Мария Великобританская (графиня Хэрвуд)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Виктория Александра Алиса Мария
Victoria Alexandra Alice Mary, Princess Royal and Countess of Harewood<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Принцесса Мария в 1926 году.</td></tr><tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

Королевская принцесса Великобритании и Ирландии
25 апреля 1897 — 28 марта 1965
Предшественник: Луиза Великобританская
Преемник: Анна, принцесса Великобритании
Графиня Хэрвуд
22 февраля 1922 — 28 марта 1965
 
Рождение: 25 апреля 1897(1897-04-25)
Коттедж Йорк, Сандрингем, Норфолк
Смерть: 28 марта 1965(1965-03-28) (67 лет)
Харвуд-хаус, Йоркшир
Род: Виндзоры
Отец: Георг V
Мать: Мария Текская
Супруг: Генри Ласеллс, 6-й граф Хэрвуд
 
Награды:

Принцесса Мария, Королевская Принцесса Великобритании и Ирландии, графиня Хэрвуд (англ. Victoria Alexandra Alice Mary, Princess Royal and Countess of Harewood, 25 апреля 1897 — 28 марта 1965) — член британской королевской семьи, третий ребёнок и единственная дочь короля Георга V и королевы Марии Текской. Она стала шестой по счёту Королевской принцессой Великобритании. После замужества получила титул графини Хэрвуд.





Биография

Принцесса Мария родилась в коттедже Йорк в Норфолке, Англия. Её отцом был принц Георг, герцог Йоркский (впоследствии Георг V), второй сын принца Уэльского (позже король Эдуард VII) и принцессы Уэльской (позднее королевы Александры). Её мать — принцесса Мария Текская (позже, королева Мария), дочь герцога и герцогини Текских.

Мария была названа в честь её прабабушки по отцу, принцессы Уэльской Марии Аделаиды. Она была правнучкой королевы Виктории и с рождения имела титул Её Высочество принцесса Мария Йоркская. В 1898 году Королева дала детям герцога и герцогини Йоркских титул королевское высочество. Мария стала Её Королевское Высочество принцесса Мария Йоркская. Она была пятой в линии наследования британского престола на момент рождения.

Её крещение состоялось в церкви Святой Марии Магдалины возле Сандригем-хауса 7 июня 1897 года. Её крестными были: королева Виктория (её прабабушка), король Греции (её двоюродный дед), вдовствующая императрица Мария Фёдоровна (двоюродная бабушка); принц и принцесса Уэльские (её бабушка и дедушка); герцогиня Текская (её бабушка), принцесса Виктория Уэльская (её тетка со стороны отца); и принц Франциск Текский (её дядя по материнской линии).[1]

Принцесса Мария воспитывалась гувернантками. Она занималась вместе со своими братьями, принцами Эдвардом, Альбертом, Генри. Она свободно говорила на немецком и французском языках, любила лошадей. Её первое официальное появление было на коронации родителей в Вестминстерском аббатстве 11 июня 1911 года.

Королевские обязанности

Во время Первой мировой войны, принцесса Мария посещала больницы и благотворительные организации вместе с матерью. Одним из проектов был Рождественский Подарочный фонд принцессы Марии, через который около 100 000 подарков были разосланы всем британским солдатам и матросам на Рождество 1914 года. Принцесса Мария занималась общественными проблемами, которые в первую очередь касались девушек и женщин Великобритании.

В 1920 году она стала почётным президентом Ассоциации девушек и занимала этот пост до своей смерти.

Брак

28 февраля 1922 года, принцесса Мария вышла замуж за Генри Чарльза Джорджа, виконта Ласеллса (9 сентября 1882 — 23 мая 1947), старшего сына Генри Ласеллса, 5-го графа Хэрвуд и леди Флоренс Бриджмен. Их свадьба прошла в Вестминстерском аббатстве. На свадьбе одной из подружек невесты была Елизавета Боуз-Лайон, будущая королева Елизавета. Принцессе было 24, её супругу 39 лет. Говорили, что принцесса не хотела выходить замуж за лорда Ласеллса, но её заставили родители. Её брат принц Уэльский, впоследствии король Эдуард VIII, с которым она была очень близка, был против брака, потому что не хотел, чтобы его сестра была несчастлива в браке. Её старший сын, граф Хэрвуд, однако, писал о браке родителей в своих мемуарах, «что у них было много друзей и общих интересов».

Принцесса Мария и граф Ласеллс имели двух сыновей:

  • Джордж Ласеллс, 7-й граф Хэрвуд (7 февраля 1923 — 11 июля 2011 года); женат (1949) на Марион Штайн, развелись в 1967; женат во второй раз (1967) на Патрисии Элизабет Такуэлл, 3 детей от первого брака и 1 от второго.
  • Джеральд Ласеллс (21 августа 1924 — 27 февраля 1998 года); женат (1952) на Ангеле Даудинг, развелись в 1978, женился во второй раз на Элизабет Коллингвуд, в браках родилось по одному ребёнку.

Королевская принцесса

6 октября 1929 года, граф Ласселлс, стал преемником своего отца — 6-м графом Хэрвуд, виконтом Ласселлсом и бароном Хэрвуд. 1 января 1932 года, Георг V объявил, что его дочь станет Королевской принцессой Великобритании.

Принцесса особенно была близка со своим старшим братом, принцем Уэльским, который впоследствии стал Эдуардом VIII. После его отречения, она и её муж решили остаться с принцем, тогда уже герцогом Виндзорским в Вене. В ноябре 1947 года она якобы отказалась присутствовать на свадьбе своей племянницы, принцессы Елизаветы и лейтенанта Филиппа Маунтбеттена в знак протеста против того, что герцог Виндзорский не был приглашён.

С началом Второй мировой войны она ездила по Великобритании, посещая подразделения, а также военные столовые, благотворительные организации. Принцесса Мария получила почётное звание генерала британской армии в 1956 году.

После смерти мужа в 1947 году, принцесса жила в Харвуд-хаусе со своим старшим сыном и его семьей. Она стала канцлером университета Лидса в 1951 году и продолжала выполнять служебные обязанности по дому и за рубежом. Она присутствовала на коронации королевы Елизаветы II в июне 1953 года и позже представляла королеву на праздновании независимости Тринидада и Тобаго в 1962 году и Замбии в 1964 году. Она представляла королеву на похоронах королевы Швеции Луизы в начале марта 1965 года.

Принцесса Мария, графиня Хэрвуд умерла 28 марта 1965 года. Ей было 67 лет. Она была похоронена на Хэрвуд возле Йоркского собора.

При её жизни правили 6 британских монархов: королева Виктория (её прабабушка), Эдуард VII (её дед), Георг V (её отец), Эдуард VIII и Георг VI (её братья) и Елизавета II (племянница).

Титулы и награды

  • 25 апреля 1897 — 28 мая 1898[2]: Её Высочество Принцесса Мария Йоркская
  • 28 мая 1898 — 22 января 1901: Её Королевское Высочество Принцесса Мария Йоркская
  • 22 января 1901 — 6 мая 1910: Её Королевское Высочество Принцесса Мария Уэльская
  • 6 мая 1910 — 22 февраля 1922: Её Королевское Высочество Принцесса Мария[3]
  • 22 февраля 1922 — 6 октября 1929: Её Королевское Высочество Принцесса Мария, Виконтесса Ласселлс
  • 6 октября 1929 — 1 января 1932: Её Королевское Высочество Принцесса Мария, графиня Хервуд
  • 1 января 1932 — 28 марта 1965: Её Королевское Высочество Королевская принцесса Великобритании, графиня Хэрвуд

Награды

Британские

Зарубежные

Родословная

Предки Принцессы Марии Великобританской
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
8. Альберт Саксен-Кобург-Готский
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
4. Эдуард VII
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
9. Виктория
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
2. Георг V
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
10. Кристиан IX (король Дании)
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
5. Александра Датская
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
11. Луиза Гессен-Кассельская
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
1. Принцесса Мария Великобританская, графиня Хэрвуд
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
12. Александр Вюртембергский (1804—1885)
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
6. Франц Текский
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
13. Клаудина, графиня Редеи де Киш-Реде
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
3. Мария Текская
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
14. Адольф Фредерик, герцог Кембриджский
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
7. Мария Аделаида Кембриджская
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
15. Августа Гессен-Кассельская
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
</center>

Напишите отзыв о статье "Мария Великобританская (графиня Хэрвуд)"

Примечания

  1. [users.uniserve.com/~canyon/christenings.htm#Christenings Yvonne’s Royalty Home Page — Royal Christenings]
  2. [www.heraldica.org/topics/britain/prince_highness_docs.htm#1898 Royal Styles and Titles — 1898 Letters Patent]
  3. After the accession of her father, George V, she became the child of a Sovereign, and therefore her title changed to The Princess Mary

Ссылки

  • [www.geocities.com/henrivanoene/ Henri van Oene’s Royal Genealogies Page]
  • [thepeerage.com/p10068.htm#i100680 thepeerage.com]
  • [www.angelfire.com/realm/gotha/gotha/greatbritain.html Almanach Gotajski]


Отрывок, характеризующий Мария Великобританская (графиня Хэрвуд)

Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, – то уничтожится возможность жизни.


Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.
Почему же это случилось так, а не иначе?
Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.
Для стада баранов тот баран, который каждый вечер отгоняется овчаром в особый денник к корму и становится вдвое толще других, должен казаться гением. И то обстоятельство, что каждый вечер именно этот самый баран попадает не в общую овчарню, а в особый денник к овсу, и что этот, именно этот самый баран, облитый жиром, убивается на мясо, должно представляться поразительным соединением гениальности с целым рядом необычайных случайностей.
Но баранам стоит только перестать думать, что все, что делается с ними, происходит только для достижения их бараньих целей; стоит допустить, что происходящие с ними события могут иметь и непонятные для них цели, – и они тотчас же увидят единство, последовательность в том, что происходит с откармливаемым бараном. Ежели они и не будут знать, для какой цели он откармливался, то, по крайней мере, они будут знать, что все случившееся с бараном случилось не нечаянно, и им уже не будет нужды в понятии ни о случае, ни о гении.
Только отрешившись от знаний близкой, понятной цели и признав, что конечная цель нам недоступна, мы увидим последовательность и целесообразность в жизни исторических лиц; нам откроется причина того несоразмерного с общечеловеческими свойствами действия, которое они производят, и не нужны будут нам слова случай и гений.
Стоит только признать, что цель волнений европейских народов нам неизвестна, а известны только факты, состоящие в убийствах, сначала во Франции, потом в Италии, в Африке, в Пруссии, в Австрии, в Испании, в России, и что движения с запада на восток и с востока на запад составляют сущность и цель этих событий, и нам не только не нужно будет видеть исключительность и гениальность в характерах Наполеона и Александра, но нельзя будет представить себе эти лица иначе, как такими же людьми, как и все остальные; и не только не нужно будет объяснять случайностию тех мелких событий, которые сделали этих людей тем, чем они были, но будет ясно, что все эти мелкие события были необходимы.
Отрешившись от знания конечной цели, мы ясно поймем, что точно так же, как ни к одному растению нельзя придумать других, более соответственных ему, цвета и семени, чем те, которые оно производит, точно так же невозможно придумать других двух людей, со всем их прошедшим, которое соответствовало бы до такой степени, до таких мельчайших подробностей тому назначению, которое им предлежало исполнить.


Основной, существенный смысл европейских событий начала нынешнего столетия есть воинственное движение масс европейских народов с запада на восток и потом с востока на запад. Первым зачинщиком этого движения было движение с запада на восток. Для того чтобы народы запада могли совершить то воинственное движение до Москвы, которое они совершили, необходимо было: 1) чтобы они сложились в воинственную группу такой величины, которая была бы в состоянии вынести столкновение с воинственной группой востока; 2) чтобы они отрешились от всех установившихся преданий и привычек и 3) чтобы, совершая свое воинственное движение, они имели во главе своей человека, который, и для себя и для них, мог бы оправдывать имеющие совершиться обманы, грабежи и убийства, которые сопутствовали этому движению.
И начиная с французской революции разрушается старая, недостаточно великая группа; уничтожаются старые привычки и предания; вырабатываются, шаг за шагом, группа новых размеров, новые привычки и предания, и приготовляется тот человек, который должен стоять во главе будущего движения и нести на себе всю ответственность имеющего совершиться.
Человек без убеждений, без привычек, без преданий, без имени, даже не француз, самыми, кажется, странными случайностями продвигается между всеми волнующими Францию партиями и, не приставая ни к одной из них, выносится на заметное место.