Мартемьянов, Андрей Алексеевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Андрей Мартемьянов
Позиция

защитник

Рост

184 см

Вес

91 кг

Гражданство

СССР СССРРоссия Россия

Родился

30 марта 1963(1963-03-30) (60 лет)
Свердловск, РСФСР, СССР

Игровая карьера
1981—1983 Автомобилист
1984 ЦСКА
1985—1991 Автомобилист
1992 Олимпия
1993 Металлург Мг
1993—1994 Кёльнер Хайе
1994—1995 Ратинген
1995—1996 Автомобилист
1996—1997 Металлург Мг
1997—1999 ЦСК ВВС
Тренерская карьера
2000—2001 ЦСК ВВС (ассистент)
2001—2002 Газовик (ассистент)
2005—2006 Газовик (ассистент)
2007 Химик (ассистент)
2007—2009 Автомобилист (ассистент)
2009—2011 Рубин (ассистент)
2011—2012 Автомобилист (и.о.)
2013—2015 Сокол
2015 Южный Урал
2016—н.в. Амур (ассистент)
Государственные награды

Андре́й Алексе́евич Мартемья́нов (род. 30 марта 1963, Свердловск, РСФСР, СССР) — советский и российский хоккеист, тренер. Чемпион СССР (1984). Мастер спорта международного класса. В настоящее время ассистент главного тренера хоккейного клуба «Амур» (Хабаровск), выступающего в КХЛ.





Спортивная биография

Воспитанник свердловских школ «Спартаковец» и «Юность». В сезонах 1981—1983 выступал за свердловский «Автомобилист», вызывался в юниорские и молодёжные сборные СССР. В 1984 году выступал за московский ЦСКА. В 1985—1991 гг. — игрок «Автомобилиста». После распада СССР выступал за границей, в 1992 году — за словенскую «Олимпию», а с 1993 по 1995 гг. — за немецкие «Кёльнер Хайе» и «Ратинген». В 1995 вернулся в «Автомобилист», однако сезон закончил в магнитогорском «Металлурге». В 1997—1999 гг. — игрок ЦСК ВВС (Самара).

Работал тренером самарского ЦСК ВВС, тюменского «Газовика», воскресенского «Химика», екатеринбургского «Автомобилиста». С ноября 2011 по май 2012 был исполняющим обязанности главного тренера «Автомобилиста». В марте 2013 года назначен главным тренером красноярского «Сокола».

Статистика (главный тренер)

Последнее обновление: 21 апреля 2016 года
Команда Турнир-сезон Регулярный сезон Плей-офф
И В ВО/ВБ ПО/ПБ П О % Результат В П Результат
Автомобилист КХЛ 2011-12 31 5 6 5 15 32 34,4% 22-е в Лиге не пробились
Сокол ВХЛ 2013-14 50 19 6 6 19 75 50,0% 16-е в Лиге 0 4 1/8 финала
ВХЛ 2014-15 52 17 4 8 23 67 42,9% 22-е в Лиге не пробились
Всего в Соколе 102 36 10 14 42 142 46,4% 0 4
Южный Урал ВХЛ 2015-16 7 1 2 1 3 8 38,1% отставка - - -
Всего в ВХЛ 109 37 12 15 45 150 45,9% 0 4

Достижения

Напишите отзыв о статье "Мартемьянов, Андрей Алексеевич"

Примечания

Ссылки


</div>

Отрывок, характеризующий Мартемьянов, Андрей Алексеевич

– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.


3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.
Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!
Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
В дверях передней показался Багратион, без шляпы и шпаги, которые он, по клубному обычаю, оставил у швейцара. Он был не в смушковом картузе с нагайкой через плечо, как видел его Ростов в ночь накануне Аустерлицкого сражения, а в новом узком мундире с русскими и иностранными орденами и с георгиевской звездой на левой стороне груди. Он видимо сейчас, перед обедом, подстриг волосы и бакенбарды, что невыгодно изменяло его физиономию. На лице его было что то наивно праздничное, дававшее, в соединении с его твердыми, мужественными чертами, даже несколько комическое выражение его лицу. Беклешов и Федор Петрович Уваров, приехавшие с ним вместе, остановились в дверях, желая, чтобы он, как главный гость, прошел вперед их. Багратион смешался, не желая воспользоваться их учтивостью; произошла остановка в дверях, и наконец Багратион всё таки прошел вперед. Он шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он шел перед Курским полком в Шенграбене. Старшины встретили его у первой двери, сказав ему несколько слов о радости видеть столь дорогого гостя, и недождавшись его ответа, как бы завладев им, окружили его и повели в гостиную. В дверях гостиной не было возможности пройти от столпившихся членов и гостей, давивших друг друга и через плечи друг друга старавшихся, как редкого зверя, рассмотреть Багратиона. Граф Илья Андреич, энергичнее всех, смеясь и приговаривая: – пусти, mon cher, пусти, пусти, – протолкал толпу, провел гостей в гостиную и посадил на средний диван. Тузы, почетнейшие члены клуба, обступили вновь прибывших. Граф Илья Андреич, проталкиваясь опять через толпу, вышел из гостиной и с другим старшиной через минуту явился, неся большое серебряное блюдо, которое он поднес князю Багратиону. На блюде лежали сочиненные и напечатанные в честь героя стихи. Багратион, увидав блюдо, испуганно оглянулся, как бы отыскивая помощи. Но во всех глазах было требование того, чтобы он покорился. Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял блюдо и сердито, укоризненно посмотрел на графа, подносившего его. Кто то услужливо вынул из рук Багратиона блюдо (а то бы он, казалось, намерен был держать его так до вечера и так итти к столу) и обратил его внимание на стихи. «Ну и прочту», как будто сказал Багратион и устремив усталые глаза на бумагу, стал читать с сосредоточенным и серьезным видом. Сам сочинитель взял стихи и стал читать. Князь Багратион склонил голову и слушал.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Мартемьянов,_Андрей_Алексеевич&oldid=80659170»