из Михайловской)
• Анадольская волость (из Мало-Янисольской)
• Больше-Каракубская волость (из Бешевской)
• Елисаветовская волость (из Павловской)
• Крестовская волость (из Стретенской)
• Ласпинская волость (из Каранской)
• Ново-Петриковская волость (из Петровской)
• Новотроицкая волость (из Николаевской)
• Платоновская волость (из Николаевской)
• Стыльская волость (из Игнатьевской)

См. также

• История Мариуполя
• Мариупольский округ
• Мариуполь
• Антоновка (Розовский район)
• Новодворовка (Розовский район)
• Грюнау (Александро-Невская волость)
• Административное деление Мариупольского уезда на 1 января 1911 года

Ссылки

• Мариуполь // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Мариупольский уезд

Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.


– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?