Марков, Дмитрий Сергеевич (авиаконструктор)

Дмитрий Сергеевич Марков
Научная сфера:	авиастроение
Учёное звание:	доктор технических наук (без защиты)
Альма-матер:	КБ Туполев
Награды и премии:

Дми́трий Серге́евич Ма́рков (1905 — 1992) — советский авиаконструктор. Герой Социалистического Труда (1972). Лауреат Ленинской премии и Сталинской премии первой степени.

Биография

Дмитрий Сергеевич Марков родился 7 (20 сентября) 1905 года в Санкт-Петербурге в семье Сергея Дмитриевича Маркова и Варвары Петровны Верховской, был назван в честь деда, Дмитрия Сергеевича. Обучался в Петрограде, Москве и Ростове-на-Дону. После смерти родителей стал опекуном для сестры Галины Сергеевны. Их, рано оставшихся без родителей, приняла к себе семья друзей отца, Яковлевы. Также НКПС взяла шефство над Марковыми как над детьми погибших героев, предоставляя им все необходимое, в том числе и ежемесячное денежное довольствие.

В 1926 году, уже в Москве, Марков женился на своей двоюродной сестре Вере Анатольевне Верховской, с которой у них двое детей: Варвара и Галина. Дмитрий поступил в МВТУ имени Н. Э. Баумана и уже в 1928 году, ещё будучи студентом, начал работать на заводе № 1 инженером-конструктором. После окончания МВТУ в 1930 году стал начальником конструкторского отдела, а с 1932 года главным инженером завода. В середине 30-х гг. участвовал в заграничной командировке по авиазаводам США.

6 ноября 1938 года арестован по обвинению в шпионаже и вредительстве. 14 мая 1939 г. осуждён Военной коллегией Верховного суда СССР к 15 годам лишения свободы с поражением в правах на 5 лет. Находясь в заключении, продолжал заниматься конструкторской работой в ОТБ НКВД. Постановлением Президиума Верховного Совета СССР от 19 июля 1941 года досрочно освобождён от дальнейшего отбытия наказания со снятием судимости; определением Военной коллегии Верховного суда СССР от 10 сентября 1955 года реабилитирован.

Занимался конструкторской деятельностью вплоть до своей смерти 4 января 1992 года в Москве. Дмитрий Сергеевич похоронен на Новодевичьем кладбище (10-й участок, 6-й ряд).

Его искренне любили и уважали коллеги и авиаторы. Дмитрий Сергеевич был чужд публичности и отличался удивительной скромностью и неприхотливостью в быту.

Карьера

Свою конструкторскую карьеру Марков начал в 1928 году, ещё будучи студентом МВТУ имени Н. Э. Баумана, на заводе № 1 инженером-конструктором. Совместно с Николаем Николаевичем Поликарповым Марков доводил на заводе серийные самолеты И-7, Р-5 и их модификации, в том числе Р-5ССС. Инициативная группа под руководством Дмитрия Сергеевича и инженера Скарбова предложила улучшить тактико-технические данные самолета Р-5 и получила согласие. Машина получилась более скоростная, и её запустили в серийное производство под маркой Р-Z (эр-зет). В 1935-37 годах был выпущен 1031 такой самолет, в том числе 100 в почтовом варианте (П-Z) для нужд ГВФ. Это был последний самолет-разведчик биплановой схемы, выпускавшийся серийно советской авиапромышленностью. Летчик В. В. Шевченко на специально доработанном, одноместном варианте самолёта Р-Z в 1937 году достиг рекордной высоты 11100 м.

Такой успех выдвинул Дмитрия Сергеевича в один ряд с ведущими авиаконструкторами. Он стал заместителем Николая Поликарпова и впоследствии шутил по этому поводу: «Когда один из нас сидел, другой — руководил». После ареста, работая в ОТБ НКВД, участвовал в проектировании самолётов «100», «102» и «103». После освобождения в 1941 году — помощник главного конструктора в ОКБ-156 А. Н. Туполева. Среди прочего Марков участвовал в создании и сдаче в эксплуатацию самолёта Ту-2.

В 1947 году Д.С.Марков был назначен заместителем главного конструктора ОКБ-156 по внедрению в серию тяжёлых самолетов. Руководил работами по доводке, внедрению в серию и эксплуатацией бомбардировщика Ту-4. Дмитрий Сергеевич предложил не просто скопировать американский В-29, но, тщательно взвесив каждую деталь самолёта, создать чертежи на каждый узел и каждую деталь в метрической системе мер. Копия самолёта за счёт перерасчётов получилась более тяжелой, однако промышленность научилась выпускать отечественные материалы, идентичные лучшим зарубежным, но по советским стандартам. Наши самолёты стали турбовинтовыми и реактивными, но фирменные особенности их: обводы, стреловидность крыльев под определенным углом — это воплощенные в металл идеи инженеров КБ Туполева, включая и Дмитрия Сергеевича Маркова, первого заместителя генерального конструктора, а с 1949 года — главного конструктора. Он возглавил создание самолёта Ту-16 и его модификаций, в том числе Ту-104, затем Ту-124, Ту-134, Ту-154, вплоть до Ту-96 и Ту-204, работу над которыми он прекратил за 3 месяца до своей кончины.

Этапной работой для Маркова стало создание многорежимного ракетоносца-бомбардировщика Ту-22М, одного из лучших боевых самолетов конца ХХ столетия. Этому самолёту, его развитию и доводке Дмитрий Сергеевич посвятил последние 25 лет жизни. За более чем 65 лет конструкторской деятельности с его участием создано около 90 типов самолётов и их модификаций. Дмитрий Сергеевич не стал генеральным конструктором фирмы Туполев лишь потому, что Андрей Николаевич решил передать детище своему сыну, Алексею Андреевичу Туполеву.

Награды и премии

• Герой Социалистического Труда (27.09.1976)
• Ленинская премия
• Сталинская премия первой степени (1952) — за работу в области самолётостроения
• три ордена Ленина (06.12.1949; 12.07.1957; 27.09.1976)
• орден Отечественной войны I степени
• орден Отечественной войны II степени (16.09.1945)
• два ордена Трудового Красного Знамени (02.11.1944; 08.08.1947)
• медали

Литература

Вениаминов Равиль Скромный гений. К 110 летию Д. С. Маркова (рус.) // Авиация и космонавтика. — М., 2015. — № 9. — С. 13-17. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1682-7759&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1682-7759].

Источники

• Материал из AviaWiki
• Верховской Н. П. «Родословная рода Савелия Верховского». — Варшава, 1897.
• Мерковский В. Г. «Костромские дворяне Верховские». — Москва, 2000.
• Терентьев В. И. «Четыре века Костромского рода Савелия Верховского»
• Леонид Кербер. «С Туполевым в тюрьме и на воле», журнал «Смена» № 9, 1987.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=16135 Марков, Дмитрий Сергеевич (авиаконструктор)]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Марков, Дмитрий Сергеевич (авиаконструктор)

– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.