Маркграф

Маркгра́ф (от нем. Markgraf; фр. Marquis, итал. Marchese, англ. Margrave) — в раннем средневековье в Западной Европе должностное лицо в подчинении короля, наделённое широкими административными, военными и судебными полномочиями в марке.

На своих территориях маркграфы обладали властью уровня герцога за единственным исключением: во время военных походов маркграфы следовали за герцогским знаменем.

История

Институт маркграфства возник и был введён в правление Карла Великого в начале IX века. На границах своего государства Карл Великий создал: Аварскую, Фриульскую, Саксонскую, Сорбскую и Испанскую марки. На восточной границе Баварии была образована Восточная марка (позже известная как Австрийская марка).

Для защиты Тюрингии и Саксонии от нападений славян императоры Саксонской династии основали Северную марку (нем. Nordmark), позже преобразованную в Бранденбургскую, а также Мейссенскую и Датскую марки. После императора Генриха III на границе Каринтии была создана Штирийская марка, а на западе маркграфство Намюр.

Маркграфы Бранденбурга в 1356 году получили непосредственные полномочия имперских князей — курфюрстов, а маркграфы Австрийские получили титул герцога (а позже эрцгерцога).

После распада племенных герцогств все маркграфы получили статус имперских князей, а «маркграф» остался титулом, который, например, от бранденбургских Гогенцоллернов перешёл к франконским.

В Италии, где императоры также ввели титул маркграфа, а также во Франции, от него произошел дворянский титул Маркиз.

Наиболее известны

• Роланд, маркграф Бретонской марки — прототип героя произведения «Песнь о Роланде»
• маркграфы Монферратские (см. Крестовые походы)

Прочее

• Маркграф — кафе в Берлине, в 1920-х годах, место общения русской творческой интеллигенции.
• SMS Markgraf (1913) — немецкий линкор класса «Кёниг» (König).

См. также

• Пфальц-граф
• Маркиз
• Курфюрст
• Маркгрефлерланд

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Маркграф

– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.