Марковин, Владимир Иванович
Поделись знанием:
– Я имею удовольствие быть знакомым, ежели графиня помнит меня, – сказал князь Андрей с учтивым и низким поклоном, совершенно противоречащим замечаниям Перонской о его грубости, подходя к Наташе, и занося руку, чтобы обнять ее талию еще прежде, чем он договорил приглашение на танец. Он предложил тур вальса. То замирающее выражение лица Наташи, готовое на отчаяние и на восторг, вдруг осветилось счастливой, благодарной, детской улыбкой.
«Давно я ждала тебя», как будто сказала эта испуганная и счастливая девочка, своей проявившейся из за готовых слез улыбкой, поднимая свою руку на плечо князя Андрея. Они были вторая пара, вошедшая в круг. Князь Андрей был одним из лучших танцоров своего времени. Наташа танцовала превосходно. Ножки ее в бальных атласных башмачках быстро, легко и независимо от нее делали свое дело, а лицо ее сияло восторгом счастия. Ее оголенные шея и руки были худы и некрасивы. В сравнении с плечами Элен, ее плечи были худы, грудь неопределенна, руки тонки; но на Элен был уже как будто лак от всех тысяч взглядов, скользивших по ее телу, а Наташа казалась девочкой, которую в первый раз оголили, и которой бы очень стыдно это было, ежели бы ее не уверили, что это так необходимо надо.
Князь Андрей любил танцовать, и желая поскорее отделаться от политических и умных разговоров, с которыми все обращались к нему, и желая поскорее разорвать этот досадный ему круг смущения, образовавшегося от присутствия государя, пошел танцовать и выбрал Наташу, потому что на нее указал ему Пьер и потому, что она первая из хорошеньких женщин попала ему на глаза; но едва он обнял этот тонкий, подвижной стан, и она зашевелилась так близко от него и улыбнулась так близко ему, вино ее прелести ударило ему в голову: он почувствовал себя ожившим и помолодевшим, когда, переводя дыханье и оставив ее, остановился и стал глядеть на танцующих.
После князя Андрея к Наташе подошел Борис, приглашая ее на танцы, подошел и тот танцор адъютант, начавший бал, и еще молодые люди, и Наташа, передавая своих излишних кавалеров Соне, счастливая и раскрасневшаяся, не переставала танцовать целый вечер. Она ничего не заметила и не видала из того, что занимало всех на этом бале. Она не только не заметила, как государь долго говорил с французским посланником, как он особенно милостиво говорил с такой то дамой, как принц такой то и такой то сделали и сказали то то, как Элен имела большой успех и удостоилась особенного внимания такого то; она не видала даже государя и заметила, что он уехал только потому, что после его отъезда бал более оживился. Один из веселых котильонов, перед ужином, князь Андрей опять танцовал с Наташей. Он напомнил ей о их первом свиданьи в отрадненской аллее и о том, как она не могла заснуть в лунную ночь, и как он невольно слышал ее. Наташа покраснела при этом напоминании и старалась оправдаться, как будто было что то стыдное в том чувстве, в котором невольно подслушал ее князь Андрей.
Князь Андрей, как все люди, выросшие в свете, любил встречать в свете то, что не имело на себе общего светского отпечатка. И такова была Наташа, с ее удивлением, радостью и робостью и даже ошибками во французском языке. Он особенно нежно и бережно обращался и говорил с нею. Сидя подле нее, разговаривая с ней о самых простых и ничтожных предметах, князь Андрей любовался на радостный блеск ее глаз и улыбки, относившейся не к говоренным речам, а к ее внутреннему счастию. В то время, как Наташу выбирали и она с улыбкой вставала и танцовала по зале, князь Андрей любовался в особенности на ее робкую грацию. В середине котильона Наташа, окончив фигуру, еще тяжело дыша, подходила к своему месту. Новый кавалер опять пригласил ее. Она устала и запыхалась, и видимо подумала отказаться, но тотчас опять весело подняла руку на плечо кавалера и улыбнулась князю Андрею.
«Я бы рада была отдохнуть и посидеть с вами, я устала; но вы видите, как меня выбирают, и я этому рада, и я счастлива, и я всех люблю, и мы с вами всё это понимаем», и еще многое и многое сказала эта улыбка. Когда кавалер оставил ее, Наташа побежала через залу, чтобы взять двух дам для фигур.
«Ежели она подойдет прежде к своей кузине, а потом к другой даме, то она будет моей женой», сказал совершенно неожиданно сам себе князь Андрей, глядя на нее. Она подошла прежде к кузине.
«Какой вздор иногда приходит в голову! подумал князь Андрей; но верно только то, что эта девушка так мила, так особенна, что она не протанцует здесь месяца и выйдет замуж… Это здесь редкость», думал он, когда Наташа, поправляя откинувшуюся у корсажа розу, усаживалась подле него.
В конце котильона старый граф подошел в своем синем фраке к танцующим. Он пригласил к себе князя Андрея и спросил у дочери, весело ли ей? Наташа не ответила и только улыбнулась такой улыбкой, которая с упреком говорила: «как можно было спрашивать об этом?»
– Так весело, как никогда в жизни! – сказала она, и князь Андрей заметил, как быстро поднялись было ее худые руки, чтобы обнять отца и тотчас же опустились. Наташа была так счастлива, как никогда еще в жизни. Она была на той высшей ступени счастия, когда человек делается вполне доверчив и не верит в возможность зла, несчастия и горя.
Пьер на этом бале в первый раз почувствовал себя оскорбленным тем положением, которое занимала его жена в высших сферах. Он был угрюм и рассеян. Поперек лба его была широкая складка, и он, стоя у окна, смотрел через очки, никого не видя.
Наташа, направляясь к ужину, прошла мимо его.
Мрачное, несчастное лицо Пьера поразило ее. Она остановилась против него. Ей хотелось помочь ему, передать ему излишек своего счастия.
– Как весело, граф, – сказала она, – не правда ли?
Пьер рассеянно улыбнулся, очевидно не понимая того, что ему говорили.
– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.
На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
| Владимир Иванович Марковин | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Дата смерти: |
23 февраля 2008 (85 лет) |
| Место смерти: | |
| Страна: |
СССР, Россия |
| Научная сфера: |
археология |
| Место работы: | |
| Награды и премии: |
|
Владимир Иванович Марковин (29 декабря 1922 — 23 февраля 2008, Москва) — советский и российский учёный, археолог, доктор исторических наук, занимавшийся изучением дольменов Северного Кавказа и Абхазии, художник. Заслуженный деятель науки РФ (1999)[1].
Содержание
Биография
Учился в Харьковском художественном училище.
Окончил Литературный факультет Дагестанского педагогического института[2].
В 1954 году заинтересовался археологией[2]. Окончил аспирантуру по новой специальности, защитил кандидатскую и докторскую диссертации.
Работал в Отделе археологии бронзового века Института археологии Российской Академии Наук.
Написал около 250 научных статей и 10 монографий.
Похоронен на Хованском кладбище[3]
В феврале-марте 2009 года в Дагестанском музее изобразительных искусств имени П. С. Гамзатовой прошла выставка, посвящённая памяти Владимира Марковина[4].
Библиография
- Дольменная культура и вопросы раннего этногенеза абхазо-адыгов, Нальчик, 1974.
- Художественный альбом «Каменная летопись страны вайнахов»
- Дагестан и горная Чечня в древности
- В ущельях Аргуна и Фортанги
- В стране вайнахов. — М.: Искусство, 1969. 120 с. (Дороги к прекрасному). 50 000 экз.
Источник информации - disserCat — электронная библиотека диссертаций[5] :
- Марковин В.И. 1959. О происхождении северокавказской культуры // Советская археология, № 1.
- Марковин В.И. 1960. Культура племен Северного Кавказа в эпоху бронзы// МИА, № 83. М.
- Марковин В.И. 1962. Памятники эпохи бронзы в ущелье реки Аргун // КСИА, вып. 88. М.
- Марковин В.И. 1963. Чеченские средневековые памятники в верховьях р. Чанты-Аргуна // Древности Чечено-Ингушетии. М.
- Марковин В.И. 1963 а. Новый памятник эпохи бронзы в горной Чечне (могильник Гатын-Кале) // ДЧИ, М.
- Марковин В.И. 1963 6. Археологические разведки в восточных районах Чечни // КСИА, вып. 93.
- Марковин В.И. 1964. Новые материалы по археологии Северной Осетии и Чечни // КСИА, вып. 98. М.
- Марковин В.И. 1965. Скифские курганы у сел. Гойты (Чечня) // Советская археология, № 2.
- Марковин В.И. 1965а. В ущельях Аргуна и Фортанги. М.
- Марковин В.И. 1966. Материалы по археологии горной части Восточной Чечни // АЭС, т. VII, вып. 1, история. Грозный.
- Марковин В.И. 1967. Северо-Кавказская экспедиция // Археологические открытия - 1966. М.
- Марковин В.И. 1969. Дагестан и Горная Чечня в древности: Каякентско-хорочоевская культура // МИА, № 22. М.
- Марковин В.И. 1970. Склепы эпохи бронзы у сел. Эгикал в Ингушетии // СА, № 4.
- Марковин В.И. 1971. Отзыв о работе М.Х.Багаева «Раннесредневековая материальная культура Чечено-Ингушетии», представленной к защитев качестве кандидатской диссертации // Личный архив В.И. Марковина.
- Марковин В.И. 1978. О возникновении склеповых построек на Северном Кавказе // Вопросы древней и средневековой археологии Восточной Европы. М.
- Марковин В.И. 1980. О некоторых вопросах интерпретации дольменных и других археологических памятников Кавказа // КСИА, вып. 161. М.
- Марковин В.И. 1982. К вопросу о происхождении склепов и распространении составных дольменов на Северном Кавказе // КСИА,169. М.
- Марковин В.И. 1989. Дагестан и юго-восточная Чечня в скифо-сарматское время // Археология СССР. Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. М.
- Марковин В.И. 1994. Северо-Восточный Кавказ в эпоху бронзы // Археология эпохи бронзы Кавказа и Средней Азии. Ранняя и средняя бронза Кавказа. М.
- Марковин В.И. 1994а. Северокавказская культурно-историческая общность // Археология. Эпоха бронзы Кавказа и Средней Азии. Ранняя и средняя бронза Кавказа. М.
- Марковин В.И. 1995. Могильник эпохи бронзы у селения Малый Харсеной в Чечне // Историко-археологический альманах. Вып. 1. Армавир-М.
- Марковин В.И., Кузнецов В.А. 1961. Археологические разведки в ущельях рек Ассы и Аргуна в 1956 г.//Известия Чечено-Ингушского респ.краевед.музея. Вып. 10, Грозный.
- Марковин В.И., Р. М. Мунчаев 1964. Каменные изваяния из Чечено-Ингушетии // CA, № 1.
- Марковин В.И., Мунчаев P.M. 1965. Археология Чечено-Ингушетии в свете новейших исследований // КСИА. Вып. 100.
- Марковин В.И., Мужухоев М.Б. 1979. Некоторые итоги изучения древностей Чечено-Ингушетии // Археологические памятники Чечено-Ингушетии. Грозный.
- Марковин В.И., Мунчаев P.M. 2003. Северный Кавказ. Очерки древней и средневековой истории и культуры. М.
Источник информации — электронный каталог РНБ:
- Дольмены Западного Кавказа. — М.: Наука, 1978. — 328 с. — 1 650 экз.
- Вопросы средневековой истории народов Карачаево-Черкесии: Сб. статей / Редкол.: В. И. Марковин (отв. ред.) и др. — Черкесск: Карачаево-Черк. НИИ экономики, истории, яз. и лит., 1979 (вып. дан. 1980). — 178 с. — 500 экз.
- Северный Кавказ в древности и в средние века: Сб. статей / АН СССР, Ин-т археологии; Отв. ред. В. И. Марковин ; Предисл. Р. М. Мунчаева. — М.: Наука, 1980. — 272 с. — 3150 экз.
- Археологические исследования на новостройках Кабардино-Балкарии в 1972—1979 гг.: Сборник/ Кабард.-Балкар. ин-т истории, филологии и экономики; Под ред. В. И. Марковина. — Нальчик: Эльбрус, 1984. Т. 1: Памятники эпохи бронзы (III—II тысячелетия до н. э.). — 1984. — 301 с. — 1500 экз. Т. 2: Памятники эпохи поздней бронзы и раннего железа (IX—VII вв. до н. э. — II в. н. э.) / В. М. Батчаев, Т. Б. Барцева, Б. М. Керефов. — 1985. — 275 c. — 1500 экз. Т. 3: Памятники средневековья (IV—XVIII вв.) / Р. Ж. Бетрозов, И. М. Чеченов, А. Х. Нагоев ; Под ред. и с предисл. В. А. Кузнецова. — 1987. — 241 с. — 1500 экз.
- Новое в археологии Северного Кавказа: Сб. статей / АН СССР, Ин-т археологии; Отв. ред. В. И. Марковин. — М.: Наука, 1986. — 254 с. — 1300 экз.
- Дорогами и тропами Дагестана. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Искусство, 1988. — 198 с. — (Дороги к прекрасному) — 100 000 экз.
- Природа и человек: Сб. статей / Ин-т археологии АН СССР; Отв. ред. В. И. Марковин. — М.: Наука, 1988. — 149 с. — 500 экз.
- Дольменные памятники Прикубанья и Причерноморья / В. И. Марковин; Рос. акад. наук, Ин-т археологии. — М., 1997. — 404 с. — 500 экз. — ISBN 5-201-14376-8.
- Зандакский могильник эпохи раннего железа на реке Ярык-су: Сев.-Вост. Кавказ = Das fruheisenzeitliche Graberfeld Zandak am Flu|Jaryk-su / В. И. Марковин; Рос. акад. наук, Ин-т археологии. — М.: Наука, 2002. — 152 с. — 500 экз. — ISBN 5-02-008765-3.
- Наскальные изображения предгорий Дагестана / В. И. Марковин; Рос. акад. наук, Ин-т археологии. — М.: Наука, 2006. — 209 с. — 800 экз. — ISBN 5-02-010356-X.
Напишите отзыв о статье "Марковин, Владимир Иванович"
Примечания
- ↑ Указ Президента РФ от 22.12.1999 N 1699 "О награждении государственными наградами Российской Федерации
- ↑ 1 2 [www.chechnyafree.ru/article.php?IBLOCK_ID=349&SECTION_ID=0&ELEMENT_ID=42573 ЧЕЧНЯ FREE.RU Новости, История, Культура, Традиции чеченцев, Экономика - Археолог В. И. Марковин: «В Чечне я всегда возил с собой этюдник» -]. // chechnyafree.ru. Проверено 11 января 2012. [www.webcitation.org/6AX2eNJ0U Архивировано из первоисточника 8 сентября 2012].
- ↑ [www.archaeolog.ru/?id=2&id_nws=71&zid_nws=6 Институт Археологии / In memoriam]. // archaeolog.ru. Проверено 11 января 2012. [www.webcitation.org/6AX2eqlAC Архивировано из первоисточника 8 сентября 2012].
- ↑ [www.riadagestan.ru/news/2009/02/20/77485/?photo_index=1 В Махачкале открылась выставка, посвященная памяти Владимира Марковина - РИА «Дагестан» - Республиканское информационное агентство]. // riadagestan.ru. Проверено 11 января 2012. [www.webcitation.org/6AX2gAlkb Архивировано из первоисточника 8 сентября 2012].
- ↑ [www.dissercat.com/content/kultura-gornoi-chechni-i-dagestana-v-drevnosti-i-srednevekove-vi-v-do-ne-xii-v-ne disserCat — электронная библиотека диссертаций]
Литература
- Кореневский С. Н. Марковин Владимир Иванович — художник-пейзажист Дагестана// Проблемы древней истории и культуры Северного Кавказа. — М., 2004. — С. 21—36. ISBN 5-8125-0462-8.
- Мунчаев Р. М. Марковин Владимир Иванович: Страницы жизни и творчества// Проблемы древней истории и культуры Северного Кавказа. — М., 2004. — С. 5—20. ISBN 5-8125-0462-8.
Ссылки
- [www.kavkazoved.info/news/2013/01/16/vladimir-markovin-i-arheologia-checheno-ingushetii-k-90-letiu-uchenogo.html Владимир Марковин и археология Чечено-Ингушетии: к 90-летию выдающегося учёного].
- [www.dagpravda.ru/?com=materials&task=view&page=material&id=5119 Что ты отдал – твое - Газета "Дагестанская правда"]. // dagpravda.ru. Проверено 11 января 2012. [www.webcitation.org/67kCegkCX Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].
Отрывок, характеризующий Марковин, Владимир Иванович
– Позвольте вас познакомить с моей дочерью, – сказала графиня, краснея.– Я имею удовольствие быть знакомым, ежели графиня помнит меня, – сказал князь Андрей с учтивым и низким поклоном, совершенно противоречащим замечаниям Перонской о его грубости, подходя к Наташе, и занося руку, чтобы обнять ее талию еще прежде, чем он договорил приглашение на танец. Он предложил тур вальса. То замирающее выражение лица Наташи, готовое на отчаяние и на восторг, вдруг осветилось счастливой, благодарной, детской улыбкой.
«Давно я ждала тебя», как будто сказала эта испуганная и счастливая девочка, своей проявившейся из за готовых слез улыбкой, поднимая свою руку на плечо князя Андрея. Они были вторая пара, вошедшая в круг. Князь Андрей был одним из лучших танцоров своего времени. Наташа танцовала превосходно. Ножки ее в бальных атласных башмачках быстро, легко и независимо от нее делали свое дело, а лицо ее сияло восторгом счастия. Ее оголенные шея и руки были худы и некрасивы. В сравнении с плечами Элен, ее плечи были худы, грудь неопределенна, руки тонки; но на Элен был уже как будто лак от всех тысяч взглядов, скользивших по ее телу, а Наташа казалась девочкой, которую в первый раз оголили, и которой бы очень стыдно это было, ежели бы ее не уверили, что это так необходимо надо.
Князь Андрей любил танцовать, и желая поскорее отделаться от политических и умных разговоров, с которыми все обращались к нему, и желая поскорее разорвать этот досадный ему круг смущения, образовавшегося от присутствия государя, пошел танцовать и выбрал Наташу, потому что на нее указал ему Пьер и потому, что она первая из хорошеньких женщин попала ему на глаза; но едва он обнял этот тонкий, подвижной стан, и она зашевелилась так близко от него и улыбнулась так близко ему, вино ее прелести ударило ему в голову: он почувствовал себя ожившим и помолодевшим, когда, переводя дыханье и оставив ее, остановился и стал глядеть на танцующих.
После князя Андрея к Наташе подошел Борис, приглашая ее на танцы, подошел и тот танцор адъютант, начавший бал, и еще молодые люди, и Наташа, передавая своих излишних кавалеров Соне, счастливая и раскрасневшаяся, не переставала танцовать целый вечер. Она ничего не заметила и не видала из того, что занимало всех на этом бале. Она не только не заметила, как государь долго говорил с французским посланником, как он особенно милостиво говорил с такой то дамой, как принц такой то и такой то сделали и сказали то то, как Элен имела большой успех и удостоилась особенного внимания такого то; она не видала даже государя и заметила, что он уехал только потому, что после его отъезда бал более оживился. Один из веселых котильонов, перед ужином, князь Андрей опять танцовал с Наташей. Он напомнил ей о их первом свиданьи в отрадненской аллее и о том, как она не могла заснуть в лунную ночь, и как он невольно слышал ее. Наташа покраснела при этом напоминании и старалась оправдаться, как будто было что то стыдное в том чувстве, в котором невольно подслушал ее князь Андрей.
Князь Андрей, как все люди, выросшие в свете, любил встречать в свете то, что не имело на себе общего светского отпечатка. И такова была Наташа, с ее удивлением, радостью и робостью и даже ошибками во французском языке. Он особенно нежно и бережно обращался и говорил с нею. Сидя подле нее, разговаривая с ней о самых простых и ничтожных предметах, князь Андрей любовался на радостный блеск ее глаз и улыбки, относившейся не к говоренным речам, а к ее внутреннему счастию. В то время, как Наташу выбирали и она с улыбкой вставала и танцовала по зале, князь Андрей любовался в особенности на ее робкую грацию. В середине котильона Наташа, окончив фигуру, еще тяжело дыша, подходила к своему месту. Новый кавалер опять пригласил ее. Она устала и запыхалась, и видимо подумала отказаться, но тотчас опять весело подняла руку на плечо кавалера и улыбнулась князю Андрею.
«Я бы рада была отдохнуть и посидеть с вами, я устала; но вы видите, как меня выбирают, и я этому рада, и я счастлива, и я всех люблю, и мы с вами всё это понимаем», и еще многое и многое сказала эта улыбка. Когда кавалер оставил ее, Наташа побежала через залу, чтобы взять двух дам для фигур.
«Ежели она подойдет прежде к своей кузине, а потом к другой даме, то она будет моей женой», сказал совершенно неожиданно сам себе князь Андрей, глядя на нее. Она подошла прежде к кузине.
«Какой вздор иногда приходит в голову! подумал князь Андрей; но верно только то, что эта девушка так мила, так особенна, что она не протанцует здесь месяца и выйдет замуж… Это здесь редкость», думал он, когда Наташа, поправляя откинувшуюся у корсажа розу, усаживалась подле него.
В конце котильона старый граф подошел в своем синем фраке к танцующим. Он пригласил к себе князя Андрея и спросил у дочери, весело ли ей? Наташа не ответила и только улыбнулась такой улыбкой, которая с упреком говорила: «как можно было спрашивать об этом?»
– Так весело, как никогда в жизни! – сказала она, и князь Андрей заметил, как быстро поднялись было ее худые руки, чтобы обнять отца и тотчас же опустились. Наташа была так счастлива, как никогда еще в жизни. Она была на той высшей ступени счастия, когда человек делается вполне доверчив и не верит в возможность зла, несчастия и горя.
Пьер на этом бале в первый раз почувствовал себя оскорбленным тем положением, которое занимала его жена в высших сферах. Он был угрюм и рассеян. Поперек лба его была широкая складка, и он, стоя у окна, смотрел через очки, никого не видя.
Наташа, направляясь к ужину, прошла мимо его.
Мрачное, несчастное лицо Пьера поразило ее. Она остановилась против него. Ей хотелось помочь ему, передать ему излишек своего счастия.
– Как весело, граф, – сказала она, – не правда ли?
Пьер рассеянно улыбнулся, очевидно не понимая того, что ему говорили.
– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.
На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
