Мартенс, Фредди

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Фредди Мартенс
Общая информация
Дата рождения 13 февраля 1952(1952-02-13) (72 года)
Место рождения Ньивпорт, Западная Фландрия
Гражданство Бельгия Бельгия
Информация о гонщике
Нынешняя команда завершил карьеру
Специализация спринтер
Профессиональные команды
1972—1979
1980
1981—1982
Flandria
San Giacomo
Boule d'Or
Главные победы
Гранд Туры
Тур де Франс
Спринтерский зачёт (1976, 1978, 1981)
16 этапов
Вуэльта Испании
генеральная и очковая классификации (1977)
13 этапов (1977)
Джиро д'Италия
7 этапов (1977)

Однодневки

Чемпионат Бельгии (1976)

Многодневки

Париж — Ницца (1977)
Медали
Чемпионат мира
Серебро Мендризио 1971 Групповая гонка
Серебро Барселона 1973 Групповая гонка
Золото Остуни 1976 Групповая гонка
Золото Прага 1981 Групповая гонка

Фредди Мартенс (нидерл. Freddy Maertens; род. 13 февраля 1952, Ньивпорт) — бельгийский шоссейный велогонщик, один из сильнейших спринтеров 1970-х годов. Мартенс дважды первенствовал на чемпионате мира, а в 1977 году стал победителем Вуэльты Испании, выиграв рекордные 13 этапов.



Биография

В 1971 году Фредди Мартенс выиграл национальный чемпионат среди любителей и финишировал вторым на чемпионате мира. В конце 1972 года он подписал контракт с одной из сильнейших команд Бельгии, Flandria. На следующий сезон Мартенс начал показывать впечатляющие результаты. Бельгиец впервые выиграл Четыре дня Дюнкерка, позже он повторил этот успех трижды и до сих пор является рекордсменом гонки. На Туре Фландрии Фредди стал вторым, а на Париж — Рубе — пятым. Монументальные классики по итогам карьеры не покорились ему ни разу, хотя в каждой из них он финишировал как минимум пятым. В том же 1973 году Мартенс стал 2-м на чемпионате мира в гонке, после которой он на много лет поссорился с Эдди Мерксом: Каннибал лидировал в одиночном отрыве на последнем круге, но Фредди атаковал и привёз к тому Феличе Джимонди, после чего уступил итальянцу в спринте. Следующий сезон принёс Мартенсу победы только в недельных многодневках, где он на протяжении карьеры не раз первенствовал в общем зачёте.

В 1975/76 годах бельгийцу удалась серия побед в классических гонках. В 1976 году он впервые стартовал на Тур де Франс, где выиграл сразу 8 этапов. Фредди разгромил противников в спринтерском зачёте — 293 очка против 137 у ближайшего преследователя, — где позже первенствовал ещё дважды (каждый раз, когда участвовал в Туре). Осенью бельгиец, уже в ранге чемпиона страны, стал чемпионом мира, обойдя в спринтерской дуэле Франческо Мозера. По итогам года он финишировал первым в рейтинге Super Prestige Pernod International, а в следующем сезоне повторил это достижение. Весной 1977 года Мартенс выиграл рекордные 13 этапов на Вуэльте Испании, а с ними и общий зачёт. Приехав на Джиро д'Италия, он выиграл 7 этапов из первых 11, после чего сломал запястье и сошёл. Эта травма сказалась на преждевременном завершении пика карьеры 25-летнего Фредди. В 1978 году он ещё выиграл несколько полуклассик и 2 этапа Тур де Франс, но следующие 2 года фактически пропустил: сказались новые травмы и проблемы в личной жизни (конфликт с налоговыми органами, из-за которого Мартенсу пришлось продать дом). Ещё одной причиной часто называется пристрастие бельгийца к слишком большим передачам, подорвавшим здоровье.

Надеясь изменить ситуацию, в 1980 году Мартенс перешёл в итальянскую San Giacomo, а через год в Boule d'Or. В 1981 году ему удалось одержать свои последние значимые победы, на чемпионате мира и Тур де Франс, за что ему даже присвоили звание спортсмена года Бельгии. Поменяв массу команд, Мартенс продолжал участвовать в соревнованиях до 1987 года, но без каких-либо успехов. После завершения карьеры он работает в велоспортивных ведомствах Фландрии. По итогам опроса 2010 года Мартенс был назван лучшим велогонщиком Западной Фландрии всех времён, опередив Брика Схотте и Йохана Мюзеува.

Главные победы

Напишите отзыв о статье "Мартенс, Фредди"

Ссылки

  • [www.cyclingarchives.com/coureurfiche.php?coureurid=2133 Профиль] на cyclingarchives.com
  • [memoire-du-cyclisme.net/palmares/maertens_freddy.php Профиль] на memoire-du-cyclisme.net

Отрывок, характеризующий Мартенс, Фредди

Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.


Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
Общее выражение лица Кутузова было сосредоточенное, спокойное внимание и напряжение, едва превозмогавшее усталость слабого и старого тела.
В одиннадцать часов утра ему привезли известие о том, что занятые французами флеши были опять отбиты, но что князь Багратион ранен. Кутузов ахнул и покачал головой.
– Поезжай к князю Петру Ивановичу и подробно узнай, что и как, – сказал он одному из адъютантов и вслед за тем обратился к принцу Виртембергскому, стоявшему позади него:
– Не угодно ли будет вашему высочеству принять командование первой армией.
Вскоре после отъезда принца, так скоро, что он еще не мог доехать до Семеновского, адъютант принца вернулся от него и доложил светлейшему, что принц просит войск.
Кутузов поморщился и послал Дохтурову приказание принять командование первой армией, а принца, без которого, как он сказал, он не может обойтись в эти важные минуты, просил вернуться к себе. Когда привезено было известие о взятии в плен Мюрата и штабные поздравляли Кутузова, он улыбнулся.