Мария-Луиза Австрийская

Мария-Луиза Австрийская фр. Marie-Louise d'Autriche нем. Marie-Louise von Österreich<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
императрица Франции
1 апреля 1810 — 6 апреля 1814
Предшественник:	Жозефина Богарне
Преемник:	Мария Амалия Неаполитанская
Герцогиня Пармская
11 апреля 1814 — 17 декабря 1847
Предшественник:	Фердинанд I
Преемник:	Карл II
Вероисповедание:	католицизм
Рождение:	12 декабря 1791(1791-12-12) Вена, Австрия
Смерть:	17 декабря 1847(1847-12-17) (56 лет) Парма, Италия
Место погребения:	Императорский склеп
Род:	Габсбурги
Отец:	Франц II
Мать:	Мария Тереза Бурбон-Неаполитанская
Супруг:	1-й: Наполеон I 2-й:Адам Альберт фон Нейпперг 3-й: Карл-Рене де Бомбель
Дети:	От 1-го брака: сын: Наполеон II От 2-го брака: дочь: Альбертина ди Монтенуово сын: Вильгельм Альберт ди Монтенуово
Награды:

Мария-Луиза Австрийская (нем. Marie-Louise von Österreich; 12 декабря 1791, Вена — 17 декабря 1847, Парма) — дочь императора Священной Римской империи Франца II, ставшего в 1806 году императором Австрии Францем I, внучатая племянница Марии-Антуанетты. Вторая супруга Наполеона I, императрица Франции в 1810—1814 годах. После отречения Наполеона — герцогиня Пармы, Пьяченцы и Гвасталлы.

Биография

После войны 1809 года Наполеон, разведясь с Жозефиной Богарне, выбрал Марию-Луизу в супруги, и 1 апреля 1810 года они были обвенчаны кардиналом Фошем в Париже. Празднества, сопровождавшие бракосочетание, закончились ужасным пожаром на балу у австрийского посланника Шварценберга.

В 1811 году у Марии-Луизы родился сын Наполеон, которому император дал титул римского короля.

В 1812 году Мария-Луиза сопровождала Наполеона в Дрезден на съезд монархов. Пока император воевал в России, она оставалась регентшей в Париже; сохраняла регентство и в 1813—1814 годах. Перед взятием Парижа, в 1814 году императрица с сыном переселилась в Блуа. После отречения Наполеона они проживали в Шёнбрунне. По сведениям историка Андре Кастело в книге «Сын Наполеона», после расставания с императором она все меньше внимания уделяла воспитанию сына, видя в нём его отца. Позднее она и вовсе отстранилась от общения с ним, отделываясь редкими письмами из Пармы в Вену.

Её обер-гофмаршалом был назначен австрийский генерал граф Адам Альберт фон Нейпперг, ставший её фаворитом ещё до кончины Наполеона. В 1817 году она родила от него девочку, а в 1819 — мальчика (также данные приведены Андре Кастело). Рождение внебрачных детей долгое время скрывалось даже от австрийского императора, отца Марии-Луизы. Наполеон умер в 1821 году, и только тогда Мария-Луиза смогла вступить в морганатический брак с Нейппергом 8 августа 1821 года.

В 1816 году Мария-Луиза приняла управление Пармой, Пьяченцой и Гвасталлой, отданными ей с титулом императорского величества по договору в Фонтенбло. Переехав в Парму, она обзавелась там личным двором и бесчисленными фаворитами. После смерти графа Нейпперга (22 февраля 1829 года) Мария-Луиза вступила в ещё один морганатический брак с графом Карлом-Рене де Бомбелем (17 февраля 1834 года). В период её правления в Парме построили мосты, больницы и школы. Началось строительство театра, которым жители города гордятся до сих пор. Мария Луиза осталась самой любимой правительницей маленького герцогства.

Литература

• de:Franz Herre. Marie Louise — Napoleon war ihr Schicksal. Köln, 1996.
• Gigi Beutler. Die Kaisergruft. Wien, 1992.
• Андре Кастело. Сын Наполеона. Париж, 1967.

Ссылки

• Мария-Луиза, жена Наполеона I // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Мария-Луиза Австрийская

На другой день войска с вечера собрались в назначенных местах и ночью выступили. Была осенняя ночь с черно лиловатыми тучами, но без дождя. Земля была влажна, но грязи не было, и войска шли без шума, только слабо слышно было изредка бренчанье артиллерии. Запретили разговаривать громко, курить трубки, высекать огонь; лошадей удерживали от ржания. Таинственность предприятия увеличивала его привлекательность. Люди шли весело. Некоторые колонны остановились, поставили ружья в козлы и улеглись на холодной земле, полагая, что они пришли туда, куда надо было; некоторые (большинство) колонны шли целую ночь и, очевидно, зашли не туда, куда им надо было.
Граф Орлов Денисов с казаками (самый незначительный отряд из всех других) один попал на свое место и в свое время. Отряд этот остановился у крайней опушки леса, на тропинке из деревни Стромиловой в Дмитровское.
Перед зарею задремавшего графа Орлова разбудили. Привели перебежчика из французского лагеря. Это был польский унтер офицер корпуса Понятовского. Унтер офицер этот по польски объяснил, что он перебежал потому, что его обидели по службе, что ему давно бы пора быть офицером, что он храбрее всех и потому бросил их и хочет их наказать. Он говорил, что Мюрат ночует в версте от них и что, ежели ему дадут сто человек конвою, он живьем возьмет его. Граф Орлов Денисов посоветовался с своими товарищами. Предложение было слишком лестно, чтобы отказаться. Все вызывались ехать, все советовали попытаться. После многих споров и соображений генерал майор Греков с двумя казачьими полками решился ехать с унтер офицером.
– Ну помни же, – сказал граф Орлов Денисов унтер офицеру, отпуская его, – в случае ты соврал, я тебя велю повесить, как собаку, а правда – сто червонцев.
Унтер офицер с решительным видом не отвечал на эти слова, сел верхом и поехал с быстро собравшимся Грековым. Они скрылись в лесу. Граф Орлов, пожимаясь от свежести начинавшего брезжить утра, взволнованный тем, что им затеяно на свою ответственность, проводив Грекова, вышел из леса и стал оглядывать неприятельский лагерь, видневшийся теперь обманчиво в свете начинавшегося утра и догоравших костров. Справа от графа Орлова Денисова, по открытому склону, должны были показаться наши колонны. Граф Орлов глядел туда; но несмотря на то, что издалека они были бы заметны, колонн этих не было видно. Во французском лагере, как показалось графу Орлову Денисову, и в особенности по словам его очень зоркого адъютанта, начинали шевелиться.
– Ах, право, поздно, – сказал граф Орлов, поглядев на лагерь. Ему вдруг, как это часто бывает, после того как человека, которому мы поверим, нет больше перед глазами, ему вдруг совершенно ясно и очевидно стало, что унтер офицер этот обманщик, что он наврал и только испортит все дело атаки отсутствием этих двух полков, которых он заведет бог знает куда. Можно ли из такой массы войск выхватить главнокомандующего?
– Право, он врет, этот шельма, – сказал граф.
– Можно воротить, – сказал один из свиты, который почувствовал так же, как и граф Орлов Денисов, недоверие к предприятию, когда посмотрел на лагерь.
– А? Право?.. как вы думаете, или оставить? Или нет?
– Прикажете воротить?
– Воротить, воротить! – вдруг решительно сказал граф Орлов, глядя на часы, – поздно будет, совсем светло.
И адъютант поскакал лесом за Грековым. Когда Греков вернулся, граф Орлов Денисов, взволнованный и этой отмененной попыткой, и тщетным ожиданием пехотных колонн, которые все не показывались, и близостью неприятеля (все люди его отряда испытывали то же), решил наступать.
Шепотом прокомандовал он: «Садись!» Распределились, перекрестились…
– С богом!
«Урааааа!» – зашумело по лесу, и, одна сотня за другой, как из мешка высыпаясь, полетели весело казаки с своими дротиками наперевес, через ручей к лагерю.
Один отчаянный, испуганный крик первого увидавшего казаков француза – и все, что было в лагере, неодетое, спросонков бросило пушки, ружья, лошадей и побежало куда попало.
Ежели бы казаки преследовали французов, не обращая внимания на то, что было позади и вокруг них, они взяли бы и Мюрата, и все, что тут было. Начальники и хотели этого. Но нельзя было сдвинуть с места казаков, когда они добрались до добычи и пленных. Команды никто не слушал. Взято было тут же тысяча пятьсот человек пленных, тридцать восемь орудий, знамена и, что важнее всего для казаков, лошади, седла, одеяла и различные предметы. Со всем этим надо было обойтись, прибрать к рукам пленных, пушки, поделить добычу, покричать, даже подраться между собой: всем этим занялись казаки.