Маронитский обряд

Маронитский обряд — один из восточных литургических обрядов, используемый в богослужении Маронитской католической церкви. Вместе с западно-сирийским обрядом принадлежит к западно-сирийской группе антиохийской литургической традиции.

История

Маронитский обряд восходит к древней богослужебной практике Антиохийской и Эдесской церквей. Исторический язык богослужения — сирийский. В настоящее время используется два литургических языка — арабский и сирийский. В период своего становления испытал сильное влияние иерусалимского богослужения, а также восточно-сирийского обряда. С 1215 года для евхаристии используется пресный хлеб. С XVI века в маронитский обряд проникли некоторые латинские черты, в настоящее время проводится постепенная реформа богослужения, направленная на очищение литургического обряда от излишних латинских заимствований.

Облачения и сосуды

В литургических облачениях прослеживаются как сирийские (как правило, сходные с византийскими), так и римские черты. Облачение священника составляют амикт, надеваемый поверх альбы, епитрахиль, поручи и фелонь. Епископская митра имеет латинскую форму. Патриарх, кроме прочего, носит омофор и тёмно-синий тюрбан.

На престоле маронитского храма находится таблит — деревянная или каменная плита, выполняющая те же функции, что и византийский антиминс. Звездица вытеснена латинской паллой, но покровцы и воздух аналогичны византийским; существуют специальные сосуды для омовения рук и евхаристической чаши.

Литургия

Приготовление даров

• Проскомидия (приготовление даров на жертвеннике)
• Облачение клириков
• Обряд зажжения свечей
• Вход священнослужителей в алтарь.

Литургия оглашенных и преданафоральная часть

• Доксология
• Входное песнопение
• Переменная молитва дня
• Великое славословие
• Молитва прощения
• Трисвятое
• Чтения из Священного Писания
• Символ веры
• Перенесение даров на престол
• Приветствие мира

Анафора

В настоящее время в Маронитской церкви используется 6 анафор, все кроме анафоры «Шарар» имеют типично западно-сирийскую структуру. Анафора Шарар («Утверди»), она же анафора 12 апостолов, схожа с восточно-сирийской анафорой Фаддея и Мария. Существовавшее ранее большое разнообразие в вариантах установительных слов в настоящее время полностью ликвидировано и во всех анафорах используются установительные слова литургии 12 апостолов.

• Анафора Шарар, она же анафора 12 апостолов
• Анафора Петра, главы апостолов
• Анафора апостола Иакова, брата Господня
• Анафора апостола Иоанна
• Анафора евангелиста Марка
• Анафора Сикста, Папы римского

Структура всех западно-сирийских анафор имеет тип PSAEJ, где P-префация, S-Sanctus, A-анамнесис, E—эпиклеза, J—интерцессия.

Причащение

• Преломление Хлеба
• Обряд соединения евхаристических видов
• Возношение Даров над престолом
• Отче Наш
• Молитва общего покаяния
• Духовенство причащается под двумя видами, миряне либо под двумя, либо под одним видом

Суточный круг богослужений

Суточный круг состоит из семи канонических часов:

• Полунощница
• Утреня
• Третий час
• Шестой час
• Девятый час
• Вечерня
• Повечерие

Таинства

Чинопоследования всех таинств Маронитской церкви, кроме исповеди и евхаристии, имеют структуру, близкую к византийской. Чин исповеди полностью заимствован из римского обряда.

Литургический календарь

Литургический год начинается в первое воскресенье ноября и делится на 6 периодов:

• Рождественское время (с первого воскресенья ноября до праздника Богоявления)
• Время Богоявления (от праздника Богоявления до начала Великого поста)
• Великий пост (до праздника Пасхи)
• Пасхальное время (от Пасхи до Пятидесятницы)
• Время Пятидесятницы (от Пятидесятницы до 14 сентября)
• Время Святого Креста (от 14 сентября до первого воскресенья ноября)

Великий пост длится 7 недель, начинается в понедельник, как в византийском обряде, но в первый день поста проводится заимствованный из латинской пепельной среды обряд возложения пепла. Праздники Благовещения, Посещения и Рождества Иоанна Крестителя празднуются в маронитском обряде в определённые воскресенья предрождественского периода. Даты подвижных праздников определяются по западной пасхалии, неподвижных — по григорианскому календарю.

Ссылки и литература

• «Маронитский обряд» //Католическая энциклопедия. Т.3. Изд. францисканцев, М.:2007
• [www.bkerkelb.org/english/index.php?option=com_content&view=category&id=38&Itemid=58 «The Maronite Liturgy» на официальном сайте Маронитской церкви  (англ.)]
• [www.stmaron.org/liturgy.html «Liturgy» на сайте бруклинской маронитской епархии  (англ.)]
• [www.newadvent.org/cathen/09683c.htm «Maronites»] // Catholic Encyclopedia  (англ.)

Отрывок, характеризующий Маронитский обряд

Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.